Соловецкий. Спасо-Преображенский Соловецкий монастырь. Собор Преображения Господня.

Главный храм Соловецкого монастыря возводился в 1558–1566 годах, в настоятельство святого игумена Филиппа (Колычева). Спасо-Преображенский собор стал важнейшим сооружением архитектурного ансамбля. Собор своей архитектурой созвучен граду. Он имеет высокие стены, объединяет несколько престолов на разных ярусах. Подножие его до создания каменной паперти включало лестницы, деревянные паперти, звонницы, деревянно-каменные переходы. Благодаря разнообразию компонентов и живописности композиции он выглядел как город, что особенно наглядно видно на иконах XVI–XVII веков.

Это одно из самых высоких зданий обители. Мощные наклонные стены (толщина у основания – 4, у завершения – 3,5), отсутствие горизонтального членения, массивные лопатки способствуют устремленности храма ввысь.

Здание трехъярусное. На первом ярусе, в достаточно высоком цокольном этаже, находились хозяйственные помещения. На втором - было устроено три храма: престольный, посвященный Преображению Господню, и два его придела – Зосимо-Савватиевский в северо-восточной части, и Михаило-Архангельский – с юго-востока. В 1859 году на месте придела в честь преподобных Зосимы и Савватия был построен Свято-Троицкий Зосимо-Савватиевский собор. В верхнем ярусе, в угловых башенных надстройках находились еще четыре придела: преподобного Иоанна Лествичника, великомученика Феодора Стратилата, Соборов 12 и 70 Апостолов. Парадная западная стена собора завершается двумя рядами килевидных кокошников. В них – остатки древних росписей, где изображены Преображение Господне, Благовещение Пресвятой Богородицы, преподобный Зосима с преподобным Савватием и святитель Филипп с преподобным Германом. Впервые росписи упоминаются в описи монастыря 1711 года. В XVIII–XIX веках фасады собора были украшены живописью с растительным и геометрическим орнаментом.

Высокие своды собора опираются на два столпа. Восьмигранный световой барабан приближен к алтарной стене. Он расположен прямо над амвоном, где во время Божественной Литургии читается Евангелие и преподаются Святые Дары. Находясь перед иконостасом, световой барабан прекрасно его освещает. Помещение храма освещается также расположенными на разных уровнях окнами. В настоящее время в соборе два вида окон: в первоначальных формах XVI века и перестроенные окна XVIII века. Ранние имеют совсем небольшие световые проемы и сводчатые, выложенные уступами ниши в нижней части.

В толще стены устроены камеры и лестницы. По такой лестнице, которая начинается в юго-западном углу храма можно подняться в верхние приделы собора. Внутристенные лестницы и камеры характерны для ранних каменных построек монастыря.

Главное украшение храма - иконостас. В течение веков он неоднократно перестраивался. При постройке иконостас был четырехъярусным тябловым. Создавали его иконописцы из Великого Новгорода «Гаврило Старой да Илья». В первой трети XVII века появился 5-ый, праотеческий ряд с 28 иконами. На пожалованные в 1695 году государями Иоанном V и Петром I семьсот рублей в 1697 году соорудили новую резную рамно-каркасную конструкцию иконостаса. Тогда же он пополнился новыми иконами. В конце XVII века в соборе находилось более 1000 образов, одно их перечисление занимало более ста листов. Кроме основного иконостаса вдоль стен и у столпов стояли пяти-семиярусные пристенные иконостасы, заполненные десятками складней и пядниц.

В 1826 году на столпах собора были устроены деревянные позолоченные, украшенные резьбой иконостасы для двух чудотворных икон обители. На южном столпе находился образ Сосновской иконы Корсунской Божией Матери, который был явлен в Сосновой губе в 1627 году. На противоположном – список с иконы Хлебенной (Запечной) Тихвинской иконы Пресвятой Богородицы, явившейся святителю Филиппу, когда тот нес послушание в хлебне. Сама икона находилась в храме Рождества Пресвятой Богородицы. Эти иконы были утрачены после закрытия обители.

В храме с 1646 года покоились мощи святителя Филиппа. В 1652 году мощи вывезли в Москву, оставив в прежней раке три их частицы. В 1697 году для нее была устроена специальная арка с южной стороны солеи. Над ракой находилась икона Пресвятой Богородицы «Словенская» (названная так благодаря ее иконографической близости к чудотворной иконе «Словенской»), перед которой святитель особенно любил молиться.

В 1861-62 гг. стены и своды храма были расписаны. Сюжеты росписей изображали события Священной истории, ветхозаветных и новозаветных святых.

