Храм «иже под колоколы» во имя Рождества Иоанна Предтечи со звонницей в Спасо-Евфимиевом монастыре города Суздаля
Об ансамбле Спасо-Евфимиева монастыря создано большое количество исследований. Одна из статей принадлежит и автору этого материала [1]. Новые данные позволяют несколько ее дополнить. Основание обители на берегу реки Каменки произошло по указу суздальского князя Бориса Константиновича в 1352 году. Первым ее игуменом стал преп. Евфимий - инок Нижегородского Печерского монастыря, друг и ученик преп. Сергия Радонежского [2]. Самая ранняя из сохранившихся каменных церквей обители датируется в 1507-1511 годами. Когда полвека спустя выстроили огромный собор во имя Спасо-Преображения, древнюю церковь преобразовали в придел во имя преп. Евфимия Суздальского. В эти годы в качестве монастырской колокольни использовался храм «иже под колоколы» во имя Рождества Иоанна Предтечи. Его построили примерно в первой трети XVI века. Церковь очень интересна по своей архитектуре - она представляет собой единственный в русском зодчестве пример возведения церкви в виде девятигранного столпа.
В первый период своей истории она имела два яруса. Колокола находились в верхнем ярусе - в небольших арочках, которые до сих пор сохранились в двух гранях. Позднее, когда количество колоколов в подборе увеличилось, для них надстроили еще один ярус. Ниже размещался престол Рождества Иоанна Предтечи. В последнее время появилось предположение, что и верхний - третий ярус, где также размещались колокола, был построен одновременно (или почти одновременно) с нижними двумя ярусами [3]. Эта версия еще ждет своей более подробной разработки. До настоящего времени не установлен тип завершения храма, так как его верхнюю часть разобрали в XIX веке. После этого долгое время он приходился вровень со звонницей. Такой, несколько «усеченный» облик хорошо виден на фотографии из собрания С.М. Прокудина-Горского (1912 год) и снимке конца XIX - начала ХХ века. На рисунке же в альбоме известного исследователя XIX столетия В.В. Суслова перед нами предстает высокая апсида с несколькими гранями, относящаяся к какой-то церкви, а шатер часозвони воспринимается как ее продолжение.
В наши дни ярус звона украшают два ряда кокошников, увенчанных небольшой главкой на стройном барабане. Такое завершение представляет собой реконструкцию, созданную в ходе реставрации 1967-1981 годов на основе имеющихся аналогий. Подобное решение все еще вызывает множество споров. Некоторые исследователи высказывали (и высказывают) мнение, что церковь во имя Рождества Иоанна Предтечи была шатровой, как и колокольня в Покровском монастыре Суздаля (около 1515-1518 годов) [3,4]. Однако для подобного предположения нет достаточных оснований. Среди храмов «иже под колоколы» XIV - начала XVI века нет ни одного, увенчанного шатром. Существующий верх церкви во имя Происхождения Честных Древ Животворящего Креста Господня в Покровском монастыре появился уже в конце XVII века [5]. В описи Евфимиева монастыря за 1660 год очень тщательно и подробно указываются характерные особенности каждого из строений. Так, о надвратном храме во имя Благовещения Пресвятой Богородицы(начало XVII века) сказано: «…о два шатра». О Предтеченском же читаем: «под колоколы церковь Рождества Иванна Предтечи» [1]. Все это свидетельствует о том, что изначально над столпом возвышалась главка.
О подборе XVI века сохранилось мало сведений. Согласно данным описей XVII столетия, в него (вплоть до 1599 года) входили колокола небольшого веса. Об их количестве сейчас трудно судить, но самый большой весил всего 67 пудов (позже он стал часовым). Его украшала скромная надпись: «Лета 7090 (1582) дал сей колокол Дементий Черемисинов в Суздальский Спасо-Евфимиев монастырь, а весу в нем 67 пудов». Князья Диомид и Дементий (Деменша) Ивановичи Черемисиновы, были щедрыми ктиторами Спасо-Евфимиева монастыря в 1570-е - 1590-е годы [6]. На одном из пяти малых («зазвонных») колоколов XVI века удалось прочитать такой литой текст: «Лета 7069 (1561) августа слит сей колокол. Вклад князя Василия Ивановича Горбошина» [7,9]. Звон производился, очевидно, очепным способом, так как в монастырских описях XVII века упоминаются пять очепных колоколов: два больших, два средних и один маленький [2, 8, 9].
