Век Воскресенской церкви
4 июня (22 мая по старому стилю) Воскресенская кладбищенская церковь отмечает 100-летие своего освящения. «Симбирские епархиальные ведомости» в № 11 за 1911 год писали: 22 мая Преосвященнейший Епископ Вениамин совершил освящение кладбищенской церкви г. Симбирска. Храм построен в византийском стиле и является одним из благоукрашенных городских храмов. При малом сравнительно размере, храм, к сожалению, не мог вместить всех желающих быть в нем на торжестве освящения; пропускались в него только имеющие билеты».
Накануне церковный староста, 40-летний предприниматель Алексей Павлович Балакирщиков лично нанёс визит губернатору Александру Степановичу Ключарёву, приглашая его на торжество. Прекрасный повод для менее месяца занимающего должность чиновника предстать перед народом во всей красе и продемонстрировать свои религиозные чувства! Но начальник губернии проигнорировал церемонию. Может быть по состоянию здоровья? Отнюдь, вместо того, чтобы присутствовать на освящении, Ключарёв отправился в объезд губернии. Казалось бы, ничего не стоило сдвинуть поездку на один день, но он предпочел покинуть город, отправив на торжество вице-губернатора. Возможно, «компетентные органы» успели предупредить Александра Степановича, что Балакирщиков водит дружбу с социалистами, что у него в доме несколько лет жил один из лидеров симбирской группы РСДРП Юрий Кролюницкий, что в годы 1-первой русской революции Балакирщиков издавал оппозиционные «Симбирские Вести»… Негоже было «светиться» государственнику-консерватору Ключарёву рядом с такой неблагонадежной персоной. А, может, смутила действительного статского советника долгая история появления церкви.
Само кладбище было открыто 15 июля 1874 года и получило довольно скучное название «Новое городское». Обычно кладбище называют по местности или по храму на нём. Но бытовое названия близлежащей Куликовки, похоже, не вдохновило городские власти, а на строительство церкви у них элементарно не было денег. И десятилетия на большой площадке напротив входа стояла лишь скромная часовенка для отпевания. В начале XX столетия имелось несколько проектов кладбищенской церкви, в том числе великолепный эскиз городского архитектора Леонида Анненкова. Но дело не двигалось. Прибывший в Симбирск в 1904 году новый епископ Гурий был разгневан. По его распоряжению инженер Пётр Малукалов спроектировал пристроить с востока алтарь, с запада – колоколенку, тем самым, превратив часовню в церковь. Однако городская дума повелела прекратить работы, хотя на чертеже стояла виза губернатора, – кладбищенская земля, говоря современным языком, была муниципальная, и архиерей не имел права на ней хозяйничать. Гурий жаловался в Святейший Синод, но безуспешно. А городской архитектор Анненков в 1905 году умер, так и не дождавшись воплощения своего проекта в камне.
Лишь при новом городском зодчем – Фёдоре Осиповиче Ливчаке, занявшим эту должность летом 1906 года, началось долгожданное строительство. Ливчак реализовал собственный (пятый из известных) проект храма – единственный в городе в русско-византийском стиле. При сравнительно небольших размерах церковь стройна и изящна, что достигалось за счёт постепенного сужения от основания к куполу. Это, как отмечал архитектор-краевед Б.В. Аржанцев, «создаёт ощущение устремлённости внешних и внутренних архитектурных форм вверх, что соответствует символике церкви Воскресения Христова». 22 августа 1910 года на купол водрузили крест. А осенью местный иконописец Бурев расписал стены, явно согласуя свою работу с общим замыслом архитектора. Например, объёмный орнамент перекликается с наружной лепкой. После уничтожения в 2009 году фресок в Германовской церкви, кладбищенский храм единственный в городе сохранил дореволюционные росписи. За прошедшее столетие, они, конечно, поновлялись, но сохранили первоначальный облик.
Наступило 22 мая 1911 года. Газета «Симбирянин» писала: «Маленький, очень красивой архитектуры храм был переполнен народом, который также запрудил всю окружающую храм площадь». Городской голова Леонид Иванович Афанасьев гордился, что именно при нём кладбище, наконец, увенчалось церковью. В клировой ведомости храма так и значилось: «Церковь построена в 1910-м году тщанием Симбирской Городской Управы, на кладбищенский капитал» (капитал составился благодаря взиманию платы за погребение на престижных участках). Как было сказано выше, губернатор не почтил вниманием освящение церкви. Губернского предводителя дворянства также замещал Симбирский уездный предводитель Михаил Николаевич Зимнинский. А вот для возглавившего епархию в том же 1911 году епископа Вениамина Воскресенский храм стал первым, освящённым им на земле симбирской. Архиерей явно благоволил к нему и последующие годы. Уже через несколько месяцев причт кладбищенской церкви изъявил желание открыть при нём первое в Симбирске церковное общество трезвости. Большинство священников приходских храмов города выступили решительно против, намекая, что все «обитатели» кладбища давно уже более чем трезвенники. Однако владыка Вениамин поддержал благое начинание и настоятель Воскресенской церкви Иоанн Апраксин в 1912 году торжественно открыл общество трезвости.