Посетивший Соловки в 1858 году император Александр II пожертвовал 2000 рублей на устройство в соборе придельного храма в честь своего небесного покровителя святого благоверного князя Александра Невского. Придел монастырь устроил на свои средства, а вклад императора употребил на поновление иконостаса.

В лагерное время Спасо-Преображенский собор как уникальный памятник архитектуры был объявлен заповедником. Здесь находилось отделение антирелигиозного музея, и располагались экспозиции по иконописи (до 2000 икон) и церковной утвари, а также была представлена коллекция медных гравюр. В храме некоторое время находились мощи Соловецких святых: преподобных Зосимы, Савватия и Германа, Иринарха и Елеазара.

Реставрация храма началась в 80-х годах XX века и к началу века XXI века была, в основном, завершена. 20 апреля 1990 года здесь прошло богослужение – первое после 70-летнего перерыва не только в соборе, но и в стенах обители. Возглавил его архиепископ Архангельский и Мурманский Пантелеимон. В соборе после перенесения на Соловки в августе 1992 года некоторе время покоились мощи преподобных Зосимы, Савватия и Германа. Современный пятиярусный иконостас был установлен в 2002 году. Он выполнен по заказу монастыря на средства благотворительного фонда имени Андрея Рублева.

19 августа 2007 года архиепископ Орехово-Зуевский Алексий совершил Великое освящение храма. Богослужения в Спасо-Преображенском соборе в настоящее время совершаются в летнее время, как правило, с июля до конца августа-начала сентября. На это время в храм переносят святыни обители.

http://solovki-monastyr.ru/abbey/development/

История главного храма Спасо-Преображенского Соловецкого ставропигиального мужского монастыря насчитывает без малого шесть столетий.
После 1436 г. Под руководством преподобного Зосимы воздвигается в центре Соловецкой обители первый деревянный Спасо-Преображенский храм с приделом святителя Николая Чудотворца.

1558-1566 гг. При игуменcтве Филиппа (будущего святителя, митрополита Московского) строится каменный Спасо-Преображенский собор. Возводя храм, новгородские зодчие Салка и Столыпа руководствовались чертежами самого святого настоятеля обители. Первоначально собор имел 7 престолов, расположенных в двух ярусах, опирающихся на валунные подклеты.

Величественный двухстолпный, высотою более 40 метров храм не имеет аналогов в средневековой Руси. Его венчают пять глав. Барабан под центральной главой смещен к востоку и воспринимается как шатер. Высокие своды храма опираются на два массивных столпа, свет падает сверху от шатра-барабана, который как бы парит над иконостасом. Основные приделы храма находились в первом ярусе собора, северный был посвящен преподобным Зосиме и Савватию Соловецким, южный — архистратигу Михаилу.

После перенесения мощей святителя Филиппа в Москву (1652) частицы его святых мощей оставались на Соловках и хранились в особой нише в южной стене собора, у иконостаса.

Узкая лестница в южной стене ведет на верхний ярус храма. Там, в небольших башенках по углам, находились два придела в честь Двенадцати и Семидесяти апостолов на восточной стене, и еще два придела на западной стене — во имя небесных покровителей сыновей Иоанна IV: святого Иоанна Лествичника и святого великомученика Феодора Стратилата.

В центральном подклете собора под алтарем расположена часовня-усыпальница преподобного Зосимы на месте его первоначального погребения (1478). В северном подклете игумен Филипп определил себе место захоронения и собственноручно ископал могилу. Сейчас здесь, под Свято-Троицким собором, находятся часовни во имя Святителя Филиппа и святого игумена Иринарха Соловецкого.

1602 г. При строительстве валунной галереи была значительно расширена западная паперть собора. Здесь было сооружено особое помещение — книгохранилище монастырской библиотеки.

1695 г. На вклад царевича Петра Алексеевича сооружается грандиозный многоярусный резной иконостас. Старинные иконы были подновлены и частично написаны вновь. Часть из них находится ныне в Москве, в музеях Кремля и Коломенского.

1860 г. По проекту архитектора Шахларева к северо-восточному углу Спасо-Преображенского собора пристраивается Свято-Троицкий собор, куда вошел придел преподобных Зосимы и Савватия Соловецких.

1923-1939 гг. Пожар, возникший при передаче имущества в концлагерь, уничтожил главы и кровлю собора. Во времена Соловецкого лагеря собор охранялся как памятник архитектуры.

1940-е гг. Старинный иконостас был уничтожен при организации Школы юнг. Тогда же были расстреляны росписи стен храма.
1960-е гг. Началась реставрация собора.
2002 г. В соборе сооружен и освящен пятиярусный иконостас, изготовленный на средства Международного фонда имени преподобного Андрея Рублева.