Храм во имя Рождества Иоанна Предтечи «за ветхостью» упразднили между 1758 и 1764 годами [9]. С этого времени богослужения здесь не совершались, но в одной из граней до сих пор можно видеть небольшую дверцу. Возможно, некогда основной объем храма окружала открытая галерея в виде аркады с гульбищем, что объяснило бы высоту, на которой расположен вход, оформленный несколькими рядами «перспективных» арок, опирающихся на пилястры [3]. Подобные арочные галереи известны в архитектуре XVI-XVII веков. В качестве примеров можно привести церковь во имя Распятия Господня (Алексия митрополита Московского) в Александровой слободе (1570-е годы), колокольни Никольского храма в Меленках в Ярославле (1670-е годы) и Новодевичьего монастыря в Москве (1690-е годы). Возможно и существование деревянного всхода.
Грани колокольни в нижней части украшены поясом декоративных арочек - по две в каждой грани. Любопытно, что в одной из граней эти арочки помещены на фоне готической «плетенки» [16]. Интересным дополнением скромного декора столпа являются ассиметрично расположенные круглые окна-люкарны разного размера с обрамлениями довольно высокого и сложного рельефа. Такие же окошки видны и на часовой палатке. Предполагают, что они, как и узкие вытянутые проемы, служили для освещения небольшого помещения церкви и для наблюдения за часовым механизмом. Еще одна необычная особенность - крошечное помещение церкви перекрыто зонтичным сводом на кронштейнах. Подобные своды нам известны только по готической архитектуре [16].
Наличие «готических» элементов, не является поводом датировать храм-колокольню серединой XVI века [16]. Западноевропейское воздействие в русской архитектуре существовало в разные периоды. Было оно достаточно сильным и в конце XV - начале XVI столетия. Вопрос о национальной принадлежности зодчих, возводивших церковь «иже под колоколы», тоже еще не разрешен. Столпообразная форма церквей к началу XVI века была уже достаточно освоена русскими мастерами. Как примеры можно вспомнить церкви «под колоколами» в Иосифо-Волоцком монастыре, Иван-городе (оба 1499 года) и храм Григория Армянского в Хутынском монастыре, возведенный тверским мастером Ермолой в 1535 году. Наиболее вероятно, что в Спасо-Евфимиевом монастыре работала смешанная артель, куда входили представители разных городов (а, может быть, и стран). Еще одно немаловажное обстоятельство, свидетельствующее в пользу более ранней датировки храма-колокольни, это его посвящение во имя Рождества Иоанна Предтечи. Оно было очень актуально именно в период многочисленных поездок по монастырям великой княгини Саломонии Сабуровой и ее молений о чадородии.
В середине XVIII века престол из колокольни, скорее всего, перенесли в теплую трапезную церковь во имя Успения Пресвятой Богородицы (конец XVI века). Для этой цели к ней пристроили еще один – северный придел [9,10]. В нижнем ярусе колокольни стали хранить монастырское имущество. В конце XVI - XVII веке с северной стороны поэтапно возвели каменную трехпролетную звонницу. Сначала существовал только один ее пролет, предназначавшийся для 350-пудового благовестного колокола, который в 1599 году князь Диомид Иванович Черемисинов пожертвовал в монастырь. Этот благовестник стал его последним вкладом в обитель перед опалой и ссылкой. В 1604 году он погиб в бою при Тереке [6]. Для пролета характерна значительная высота арок. Позднее к нему добавили второй объем с двумя проемами.
Мнения о времени появления этой пристройки расходятся. По одной версии это произошло около 1618 года, когда князь Дмитрий Михайлович Пожарский якобы подарил обители еще один колокол [4 – Вагнер Г.К.; 13]. Мнение это основано на неправильном прочтении надписи: «В державу царя и Великого князя Бориса Феодоровича в 7108 (1599) году слияся сей колокол коштом Демида Ивановича Черемисинова, в пожар 7118 (1610) разшибся, а в 7126 (1618) лит князем Дмитрием Ивановичем Пожарским, потом опять перелит в царствование императрицы Екатерины II» [1]. В трудах XIX века 7108 год почему-то восприняли как 1609 (вспомним, что князь Черемисинов к этому времени уже погиб) [5]. Впоследствии эту ошибку неоднократно воспроизводили (и воспроизводят) [13], кроме того, текст цитировали фрагментами, что создало ошибочное впечатление о его принадлежности нескольким колоколам (в частности, «вложенным» в монастырь Дмитрием Пожарским в 1610 и 1618 годах) [4 – Вагнер Г.К.]. На самом деле, колокол 1599 года оставался благовестником подбора почти до конца XVII века. Его любили за приятное и певучее звучание. Новый этап строительства начался только в 1691 году.