После революции причт церкви придерживался патриаршей ориентации, не примыкая ни к каким обновленческим течениям, хотя некогда освящавший его архиепископ Вениамин в 1920-е годы выбился в лидеры обновленцев и митрополитствовал в ряде епархий. В июне 1930 года с деревянной звонницы вблизи храма сняли колокола общим весом 88 пудов 22 фунтов (около 1.420 кг). А ещё через несколько лет Воскресенская церковь осталась единственной действующей в городе. И то, скорее всего, не от большой любви властей к религии, а от местоположения храма – не станешь же посреди кладбища устраивать клуб, цех или склады… Однако 2 августа 1941 года закрыли и его, а 13 августа горисполком создал ликвидационную комиссию, чтобы в пятидневный срок описать всё имущество, передать здание коммунхозу «и сдать его в аренду под засыпку хлеба Ульяновскому Заготпункту Заготзерно». Склад зерна среди могил – больший абсурд трудно вообразить.
От осквернения храм спасла эвакуация в Ульяновск осенью 1941 года руководства Московской Патриархии. 1 сентября местоблюститель патриаршего престола митрополит Сергий (Стагородский) назначил настоятелем священника Анатолия Мартынова. Своё первое соборное служение на ульяновской земле будущий патриарх провёл именно в Воскресенском храме 26 октября 1941 года. «Настоятелем кладбищенской церкви от общины верующих был преподнесён хлеб и соль Блаженнейшему и прочитана приветственная речь». Впрочем, это, а также пролетарское происхождение (он был сыном симбирского сапожника) не спасло отца Анатолия от репрессий. В апреле 1942 года Ульяновский нарсуд приговорил его к 8-ми годам заключения. К счастью, срок, благодаря амнистии, прекратился уже в феврале 1943 года – тогда по ходатайству Сергия освобождались многие осуждённые священнослужители. Однако Мартынов, видимо, был сломан морально – он начал сильно пить, ссориться с прихожанами, его перемещали из прихода в приход, а в 1956 году уволили за штат.
4 января 1945 года церковная община Воскресенской церкви заключила договор с облисполкомом о принятии «в бессрочное бесплатное пользование, находящееся в г. Ульяновске на территории Городского кладбища, кирпичное, одноэтажное церковное здание, с находящимися при нём сторожкой и богослужебными предметами». Иконостас был оценён в три тысячи целковых. Колокола в описи значились поддужные – 5 штук по 20 рублей. Денег на содержание храма в благолепии хронически не хватало. Священник Василий Городецкий в рапорте архиепископу Иоанну (Братолюбову) в сентябре 1953 года жаловался: «[…] Я церковь Воскресения […] принял в плачевном состоянии […]. Грязную, закопчённую, холодную при пяти развальных печах […]. 44 тысячи растраты, 40 тысяч задолженности по причтовому доходу. Почти ни полена дров на зиму, ни свечей […]». К сожалению, бедность вызывала порой размолвки внутри как причта, так и церковной общины.
В 1955-1959 годах настоятелем храма был седобородый отец Николай Потоцкий. Судьба успела изрядно потрепать его. Будучи репрессирован в 1941 году, отец Николай сплавлял лес на Дальнем Востоке. Но даже в тех суровых условиях не потерялся и был назначен начальником сплава. По воспоминаниям родственников, протоиерей Потоцкий прекрасно разбирался в людях, не был зашоренным ортодоксом, интересовался физикой и астрономией. Много времени проводил в церкви.
Светские власти на храм более не покушались. А когда в 1960-е годы встал вопрос о пуске трамвая вблизи кладбища, транспортные начальники даже посоветовались с батюшкой. Ветеран трампарка А.Лапин вспоминал: «[…] Где-то в конце шестидесятых, мне пришлось согласовывать […] проект трамвайной линии по улице Карла Маркса, где пути прокладывались вдоль ограждения городского кладбища. И поэтому надо было согласовать проект со служителем церкви, проще говоря, попом. Он меня принял, просмотрел чертежи, задал несколько технических вопросов, а потом вывел аккуратным почерком «благословляю», расписался и освятил проект». Настоятелем в ту пору был невысокий голубоглазый отец Никифор Николаев.
Много для церкви Воскресения Христова сделал протоиерей (с 2004 года архимандрит) Борис Крыжин – её настоятель с 1981 года. Именно благодаря отцу Борису удавалось в 1970-е – 1980-е годы поддерживать в надлежащем состоянии ульяновские храмы: сперва Неопалимовский, а потом Воскресенский. В некрологе на его кончину в 2004 году говорилось: «А с 1981 года перевели отца Бориса в Воскресенскую церковь на старом городском кладбище. И там его неутомимая натура помогла преобразить запущенный храм». Ныне настоятелем Воскресенской церкви является сам архиепископ Симбирский и Мелекесский Прокл.
В 2000 году, благодаря инициативе главы администрации области Юрия Фроловича Горячева до безобразия запущенная территория кладбища стала благоустраиваться. Тогда же отремонтировали церковь. Были выкрашены стены и купола храма, водружён новый, сияющий на солнце крест. А на прекрасных кованых воротах была предусмотрена круглая «рамка», удачно обрамляющая вид на церковь со стороны улицы Карла Маркса. Пять лет назад храм вновь капитально отремонтировали и заново покрасили (тональность цветов стала более гармоничной).
Воскресенская церковь вступает в новое столетие своей истории. А с её стен, как и 100 лет назад, взирают на жизнь горожан головки херувимов и серафимов. И, думается, будет справедливо присвоить нашему безымянному кладбищу имя храма и именовать его Воскресенским некрополем.
Антон Шабалкин, архивист. Деловое обозрение. – Ульяновск, 2011. – № 6, июнь. – СС. 58-59.
6 июля 2012