2007 г. Великое освящение Спасо-Преображенского собора.

По материалам Редакционно-издательского отдела Соловецкой обители

Спасо-Преображенский собор Соловецкого монастыря уже неоднократно привлекал к себе внимание исследователей, ему посвящен ряд публикаций. Однако основное их внимание было сосредоточено на реконструкции завершения этого уникального сооружения, другим же вопросам отводилось незначительное место.

Все авторы реконструкций в попытках воссоздать первоначальный облик завершения собора сталкивались с одними и теми же трудностями: во-первых, с проблемой перекрытия огромного чердака храма, поскольку непонятно назначение этого совершенно темного пространства и не ясно, как перекрыть его с конструктивной точки зрения; во-вторых, оставалась необъясненной сложность профилировки деталей низа барабана центральной главы, неминуемо оказавшегося ниже чердачного перекрытия; в-третьих, вставал вопрос о первоначальных формах явно переложенных верхних обходных галерей (в частности, западной); и, наконец, возникали сложности при попытке увязать получавшиеся реконструкции с иконографией собора.

Перед тем как вновь вернуться к реконструкции первоначального облика памятника, имеет смысл остановиться на трех общих для всех авторов положениях, которые вызывают сомнения.

Все попытки реконструкции завершения собора едины в одном отношении: так или иначе, но предлагаются варианты возможного первоначального перекрытия чердачного пространства. Эта посылка стала уже своего рода аксиомой, хотя русская архитектура предоставляет нам и примеры зданий с гульбищами на крыше эксплуатируемых, даже жилых помещений, например: Теремной Дворец, Посольский Двор, Спасская и Троицкая башни, наконец, Благовещенский собор Московского Кремля, Скит патриарха Никона в Новоиерусалимском монастыре и ряд других.

Справедливо отмечая уникальность Спасо-Преображенского собора, все авторы тем самым отказываются от поисков аналогов. В то же время даже такой исключительный памятник, как храм Покрова на Рву (Василия Блаженного), все же имеет4 аналоги, пусть не совсем адекватные. Более того, сама установка средневекового искусства на работу по освященным временем и традицией образцам понуждает нас такие аналоги искать.

Кроме того, практически отсутствует стремление рассмотреть идейное содержание памятника, нет попыток ответить на вопрос, зачем потребовалось зодчему собора создавать столь неординарное произведение. Восполнению этих пробелов и посвящена настоящая статья.

Чтобы подойти к вопросу о завершении собора, обратим внимание на ряд особенностей его нижних частей, ускользавших от внимания предыдущих исследователей.

План подклета собора, равно как и обработка фасадов подклета, разительно отличаются от плана и разбивки фасадов самого объема храма. Подклет его почти квадратный, даже слегка вытянутый по линии запад-восток, имеет равные по толщине стены со всех четырех сторон. Все четыре фасада подклета практически идентичны: одинаково разбиты пилястры — чуть более широким угловым пряслам соответствуют слегка зауженные центральные. Однако и толщина стен восточной трети подклета, и обработка восточных частей продольных (северной и южной) стен его совершенно абсурдны, если учесть, что восточная треть собственно храма представляет собой лишь пристройку к массе собора, едва достигающую половины его высоты. Не менее странно выглядит и толщина восточной стены основного объема — она вдвое меньше толщин других стен и напоминает скорее закладку проемов между столбами, а не капитальное сооружение.

Обращает на себя внимание и ничем не оправданная перебивка пилястры чуть выше уровня пола основного помещения храма: крайняя восточная пилястра южного фасада основного объема не попадает в точности на вторую с востока пилястру подклета. Все это приводит к двум альтернативным гипотезам, базирующимся на утверждении, что первоначально храм был задуман и начат постройкой иначе: он проектировался единым кубическим объемом, на всю высоту соответствующим в плане подклету и либо первоначальный замысел корректировался в ходе строительства, либо до нас не дошли данные об обрушении восточной, алтарной части храма и о последовавшей ее перестройке «по сокращенной версии», при том, что первоначально собор был достроен в полном объеме. Вторая альтернатива представляется более убедительной, поскольку тогда легко объясняются и перебивка пилястры, и неестественное «истончение» восточной стены, и явно чуждое по характеру решение существующих алтарных пристроек.

Итак, согласно высказанной гипотезе, собор представлял собой почти правильный куб с тремя пряслами на каждой стене и с алтарем внутри кубического объема.