Подтверждают этот факт и сведения о подборе, которые содержит Опись 1660 года: «Колокол большой весу в нем по подпису 335 пудов меди [1599 года], два колокола очепных средних, колокол очепной меньший, шесть колоколов зазвонных» [8]. Как мы видим, в этот период второго благовестника еще не существовало. В дальнейшем количество зазвонных колоколов увеличилось, благодаря вкладу 1682 года, сделанному бывшим казначеем монастыря - старцем Авраамом Горицким. Вес этого колокола – всего 30 пудов [9]. Только в самом конце XVII века благовестник князя Диомида Черемисинова стал «полиелейным», т.е. вторым по весу. И именно в это время, скорее всего, появилась необходимость достроить звонницу.
После окончания строительных работ подбор разместили следующим образом: пролет возле столпа занял благовестник большего веса (566 пудов), отлитый в 1691(2?) году. 355-пудовый «Полиелейный» 1599 года перевесили в противоположный проем. В центре находились средние и малые колокола. Благодаря такой развеске, благовестники как бы фланкировали ряд, что способствовало слаженному звону. К концу XVII века в монастыре насчитывалось двенадцать колоколов. Их общий вес составлял 1100 пудов [9]. На протяжении XVII века в монастыре, скорее всего, практиковался очепной способ, так как в кладке звонницы сохранились следы крепления валов. В последующее годы он вышел из употребления. В XIX веке обитель славилась слаженным и мелодичным звоном, названным за неповторимые особенности «евфимиевским». Количество колоколов, по некоторым сведениям, в это время возросло до двадцати пяти. Вплоть до начала ХХ века, это был один из самых значительных подборов в России. Сохранились восторженные отзывы современников о нем: «Радостный, стройный звон монастырских колоколов в праздничные дни производит приятное впечатление на богомольцев; жаль только, что низкое расстояние от земли и высокая ограда препятствуют этому звону разливаться на дальнее расстояние» [9].
Завершение звонницы не сохранилось до нашего времени. О его форме, как и о форме завершения древнего храма-колокольни, существуют различные предположения. Во многом это объясняется тем, что облик звонницы складывался постепенно. Точные сведения о нем существуют только до середины XVII века. В Описи 1660 года читаем: «колокольница каменная о два верха; на колокольнице палатка часовая шатром; на одном шатре глава и крест опаены по чешуе немецким железом; на другом шатре глава крыта черепицею зеленою, кресты опаены немецким железом» [1]. Из этого текста видно, что непосредственно над аркой звона первоначально существовал шатер, второй перекрывал часозвоню. Совершенно фантастичной представляется следующая теория: «после ликвидации шатра в XVII веке звонница была завершена часозвоном» [4 – Варганов А.Д.; 13]. Ниже мы увидим, что часозвоню строили одновременно с первым пролетом без каких-либо предварительных переделок. Возможно, что в более позднее время (примерно в середине XVIII века), шатер над часовой палаткой подвергся некоторому переустройству [8].
О том, как выглядел ярус звона после 1691 года, существуют три версии. Согласно первой - его венчали два шатра (то есть в 1690-е годы к уже существующему добавили еще один). Это явление не было исключительным. Такой верх существовал у звонниц Спасо-Преображенского монастыря в Ярославле (конец XVI века) [14] Троицкого Ипатьевского монастыря в Костроме (здесь шатры были деревянными) и трапезного Георгиевского храма во Владычном монастыре Серпухова (конец XVI века). В XVII столетии так же украсили ворота Ризоположенского монастыря в Суздале (1688 год), своды надвратных церквей во имя Богоявления и св. Ферапонта в Ферапоновом монастыре (1649 год) и Благовещенского в самом Спасо-Евфимиевом монастыре (начало XVII века).
Нельзя исключить и второго варианта - шатров в конце XVII века стало три – по одному над каждым пролетом [3]. Эта гипотеза менее вероятна, хотя здесь тоже можно вспомнить несколько примеров: трехшатровую звонницу Саввино-Сторожевского монастыря под Звенигородом (1652-1654 годы, архитектор из Твери – Иван Шарутин), надвратный храм «иже под колоколы», входящий в храмовый комплекс церкви Рождества Христова в Ярославле (1660-е годы), звонницу собора Святой Софии в Новгороде Великом, получившей в XVI веке пять небольших шатров (в следующем столетии их заменили декоративными щпицами) и другие [14, 15]. Следует заметить, что все эти постройки относятся к другому типу построекэто надвратные храмы "иже под колоколы". Звонница же собора Святой Софии в Новгороде, как некоторые другие подобные сооружения (например, вторая по времени звонница Соловецкого монастыря) была увенчана деревянными шатрами. Все эти строения представляют собой совершенно иное композиционное решение и распределение масс.
