«…Названо это место в честь бывшего здесь в старину Девичьего монастыря во имя Живоначальной Троицы. В ХІХ веке Троица на Бору было селом, сейчас это одна из улиц поселка Борисоглебский, которая, сохраняя в себе старое название, именуется Троица Бор.
Первые упоминания о Троицеборском девичьем монастыре встречаются во «Вкладных и кормовых книгах» Борисо-Глебского монастыря, где сообщается о том, что государь Иоанн Васильевич Грозный дал сто рублей в Борисо-Глебский монастырь за насильственное пострижение у Троицы на Бору княгини Фотинии Пронской. Этот факт позволил предположить некоторым исследователям, - что Троицкий монастырь был устроен самим Иваном Грозным «как своеобразная тюрьма для неугодных ему вдовиц», хотя не исключено, что он был основан и ранее XVI века.
Троицкий монастырь считался приписным к Борисо-Глебскому. В начале XVII века он был невелик: деревянная ограда в виде частокола огораживала небольшую территорию около одного гектара, вмещавшую церковь Живоначальной Троицы с приделом Архистратига Михаила, монашеские кельи и кладбище. В Писцовых книгах Ростовского уезда 1629-1631 годов сообщается: «Того ж Борисоглебского монастыря девичь монастырь на реке на Устье. А на монастыре церковь Живоначальные Троицы да придел Архангела Михаила, деревянная, клецки. А церковь, и в церкве Божие милосердие образы и свечи, и книги, и сосуды церковные, и на колокольне колокола, и всякое церковное строение монастырское... На монастыре ж двадцать одна келья стариц черноризиц, две кельи белых... А вотчины особой у того монастыря нет...»
Ветхая деревянная ограда сохранялась до 1820-х годов, когда общественным старостой (бургомистром) Борисоглебских слобод крестьянином Иваном Васильевичем Щепетиловым была устроена новая каменная ограда с семью башенками и двумя воротами - с западной и восточной сторон. Сейчас от этой ограды остались лишь две башенки.
В 1708 году по просьбе благодетельницы монастыря Прасковьи Алексеевны Нарышкиной, ближайшей родственницы Петра І, митрополитом Димитрием Ростовским был освящен каменный храм во имя Живоначальной Троицы. Сохранилось Древнее предание, что «боярыня Нарышкина имела великую веру в сию обитель, в ея чудодейственные святыни после благополучного разрешения здесь ея от бремени». К освящению храма Прасковьей Алексеевной Нарышкиной была передана в монастырь икона Знамения Божией Матери, которая считалась чудотворной. С незапамятных времен «по древнему заведению и всеусердному обывателей желанию» существовало два крестных хода. Один - из Троицкого монастыря с чудоворной иконой Знамения Божией Матери в Ростовский Спасо-Яковлевский монастырь, другой - из Ростовского Успенского собора через древнее село Вощажниково в Троицкий девичий монастырь с иконой Владимирской Божией Матери. Традиция этих крестных ходов была прервана после упразднения Троицкого монастыря в 1764 году.
В 1766 году монахини были переведены в Ростовский Рождественский монастырь. На месте монастыря был учрежден приход. Однако послушницы (белицы не принявшие еще постриг насельницы монастыря) оставались жить общиной на этом месте еще более 40 лет. Ими на собственные средства были построены новые кельи на месте ветхих, разрушенных, в которых жительствовали монахини, когда существовал монастырь. Жили они независимо от прихода, как говорили, «собственным своим коштом», то есть на свои средства. На место умерших и выбывших поступали новые насельницы. Так постепенно сложилась вновь сестринская община.
Узнав об этом вопиющем факте, Губернское правление в Ростовский уездный суд определило капитан-исправнику, чтобы тот «тотчас же отправился на место и исследовал, кто проживает на месте упраздненного монастыря, и притом пусть суд объяснит Губернскому правлению, как он мог такое число женок упустить». Капитан-исправнику на месте давали показание самые старые насельницы, крестьянки Борисоглебских слобод Федора Никитина, 66 лет, Дарья Бочагова, 70 лет, и Федора Грановитова, 70 лет. Они сообщили, что «живут они на этом месте лет 40 из-за усердия и для спасения души с таким условием, что при вступлении в общество каждая повозможности должна вносить деньги на улучшение церкви, а если кто волею Божией помрет, то оставшийся дом и имение отдать в церковь, что без всякого отрицательства ими и выполняется».
Губернское и епархиальное руководство усмотрело в этом нарушение духовного регламента, ибо «проживали они, не имея смотрительницы как за поведением, так и за порядком». В резолюции духовной консистории говорилось: «Человеку невежественному такое житие опасно и душе пагубно».
Решением консистории стало «выселение означенных сестер из помянутого села и снос их келий с церковной земли». По воспоминаниям священника церкви села Троица на Бору отца Иоанна Смирнова, отшельницы вынуждены были поселиться на пустыре между Троицким и Борисо-Глебским монастырями, построив на свои средства несколько маленьких домиков, образовав маленькую слободку, которую вскоре назвали Девичьей. Слобода эта располагалась на пути следования из одного монастыря в другой, поэтому позднее она стала называться Троицкой, а в 1930-е годы ее переименовали в улицу Лагерную.