Рассмотрим теперь верхний ярус храма. Выше уже отмечалась непонятная обработка наружных стен восьмигранного барабана: вытянутые сложнопрофилированные арочные ниши, расположенные ниже проемов, неизбежно оказываются закрытыми при любом варианте перекрытия чердака. Их назначение оставалось неясным. Да и само по себе перекрытие практически невозможно без дополнительных субструкций. Но иначе, чем через этот совершенно темный и загроможденный субструкциями кровли чердак, невозможно попасть ни в один из четырех верхних приделов! Сами же эти приделы имели весьма сложную раскреповку углов, обращенных в темноту—цель такой раскреповки опять-таки не ясна.

О. Д. Савицкая в упомянутой статье много внимания уделила завершению двух рядов арочного ограждения галерей. Как показало ее исследование, внешний ряд ограждения галереи западного фасада завершался четырьмя щипцами (или кокошниками), а внутренний — тремя, соответствовавшими, судя по остаткам первоначального ограждения северного и южного фасадов, трем аркам, открытым во внутреннее пространство.

Если верно наше предположение относительно первоначально квадратного плана всего собора, то столько же арок должно было быть и с трех других сторон — северной, южной, и восточной.

В результате перед нами предстает ясная и четкая композиция верха: квадрат с тремя симметрично расположенными арками-входами с каждой из четырех сторон. Итого — 12 арок. Но эта композиция есть точное архитектурное воспроизведение иконографических изображений «Горнего (Небесного) града», основанных на известном его описании в Апокалипсисе и в толковании на него Андрея Кесарийского. Приведем в качестве примера хотя бы широко известную фреску северной паперти Успенского собора Кирилло-Белозерского монастыря, относящуюся к XVII в. Нас не должен смущать тот факт, что Соловецкий собор построен веком раньше: аналогичное изображение мы находим на миниатюре периода крестовых походов, возникшей на восточной, Византийской почве.

Необходимо отметить как весьма существенный момент то, что в обоих случаях «Горний град» изображен как вполне реальный город, т. е. как открытое сверху пространство, огражденное стенами, а русский вариант имеет и изображения внутригородских построек. Четыре угловых придела представляют собой копии небольших приходских храмов с трехлопастным, судя по иконографии собора, завершением, вроде московских церквей в селе Юркино, Трифона в Напрудном или Зачатия Анны в Зарядье, новгородских и псковских приходских церквей.

В связи со всем сказанным представляется вполне обоснованным предположение о существовании первоначального открытого двора-«града» на верхах собора, вместо предполагавшегося предшествующими реконструкциями темного чердака.

В этом случае становится понятной сложная разработка архитектурных форм, обращенных внутрь двора, исчезает необходимость в весьма недостоверной реконструкции технически трудно исполнимого перекрытия чердачного помещения, а проход в любой придел приобретает более чем достаточное освещение. Покрытие же основного объема собора (нижнего собора) скорее всего напоминало покрытия восьмериков деревянных колоколен, в которых кровля восьмерика служит одновременно и полом уровня звона; наличие же почти плоских кровель в северном зодчестве отмечала и О. Д. Савицкая, приводя в пример Спасо-Преображенский собор в Холмогорах в реконструкции Л. А. Давида. Укажем также на покрытие деревянных церквей, например, Ильинская церковь в Чухчерьме или Сретенская в Заостровье.

Говоря об иконографии «Горнего града», отметим и еще одно его изображение, приведенное Ф. Буслаевым в изданном им «Своде изображений из Лицевых Апокалипсисов...», где «Горний град» представлен в виде куба с тремя арками-входами на каждой грани и сложным городом наверху. Нам представляется, что наиболее распространенный на Руси тип кубического храма с тремя закомарами (т. е. арками) на каждом фасаде и есть архитектурная реплика этого иконографического символа. Соловецкий Спасо-Преображенский собор и в этом отношении достаточно строго следует установившемуся канону: несмотря на четыре кокошника фасадного парапета галереи, фасад членится на три прясла, разделенных столбами-пилястрами.

Оставив пока в стороне вопрос о завершении центрального барабана (к нему мы вернемся чуть позже), рассмотрим, как предлагаемая реконструкция соотносится с иконографией собора. Подавляющее большинство иконографических изображений четко выделяет угловые приделы, отражает контраст массивного куба и сложного завершения, но не дает аргументов ни за, ни против выдвинутой гипотезы. Выделим, однако, изображение собора на иконе первой четверти XVII в. (фиг. «г»). Весьма убедительным представляется высказанное М. Мильчиком утверждение, что автор иконы был более обычного осведомлен о монастыре: так, например, только на этой иконе мы обнаруживаем изображение потайного подземного водотока из озера Святого в бухту Благополучия. И именно на этой иконе хорошо знающего монастырь иконописца имеется уникальное изображение храма: Спасо-Преображенский собор показан таким образом, что зритель видит интересующий нас открытый двор наверху (т. е. «Горний град») в изображении, близком к перспективному. На фиг. «г» он выделен нами заливкой.