Наконец, есть и третья возможность. В ходе сооружения второго и третьего пролетов, шатер над проемом конца XVI века могли разобрать. В этом случае окончательный вид «колокольницы» Спасо-Евфимиева монастыря стал напоминать звонницы Успенского собора в Ростове Великом (1680-е годы), Воскресенского монастыря в Угличе (1674-1676 годы) и другие подобные сооружения «палатного» типа, близкие им по времени. Этот вариант наиболее правдоподобен. Окончательно решить этот вопрос можно только после исследования документальных свидетельств конца XVII – XVIII веков и натурных исследований. К сожалению, пока они нам не доступны.
Нижние помещения звонницы по обыкновению того времени использовали для хозяйственных целей. В среднем ярусе располагалась ризница, которая при помощи крытой галереи соединялась непосредственно с алтарем придела преп. Евфимия. В нижнем этаже находились небольшие «палатки». В одной из них хранили чугунные пушки, бердыши и прочие монастырские рабочие снаряды [10]. «Этажи» зрительно разделены резными карнизами, а нижний украшен небольшими килевидными арочками, такими же, как и в нижнем ярусе древнего столпа. Во время последней реставрации звонница получила яркую окраску. Помимо декоративных целей, она обозначает и разные этапы ее строительства.
Отдельного упоминания заслуживает старинный часовой механизм. Часы размещались в нижнем ярусе четырехугольной башенки, находящейся между звонницей и столпом. Ее закрывала покатая четырехскатная кровля, а над ней располагался шатер на четырех столбах, на связях между которыми размещались часовые колокола. До сих пор на стыке стены и аркады сохранилась шахта для гирь [8]. Точная дата появления в монастыре этого механизма не известна, но в Описи за 1660 годы он уже фигурирует: «в часовой палатке часы большие с четвертями, а у них колокол боевой, да четыре колокола четвертных». Среди часовых колоколов примечателен один, весом в 67 пудов – некогда он выполнял функции благовестника (см. выше). Часы имели два циферблата: на западном и восточном фасадах [8]. К началу ХХ века механизм сильно обветшал и не раз подвергался ремонту: замене зубцов и колес, но все еще время от времени функционировал [5]. На фотографии С.М. Прокудина-Горского хорошо виден «указной круг» с одной стрелкой и «цифирью» XVII века (обозначение цифр буквами кириллицы). Уже в 1960-е годы суздальский часовщик А.И. Тихонов охарактеризовал механизм этих часов, как очень простой, устроенный наподобие ходиков, и считал, что вернуть его в рабочее состояние было бы очень легко [8]. В наши дни оба «указных круга» обозначены современными циферблатами «под старину» [13].
Старинный подбор Спасо-Евфимиева монастыря был уничтожен в 1932 году [11]. Сейчас в нем звучат колокола с других колоколен. Многие из них удалось спасти чудом. Наиболее старинный датирован концом XVI века. Надпись на нем достаточно любопытна: «Лета 7097 (1589) октября в 12-й день слит бысть сей колокол при государе царе и великом князе Феодоре Ивановиче всея Русии и при его благочестивой царице и великой княгине Ирине и при епископе суждальском Иеве в Суздаль в монастырь в дом Пречистой Богородицы честнаго Ея Покрова повелением Демида Ивановича Черемисинова по его душе. И по самих родителех и детях. Мастер Спиридон Борисов сын да Богдан Васильев сын» [12]. На сегодняшний день это единственная сохранившаяся работа литейщиков. Она представляет собой пример формы, которая получила название «колокол-ведро». Второй известный нам благовестник Богдана Васильева («сиротский» колокол 1627 года весом в 60 пудов) погиб во время взрыва Симонова монастыря в Москве [7]. Наиболее значительный по весу колокол работы этого мастера долгое время был благовестником на звоннице Ипатьевского монастыря в Костороме и весил 172 пуда. Надпись на нем повествует, что его отлили в 1603 году на средства боярина Ивана Ивановича Годунова в память о его отце: «…слит колокол по приказу Ивана Ивановича Годунова по отце государе своем по Иване Васильевиче иноке скимнике Иосифе в доме Живоначальные Троицы и великаго чюдотворца Ипатия». Имени мастера надпись не называет, но в документах, хранящихся в Государственном архиве Костромской области, указан московский литейщик Богдан Васильев. Впоследствии колокол треснул и в 1894 году его перелили с добавлением металла на костромском заводе Серапиона Забенкина [17].
