В 1872 году созрела идея обустроить на месте башни надвратную церковь во имя покровителя Кузнецка Ильи-пророка. За дело взялся всё тот же купец Иван Иванович Ивановский, более известный, как сказано, своим мастерством разбрасывать камни (то бишь растаскивать кирпичи), нежели собирать их. Так и есть: в прямое нарушение строительного устава 1868 года, запрещавшего перестройку ворот старинных крепостей, он сломал верхний ярус Подзорной башни для сооружения на основании её второго этажа церкви для нужд тюрьмы. Но коль скоро он ещё строил и паперть к Одигитриевской церкви, проследить должным образом за качеством не смог, а работнички, не шибко пужаясь Ильи-громовержца, только и норовили приделать стройматериалам ноги и смастачить тяп-ляп.
Тогда томский губернатор попросил заняться храмом почётного гражданина Томска купца Якова Ивановича Петрова, женатого на кузнечанке Марии Ивановне Ломшаковой. Томские резчики и позолотчики сделали иконостас, монахини Дивеевской пустыни написали иконы, а работники Петрова заново настелили полы и кровлю. Потратил Петров на это святое дело 15 тысяч рублей серебром.
Ильинскую церковь освятил 20 июня 1876 года по благословению епископа Платона томский протоиерей Ефим Заксурцев и три диакона. Служили в храме по очереди батюшка из Преображенского собора Захарий Кротков и из Одигитриевского храма Евгений Тюменцев.
Снабжённый колокольней однокупольный храм обрёл запоминающийся, хотя и тяжеловесный облик, сродни известному памятнику царю-смирителю Александру III, который воцарился в это же время. Особо интересной была сама композиция храма, где в силу компактности объёма колокольня непосредственно соседствовала с купольным барабаном.
Основными богомольцами здесь стали заключённые. Своего причта в Пророко-Ильинском храме не было, и здесь попеременно служили священники двух указанных храмов.
В 1877 году была разобрана обветшавшая Вознесенская часовня и тут же рядом отстроена новая деревянная часовня на бутовом фундаменте.
Кузнецкий тюремный замок функционировал до 1919 года, когда захватившие Кузнецк партизаны-роговцы выпустили всех собратьев-уголовников и сожгли тюрьму — видимо, памятуя о случае с Бастилией.
Общеизвестно, что опустевший и разорённый внутри храм ещё долгое время сохранял свой внешний облик, пока в 1935 году его не сожгли. Однако и после того, как сгорели деревянные купол с барабаном и шатёр колокольни, десятки лет сохранялся сам мощный остов храма, служивший одним из символов нашего города и словно ждавший своего восстановления.
Однако весьма и весьма спорная почти мгновенная реставрация крепости в 1998 году вместо восстановления храма нанесла по нему последний и уже непоправимый удар: всё, что оставалось от храма (а оставалось немало), было варварски снесено — за несколько рабочих смен отбойными молотками был полностью стерт с лица земли заподлицо весь второй ярус башни. Скандал на тему “В Новокузнецке снесли храм” (подняли его, правда, не новокузнецкие, а кемеровские историки В. Тогулев и М. Кушникова) дошёл было до уровня патриарха, но тут включились, так сказать, специалисты: дескать, не храм снесён, а башня восстанавливается в первоначальном — дохрамовом — виде.
Такая методика представляется глубоко порочной. Да, до нас дошли каменные останки башни не в первоначальном состоянии 1821 года, а результат глубокой перестройки башни 1876 года. Но разве подлинная башня со сводами из щербатого малинового кирпича 1876 года не ценнее новодела из облицовочного кирпича? Реставрационная наука уже давно дала ответ на этот вопрос: подлинные останки должны сохраняться максимально, а не минимально, а воссоздание самого первоначального облика совсем необязательно.
Кроме того, в первозданном виде крепость никто не помнит, зато ещё живы горожане, помнящие облик башни до пожара. И ещё немаловажный довод: затратив немалые средства на восстановление Подзорной башни, город получил в некотором смысле пустышку — верхние ярусы башни недоступны посетителям, они служат лишь декорацией (возможно, там что-то держат музейные сотрудники, но проникнуть на смотровую площадку автору сих строк категорически не удалось). А верни в эти — намоленные, между прочим, — стены церковную жизнь, восстанови надвратный храм Ильи-пророка — покровителя нашего города — и сама крепость обрела бы социальную, а не только музейную жизнь.
Доброй традицией стало посещение крепости молодожёнами — сейчас их встречает электрошарманщик с щедрым набором воровского шансона (видимо, это живая традиция тюремного замка!), а мог бы встечать малиновый колокольный перезвон. Наверняка многие даже не слишком боговерные пары, оказавшись здесь, захотели бы и венчаться (называется сие “эффектом места”).
Но увы — теперь об этом можно говорить лишь в теории. Показательно, между прочим, что своего рода символом газеты “Кузнецкий рабочий” как был избран в начале 1990-х образ поздней крепостной башни в том виде, в котором его помнят горожане, так он остаётся и по сей день, невзирая на его полную перелицовку.
https://kuzrab.ru/rubriki/obshestvo/tyuremnyy-zamok/