Нисколько не удивляют, впрочем, и иные изображения собора. Их можно подразделить на две группы: на одной центральная глава как бы «вырастает» из горки кокошников (напр., фиг. «д», «е»), на другой, как на фиг. «б», она выделяется как завершение высокого столпа, так же увенчанного горкой кокошников, но уже не связанных с кокошниками основного объема храма. Дело тут, по нашему разумению, заключается в том, что собор в силу своего градостроительного положения имел две четко разграниченные зоны обозрения: весьма удаленную извне монастыря и близкую, ракурсную из монастырского двора; на всем же промежуточном пространстве его заслоняла крепостная стена. Так, с удаленных точек вытянутый центральный барабан отчетливо выделялся как столп, а с близких, в силу ракурсных искажений, столп зрительно «проседал», и венчающие его кокошники практически сливались с кокошниками основного куба в единый венчающий массив.

По всей видимости, «в Горний град» допускались лишь избранные, может быть, схимники? — почему он и остался неизвестен всем иконописцам, кроме столь хорошо осведомленного автора иконы из Калужского музея. Таким образом, мы имеем основания утверждать, что иконография собора не только не противоречит нашей реконструкции, но, более того, подтверждает ее.

Возвратимся теперь к вопросу о завершении центрального барабана. Мы склонны согласиться с мнением О. Д. Савицкой, что первоначально он увенчивался шатром, и лишь позднее шатер был заменен главой на кокошниках. Интересно с нашей точки зрения то, что и в одном, и в другом случае мы встречаемся с изображением оконных проемов на барабане венчающей главы. А это может свидетельствовать только об одном: внутри существовал еще один придел. От него, кстати говоря, до сего дня сохраняется низ дверного проема на южной грани восьмерика барабана выше свода, обращенного внутрь основного объема храма.

Появление придела выше уровня двора, над «Горним градом», при всей его неожиданности находит совершенно точную аналогию в уже упоминавшейся фреске «Горнего Иерусалима» с северной паперти Успенского собора Кирилло-Белозерского монастыря. На ней над Небесным градом изображен Престол Троицы. Не был ли и самый верхний, вознесенный над «Горним градом» придел Соловецкого Спасо-Преображенского собора посвящен Троице? Во всяком случае, ничто в символике храма этому не противоречит.

Значительный интерес представляет и выбор для центрального придела формы восьмигранника, т.е., по сути дела, ротонды. М. А. Ильин выдвинул предположение, что в истоке центричных и столпообразных композиций стоял киворий. Можно, однако, указать и еще на один, едва ли не более значимый прообраз для осмысления этой формы — именно в виде ротонды изображался первоначальный Храм Гроба Господня в Иерусалиме— важнейшая святыня христианского мира. Таким он представлен, к примеру, на великолепной статуе Людовика IX Святого, находящейся ныне в музее Западного Берлина. А если вспомнить, что и сионы на Руси зачастую представлялись круглыми, то предположение не выглядит чересчур смелым. И в заключение представляется необходимым затронуть проблему аналогов Соловецкого собора.

Казалось бы, выводы нашего исследования практически снимают его с повестки дня — Спасо-Преображенский собор оказался еще более неординарным произведением зодчества, помноженного на средневековое мировоззрение, нежели это казалось вначале. Однако подобный вывод был бы преждевременным. Исследования, проведенные автором в 1982-1984 гг. на северном приделе собора Горицкого монастыря на Шексне совместно с Н. Ю. Федоровой и А. В. Шишковым и на Благовещенской церкви Ферапонтова монастыря совместно с Н. М. Соловьевой, показали, что если не двор, то обходные галереи по верху храмов существовали и в них, и обводили они опять же приделы-ротонды, размещенные в барабане главы. То же можно предположить для церкви Архангела Гавриила в Кирилло-Белозерском монастыре и в ряде других памятников. Но каждый из них, равно как и это направление в зодчестве в целом,—это уже тема специальных отдельных исследований.