Два колокола датируются концом XVII века. Особенности их литья позволяют предположить работу прославленных мастеров того времени - литейщиков круга Федора Моторина, Филиппа Андреева и Михаила Ладыгина. Красивые львиные маски на одном из них несколько напоминают орнамент колокола «Баран» на звоннице Успенского собора в Ростове Великом. Вьющаяся цветочная ветвь на втором схожа с декором колоколов Филиппа Андреева на колокольне Иван Великий в Москве. Четыре колокола были отлиты на ярославском заводе братьев Оловянишниковых в XIX веке. Некоторые из них украшает необычно изысканная для этого завода «плетенка». Два колокола изготовили на московском заводе Самгина, а еще два - местного производства - работы завода Никуличева. Они сами по себе уникальны, т.к. колоколов этого завода, просуществовавшего всего несколько десятилетий в конце XIX века, практически не сохранилось. Остальные восемь колоколов пока не атрибутированы. Таким образом, на сегодняшний день подбор Спасо-Евфимиева монастыря состоит из девятнадцати подобранных по звучанию колоколов. Развеску их закончили к началу 1981 года. Звоны в обители сейчас не сопровождают богослужения, а являются частью экскурсии по монастырю, и осуществляют их музейные сотрудники пять раз в день.
Библиография:
[1] Азарова О.В. Звонницы Спасо-Евфимиева монастыря // Сайт zvon.ru, раздел «Колокольни Отечества» - http://www.zvon.ru/zvon5.view2.page10.html
[2] Тихонравов К.Н. Описная книга Суздальского Спасо-Евфимиева монастыря за 1660 год. Владимир, 1878. С.: 1, 40, 41
[3] Это предположение высказано Игорем Васильевичем Коноваловым
[4] Варганов А.Д. Суздаль. М., 1944. С.: 26;Он же. Суздаль: Очерки по истории и архитектуре. Ярославль, 1971. С.: 172; Вагнер Г.К. Суздаль. М., 1969. С.: 16-18; Воронин Н.Н. Древнерусские города. М., 1945. С.: 70-71; Он же. Владимир, Боголюбово, Суздаль, Юрьев-Польской. Книга-спутник по древним городам Владимирской земли. М., 1967. С.: 227-229
[5] Ильин М.А. Русское шатровое зодчество. Памятники середины XVI века. М., 1980. С.:29
[6] Баталов А.Л. Московское каменное зодчество конца XVI века. М., 1996. С.: 77, 224
[7] Оловянишников Н.И. История колоколов и колокололитейное искусство. М., 2003. С. 107, 150
[8] Курганова Н.М. Часы XVI-XVII веков на колокольнях Суздаля Рождественские чтения. Вып.2. Ковров, 1995. С.: 16-18
[9] Сахаров Л.И. Историческое описание суздальского Спасо-Евфимиева монастыря. М., 1905. С.: 59, 100
[10] Иоасаф, иером. Церковно-историческое описание суздальских достопамятностей. Чугуев, 1857. С.: 58-59
[11] Аксенова А.И. Вехи истории Спасо-Евфимиева монастыря в Суздале. С.: 7-14 // Спасо-Евфимиев монастырь в Суздале. Владимир, 2003. С.: 10
[12] Владимирский сборник: Материалы для статистики, этнографии, истории и археологии Владимирской губернии / Собрал К. Тихомиров. Владимир, 1857. С.: 45; Владимирские губернские ведомости. 1853. № 20
[13] Спасо-Евфимиев монастырь // Православные монастыри: Путешествия по святым местам. 2009. № 30. С.: 17
[14] Маров В.Ф. Ярославль. Архитектура и градостроительство. Ярославль, 2000. С.: 14, 33, 34
[15] Кушнир И.И. Ахитектура Новгорода. Л., 1991. С.: 98
[16] Маштафаров А. В., Баталов А. Л. Евфимиев Суздальский в честь Преображения Господня мужской монастырь С.: 361-374 // Православная энциклопедия. М., 2008. Т. 17. С.: 366-367
[17] Смурова О.В. Колокола Ипатьевского монастыря // Материалы IV Григоровских чтений. 6-8 октября 1994 г. Кострома, 1994. С.: 5-8; Костромской Ипатьевский монастырь. Кострома, 1913. С.: 50-53; Описание Костромского Ипатьевского монастыря / П. Подлипский. Спб., 1832. С.: 3, 4, 17-20