Успенский Княгинин монастырь появился во Владимире в ту пору, когда Владимирский великокняжеский трон занимал сын Юрия Долгорукого Всеволод Юрьевич "Большое гнездо", княживший с 1176 по 1212 год. Двенадцать детей родилось в его браке с дочерью чешского князя Марией Шварновной. Боголюбивая Мария Шварновна и стояла у истоков Княгининой обители. После рождения последнего ребёнка в 1198 году княгиня слегла в тяжёлом недуге, уже не оставлявшем её до самой смерти, на протяжении восьми лет. Тогда-то она и задумала устроить женский монастырь, где смогла бы принять монашеский постриг и найти вечное упокоение. В 1200 году был заложен каменный храм на участке, приобретённой Мирией Шварновной в северо-западной части города, рядом с земляным валом, - в сентябре 1202 года собор освятили в честь Успения Пресвятой Богородицы. В марте 1206 года святая благоверная княгиня приняла иноческий образ в новой обители, а спустя восемнадцать дней отошла в жизнь вечную. Похоронили княгиню Марию (в схиме Марфу) в построенном её заботами соборе. Как существовал первые три века монастырь, мы не знаем - ценнейший монастырский архив пропал в начале ХVII века, в эпоху русской Смуты, о чём есть указание в жалованной грамоте царя Алексея Михайловича от 1650 года.
Полагаясь на косвенные летописные свидетельства, мы можем обозначить лишь два трагических события в ранней истории обители. Первое из них датируется 1238 годом, когда взявшие Владимир татары учинили в нём резню, а напоследок сожгли город. Второе относится к 1411 году - в том несчастливом году кочевники вновь "град пожгоша". Огонь бушевал с такой силой, что от него "колокола разлияшася". Видимо, около того времени был разрушен и монастырский собор, а сама обитель пришла в полное запустение. Во всяком случае, в жалованной грамоте великого князя Московского Василия III Иоанновича от 1512 года монастырь назван "новым". Именовали его тогда ещё и "новодевичьим", а это доказывает, что на рубеже ХV-ХVI веков обитель была возобновлена на практически пустом месте. В ХVI-ХVII Княгининская обитель видела в своих стенах представительниц царских семейств, появившихся здесь при печальных обстоятельствах... Так во второй половине ХVI века в обители подвизалась инокиня Параскева, в недавнем прошлом царевна Пелагея Михайловна, вторая жена царевича Иоанна Иоанновича, сына Иоанна Грозного, за бездетность свою в 1579 году постриженная в монахини. Вторая известная насельница - дочь Бориса Годунова Ксения, в иночестве Ольга, помещённая в Успенский монастырь при царе Василии Шуйском. То есть Княгинин монастырь и в новое время вполне оправдывал своё первоначальное имя. При всём при том, что будучи возобновлён заново, определение "Княгинин" он утерял, вернув его лишь в 1900 году.
До 1640-х годов монастырь пребывал в скудости, средств катастрофически не хватало, а потом, к счастью, нашёлся щедрый благотворитель - Патриарх Иосиф. В обители тогда появилась шатровая колокольня, выросла ограда с воротами, монастырская ризница пополнилась новой утварью, было устроено покрытие приделов Успенского собора... Но самое главное, с нашей сегодняшней точки зрения главное, - в 1647-1648 годах алтарь, столпы, стены, своды и барабан соборного храма украсились сплошной росписью, в стилистистеском отношении наследующей росписи Успенского собора Московского кремля. Мы знаем имена по крайней мере двух мастеров, участвовавших в украшении Успенского собора Княгинина монастыря, - их автографы были обнаружены при открытии записанных в ХIХ веке фресок. Это - жалованный иконописец Марк Матвеев и ярославский мастер Степан Ефимьев. Согласно автографу первого, он работал "со товарищи" - считается, что именно Марк Матвеев руководил артелью мастеров, выполнивших росписи в Успенском соборе. Это была его последняя работа - в 1648 году выдающийся богомаз скончался. Предыдущим же документированным трудом Марка Матвеева и Степана Евфимьева были росписи Успенского собора Московского Кремля.
В середине ХVIII столетия Княгинин монастырь не испытывал недостатка в средствах: неплохой доход ему давали монастырские земли, коих, согласно сохранившимся документам, у него хватало уже и веком раньше. Имелись территории и в самом городе, они сдавались в аренду местным жителям. После секуляризационной реформы 1764 года Княгинин монастырь причислили ко второму классу - не самый плохой вариант по тем временам. О внезапно нагрянувшей нищете говорить не приходится. Свидетельством тому - строительные работы конца ХVIII - начала ХIХ вв. Известно, что в 1781 году Успенский собор был реконструирован - на наполовину срубленную древнюю главу поставили узкий восьмигранный барабан, увенчав его новой главой - луковичной. Причины, подвигшие тогдашнее монастырское начальство на эту переделку, в мгновение ока разрушившую "золотое сечение" храма и, вообще говоря, изуродовавшую его, нам не ясны, но она состоялась - а значит, и деньги на неё сыскались. Тогда же, видимо, новая четырёхскатная крыша скрыла чудесные ярусы кокошников, обрамлявшие барабан. Чуть позже, в начале 1790-х годов, разобрали - ввиду намеченного строительства новой колокольни - старую "патриаршью" колокольню, примыкавшую к юго-западному углу собора; в 1820-х годах нижний её ярус вошёл в состав паперти, пристроенной к храму с запада. В середине 1850-х годов монастырь пострадал от большого пожара - и едва ли наибольшие беды тогда достались на долю Успенского собора. Во всяком случае, в 1867-1869 годах древние фрески были записаны - "с сохранением типа древних фресок". "Древние фрески" по окончании этой процедуры просто исчезли. Между тем новый ХХ век монастырь встретил в цветущем состоянии - в 1900 году, в ознаименование 700 летия, его возвели в первый класс с возвращением старого имени "Княгинин"; в нём подвизались около тридцати монахинь и до сотни послушниц; обитель славилась своими рукодельницами; с 1889 года в ней действовала церковноприходская школа для девочек со специализацией всё по тому же рукоделию; имелись больница и аптека...
В 1923 году Княгинин монастырь был упразднён. Монахинь вышвырнули на улицу, храмы передали музею, кельи приспособили под жильё. Несмотря на музейный статус Успенского собора, советская жизнь его была странной, двойственной - с одной стороны, в 1924-1925 годах известный реставратор П.Д. Барановский вернул ему по возможности первоначальный вид, ликвидировав все "новшества", а с другой - уже с конца 1920-х годов храм использовался под зернохранилище. Его росписям на пользу это не пошло: в алтаре они и вовсе оказались испорчены. Уже в 1945-1946 годах начались серьёзные работы по открытию и реставрации древних росписей; продолжались они в 1966-1983 годах - в конце концов фресковый ансамбль был восстановлен в его первозданной красоте. А в 1992 году Успенский монастырь вернули Церкви, и в нём началось возрождение монашеской жизни.
Журнал "Православные Храмы. Путешествие по Святым местам". Выпуск №180, 2016 г.
uchazdneg