Источник: Шаров С.А. Символ Небесного Града. О завершении реконструкции Спасо-Преображенского собора Соловецкого монастыря. http://www.rusarch.ru/sharov1.htm

«…Сооружение Успенской церкви и трапезной палаты еще только подходило к окончанию, а игумен Филипп был уже захвачен новым замыслом. Ведь главный храм монастыря — Преображенский — был деревянным и небольшим. Необходимо было предпринять строительство нового собора, который бы по грандиозности и великолепию отвечал значению монастыря и его далеко распространившейся по Руси славе.

Был уже приобретен немалый строительный опыт; создан свой кирпичный завод, в достатке снабжавший строительство первоклассным кирпичом (правда, на острове не было извести — ее приходилось закупать на Двине и доставлять на Соловки морем). Нужны были средства — и немалые; но Филипп надеялся, что царь не оставит монастырь своими милостями.

Он не ошибся: царские пожалования полились на монастырь как из рога изобилия. Еще 28 июня 1555 года специальной грамотой Иван IV отменил грамоту, данную его отцом Василием III, по которой Соловецкому монастырю разрешалось ежегодно продавать 5 тысяч пудов соли беспошлинно: теперь количество соли, которую монастырь мог продавать, не уплачивая пошлин в казну и экономя на этом большие суммы, увеличилось до 10 тысяч пудов. В том же году Соловецкому монастырю была пожалована царем Сумская волость в Поморье со всеми угодьями и оброками и с 33 соляными варницами, находившимися на этой территории. В 1556 году царь утверждает сделанный боярином Иваном Полевым в Соловецкий монастырь вклад: село Пузырево в Бежецком уезде Тверской губернии; это новое владение также сулило монастырю немалые доходы.

В 1557 году сам царь делает личный вклад в монастырь: 1000 рублей (огромная по тому времени сумма) специально на строительство Преображенского собора. Наконец 29 января 1559 года издается царская грамота, согласно которой Соловецкому монастырю разрешается беспошлинная покупка хлебных запасов — еще одна статья экономии в монастырском бюджете. А драгоценных церковных сосудов, богатых облачений, пожалованных царем в Соловки в годы строительства Преображенского собора, просто и не перечислить...

Итак, надежная материальная база для успешного строительства была подведена. И вот 27 мая 1558 года, на следующий год после завершения строительства Успенского собора и трапезной, в Соловецком монастыре “обложена строить на погребах соборная Преображенская церковь...”

Это было грандиозное предприятие. Филипп Колычев намеревался построить собор, который своими размерами, архитектурным совершенством и богатством мог бы сравняться с самыми знаменитыми храмами Руси, не исключая и соборов Московского Кремля. И, скажем прямо, этот замысел удался. Преображенский собор Соловецкого монастыря принадлежит к числу самых выдающихся шедевров русской архитектуры XVI века, является сооружением уникальным, не имеющим аналогий в отечественном искусстве.

Строительные работы шли, по-видимому, интенсивно: только при этом условии сооружение собора могло быть осуществлено за 8 лет. Организация строительных работ была, вероятно, обычной для того времени. Заготовлялось огромное количество строительного материала, его подача на рабочие площадки осуществлялась при помощи воротов, приводимых в движение лошадьми. В июле 1561 года 15 монастырских ладей, на которых с Двины везли известь к строительству собора, были “разбиты погодою” на море и погибли; это обстоятельство несколько задержало ход строительных работ.

Летом 1566 года Преображенский собор был завершен. Его освятили 6 августа, уже после отъезда Филиппа Колычева в Москву, куда он был весною вызван, чтобы занять пост митрополита “всея Руси”.

Что же представляет собой Преображенский собор в архитектурном отношении? Он воздвигнут на обширном подклете, в котором размещены сухие хозяйственные помещения (подвалы, кладовые) и склепы с прочными сводами. Отсюда раньше шли подземные ходы: один из них был обнаружен в 1924 году и тогда же замурован; сведений об остальных ходах сейчас не имеется. Есть сведения, что в XVIII в. некоторые из этих помещений использовались как темницы для узников.

Над подклетом находится основное помещение собора, перекрытое сложным по конструкции крестовым оводом, а над ним — третей ярус, чердак, где расположены четыре придела.

Собор выложен из кирпича. Толщина стен в первом ярусе почти достигает шести метров, во втором, главном ярусе, приближается к четырем метрам (так, толщина кладки южной стены 3,95 метра). Такое значительное уменьшение толщины стен, да и сама фантастическая толщина стены в нижнем ярусе, бесспорно, связаны с одной интереснейшей особенностью Преображенского собора: дело в том, что его стены имеют по мере повышения заметный уклон внутрь: здание Преображенского собора решено по вертикали в своеобразной конической проекции.