Троицкий приход включал деревни Шипино, Куземцино, Опальнево, Старово-Подборное. К нему были также приписаны и Борисоглебские слободы. Жителями Борисоглебских слобод и прихожанами Троицкой церкви в конце XVIII – начале ХІХ века были крепостные крестьяне графа Григория Орлова - братья Петр и Михаил Сапожниковы, лучшие иконописцы своего времени, которые, поднявшись из самых глубин народа, сказали свое значительное слово в церковном искусстве. Сапожниковы разработали свой стиль, который, «при верности с преданием ладит с натурой». Братья держали большую артель мастеров и расписывали храмы в Москве и по всей России. Одним из лучших произведений Сапожниковых считалась стенопись Крестовоздвиженского храма в Палехе и роспись церкви св. Димитрия на крови в Угличе. В 1825 году Сапожниковы приступили к росписи «альфреско» - главного храма Юрьева монастыря Новгородской епархии. Духовная дочь настоятеля этого монастыря архимандрита Фотия графиня Анна Алексеевна Орлова-Чесменская специально приезжала из Новгорода в Борисоглебские слободы к своему дядюшке, графу Владимиру Григорьевичу Орлову для заключения договора с Владимиром и Иваном, сыновьями Петра Сапожникова. Расписывали Сапожниковы и храмы Ростовского уезда. Знаменитые художники оставили на Борисоглебской земле своих учеников, самым талантливым из которых был крестьянин Иван Иванович Самойлов, расписавший в 1830-е годы Колокольню церкви в Троице на Бору.
Последним священнослужителем в Троице на Бору был отец Иоанн (Иван Константинович) Смирнов, священнический сын из села Хороброво Мышкинского уезда. В Троицу на Бору он был переведен в 1895 году. Отец Иоанн имел 11 детей. Он был образованным и добрым человеком; по благословению архиепископа Ярославского и Ростовского у себя в приходе и в церкви Борисо-Глебского монастыря вел «внеслужебные - собеседования» с прихожанами; был известен составлением популярной книги «Летопись Троицеборского храма», выпущенной к 200-летию его строительства.
После смерти отца Иоанна в 1930 году произошли события, предопределившие дальнейшее разрушение храма и его святынь. Церковь в Троице на Бору стала центром обновленческого движения в Борисоглебском районе. Обновленческая церковь, поддерживаемая Советской властью, была по сути попыткой изнутри растлить Православную Церковь. Священнослужители обновленчества были ставленниками ОГПУ, имели опыт работы в различных органах Советской власти. Из 52 церквей, действовавших в Борисоглебском районе, обновленческими стали 19. За время деятельности обновленческой общины с 1930 по 1935 годы в церкви расхищались ценности. Храм закрыли в 1935 году.
В середине 1930-х годов в Троице на Бору открыли дом отдыха имени III Интернационала. В церкви разместилась - столовая. Кладбище уничтожили в 1939 году; этими работами - руководил районный коммунхоз. Известно, что часть плит Древнего кладбища пошла на фундаменты строившихся домов. У храма же из могильных плит была выложена танцплощадка для отдыхавших в санатории областных партийных и хозяйственных работников. На разоренном кладбище позднее играли дети из Дома малютки, эвакуированные из блокадного Ленинграда в 1942 году.
Троицкая церковь сгорела в 1942 году, поджег ее местный подросток. Жил он у больной престарелой бабушки; мать его бросила, уехала в Ленинград, вела распутный образ жизни. Мальчик помогал поварам на кухне, а когда узнал, что его хотят увезти в детский дом, то назло поджег столовую (церковь). Позднее ее разобрало по кирпичу местное население на строительные нужды.
В 1994 году была возрождена монашеская жизнь в Борисо-Глебском монастыре. Наместник монастыря игумен Иоанн с помощью прихожан активно собирает сведения по истории приписного Троице-Борского монастыря и добивается возвращения Церкви монастырского комплекса, точнее, того, что уцелело - алтарной стены Троицкого храма, колокольни, двух башен от ограды и небольшой сторожки, примыкающей к колокольне.
В 2002 году братии монастыря удалось воспрепятствовать осквернению старого кладбища, на котором местные власти решили поставить водонапорную башню, вырыв при этом котлован и выкинув кости. Братия монастыря и прихожане перезахоронили человеческие останки, а на месте котлована - установили большой деревянный крест в память о том, что здесь место погребения людей.
Усердными трудами насельников монастыря при деятельном участии благодетелей уже восстановлена колокольня, приобретено шесть небольших колоколов. В декабре 2007 года на - колокольню водружен поновленный позолоченный крест. Вот уже несколько лет подряд на праздник Святой Троицы братия монастыря и прихожане совершают крестный ход к храму и служат молебен. Не покидает всех надежда на восстановление в Троицкого храма, с возрождением которого связывают возобновление духовной жизни в этом святом месте…»
Из книги: Лапшина С. А., Субботин А. Н. Путеводитель по Борисоглебскому району. – Борисоглебский: Факел: ИП Батуева Е.В., 2013, стр. 72-78
15 августа 2014