Объяснения этому пока что не найдено. Но с мнением В. В. Суслова, который еще в 1883 году писал, что “это дает повод думать, что строители его (собора. — Г. Б.) были не совсем опытные мастера”, — никак нельзя согласиться: весь облик здания безусловно опровергает такое мнение. Некоторые авторы усматривают в уклоне стен собора своеобразно претворенное влияние готики; во всяком случае, нет сомнений, что именно таков был замысел строителей собора, и осуществление этого замысла придает всему сооружению уникальное своеобразие.

Необычным является также и размещение глав Преображенского собора, оказывающее решающее влияние на весь внешний облик здания. Оно увенчано пятью главами: одной большой, центральной, и четырьмя меньшими, по углам. Само по себе пятиглавое завершение, хотя и не часто встречалось в XVI веке, все же не было чем-то исключительным (вспомним хотя бы соборы Московского Кремля). Гораздо важнее и необычнее другое: четыре меньших главы отодвинуты далеко or центральной главы и помещены на башнях, венчающих углы здания. Это придает собору вид крепости — мощного, сурового сооружения, угловые башни которого выглядят дозорными вышками.

Симметричное размещение меньших глав сочетается с асимметричным расположением центральной главы. Это мощный восьмигранник с узкими и высокими (более двух метров) окнами в каждой грани, подчиненный тому же ритмическому принципу, что и все здание: корпус центральной главы имеет заметный уклон внутрь. Если рассматривать собор в плане, то эта глава занимает центральное положение. Но так как алтарь Преображенского собора, будучи значительно ниже основной кубической массы здания, воспринимается как самостоятельная пристройка, большая глава утрачивает свое центральное расположение и оказывается сдвинутой на восток, почти к самой стене, к которой примыкает алтарная пристройка. Это хорошо заметно не только снаружи, но и изнутри собора: главный купол оказывается у самой алтарной преграды.

Весь собор (с алтарем) в плане приближается к квадрату и поделен (двумя столбами в главном помещении и алтарной преградой) на три почти равные части, причем алтарь составляет одну из этих частей. Такая планировка традиционна для русской церковной архитектуры того периода (И. Э. Грабарь в “Истории русского искусства” употребляет в применении к Преображенскому собору выражение “старозаветный план”). Но основной объем здания, устремленный вверх, является прямоугольным в плане (вытянут по линии север — юг); к этому прямоугольнику, углы которого сверху завершаются башнями, и примыкает с востока алтарная пристройка; на восточной стене здания сохранились следы, оставленные прежней крышей алтаря, — стена собора выше этого уровня имеет декоративную обработку, подобную обработке других стен здания.

Внешний вид собора в настоящее время значительно отличается от первоначального: от декоративного пояска, шедшего по венцу большой главы, остались еле заметные следы; над всеми четырьмя угловыми башенками раньше были водружены глухие барабаны с куполами (эти барабаны и чешуйчатые купола, равно как и чешуйчатый купол большой главы, погибли во время пожара 1923 года).

Грандиозные плоскости стен собора обработаны выступающими вертикальными “лопатками” — пилястрами. Этот древнейший мотив русской архитектуры употреблен в данном случае с замечательным тактом: на южной и северной стенах, помимо угловых “лопаток”, имеется лишь по одной “лопатке”, которая; идет по средней линии здания (на этой же линии внутри собора расположены столбы); такое симметричное расположение “лопаток” как бы преодолевает асимметричное расположение большой главы и южной двери собора. Западная и восточная стены здания, помимо угловых “лопаток”, обработаны еще двумя, симметрично расположенными: напомним, что плоскости этих стен больше, чем северной и южной, так как основная масса собора в плане прямоугольная. Помимо этих “лопаток”, членящих здание по всей вертикали стен, небольшие лопатки, доходящие лишь до уровня сводов второго яруса собора, оформляют внутренние углы всех четырех башенок.

Верх собора первоначально был решен иначе: угловые башенки имели не гладкое завершение, увенчанное четырехскатной кровлей, а форму килевидного “кокошника”. Это — один из самых древних декоративных и конструктивных мотивов русского церковного зодчества — так называемые “комары” (чаще употребляется термин “закомары”). Такой же характер имел и весь верх собора: ряды декоративных кокошников поднимались над стенами в четыре яруса, обступая со всех сторон центральную главу; при этом в нижнем ярусе было четыре кокошника, и следующих три, два и, наконец, в верхнем, у самой главы, один.

Такое оформление верхней части здания придавало ему удивительную стройность и законченность, создавало ощущение устремленности ввысь, ощущение стройности и праздничности. Подобных примеров в русской архитектуре множество. В. Суслов приводит один из них: знаменитый Рождественский собор Ферапонтова монастыря. Новым, необычным для такого решения в Преображенском соборе было то, что традиционный ритм закомар дополнялся угловыми башнями, над, кокошниками которых возвышались главки. Этот мотив, несколько усложняя форму здания, в то же время способствовал его нарядности.

Позднее верхние ряды кокошников и угловые кокошники были сняты, пространства между кокошниками нижнего ряда были заложены кирпичом, а все здание собора подведено под четырехскатную кровлю, скрывшую к тому же нижнюю часть центральной главы. Перестройка эта, значительно изменившая весь внешний облик собора, была произведена давно: на гравюрах начала XVIII века собор изображен таким же, каков он сейчас. Но на северной и западной стенах Преображенского собора видны остатки “закомар” — килевидных углублений в верхней части стен, прорезанных небольшими окошками. На плоскостях закомар западной стены и сейчас заметны следы росписей, изображавших (справа налево) праздники преображения и благовещения и две пары соловецких “святых”: Филиппа и Германа, Зосиму и Савватия.

Важным элементом внешнего облика Преображенского собора являются окна. Существует упоминание о том, что при постройке собора в окна были вставлены “цветные окончины”...

Верхний ярус здания снабжен рядом небольших окон (в том числе по три окна в каждой из угловых башен), имеющих полуциркульное завершение (проемы в форме бойниц на западной стене более позднего происхождения). Окна второго яруса — большие, вытянутые вверх, выходящие внутрь собора мощными расширяющимися нишами. Снаружи окна обработаны легкими килевидными наличниками. На восточной стене, к которой примыкает алтарная пристройка, таких окон нет. На западной стене три окна расположены высоко, в один ряд. На северной стороне — два окна.

Наибольший интерес представляет расположение окон на южной стене собора. Их три, причем одно расположено значительно ниже двух других. Но снаружи южная стена имеет четыре окна: одно из них, фальшивое, находится справа, являясь парным тому окну, уровень которого ниже двух других. Этим способом создавалась симметрия, уравновешивавшая асимметричное расположение двери.

В Преображенский собор ведут три двери; северная и южная находятся одна против другой, очень близко от алтарной преграды — таким образом, по отношению к плану главного объема собора они сдвинуты к востоку, а на общем плане собора (с алтарем) оказываются на средней линии. Еще В. Суслов отметил на основании изображения собора на старинной гравюре, что двери эти имели снаружи крытые крыльца, увенчанные небольшими главками; на эти крыльца вели лестницы с двумя всходами. Позднее эти крыльца-балкончики и лестницы были убраны (во второй половине XIX века их уже не было), и дверьми перестали пользоваться.

Основным входом в Преображенский собор являлся западный, с соборной паперти, примыкающей к галерее. Еще в 1920-е годы здесь была замечательная по исполнению створчатая дверь из кованого железа, выполненная в XVI или XVII веке. Высота этой двери достигала трех метров, ее полотно было накрест обито широкими коваными полосами, украшенными металлическими кружками с растительным узором. Двери были снабжены круглыми ручками-билами и фигурными коваными петлями с изображением орлиных голов...

Войдем через западную дверь внутрь собора. Лишенный пышного, сверкающего позолотой убранства, он предстает во всем своем величии, как памятник архитектуры. Поражает высота помещения: около 17 метров от пола до сводов. И совершенно удивительна организация интерьера.

Мы уже говорили, что основное помещение собора не квадратное, а прямоугольное. Его длина (по линии север — юг) составляет 23,17-23,89 метра. Не удивляйтесь двойному размеру, это не ошибка: помещение несколько расширяется к востоку, его длина у алтарной преграды на 72 сантиметра (ровно 1 аршин) больше, чем у западной стены. Ширина помещения 17,7 метра. Площадь внутреннего помещения Преображенского собора составляет, таким образом, около 415 квадратных метров. В надписи на стене собора указано, что площадь его — 170 кв. сажен (727,3 кв. м); это ошибка. Наши данные взяты из последних точных обмеров.

Интерьер собора по линии запад — восток делится на три части двумя мощными квадратными столбами, помещенными точно по средней линии главного объема здания. Столбы эти, несколько сужающиеся кверху, поддерживают своды и являются главными элементами, организующими все помещение.

Древнерусские храмы бывали чаще всего четырехстолпными или шестистолпными; в обоих случаях одна пара столбов выносилась за пределы основного помещения собора и служила вертикальной опорой для примыкавшей к ней алтарной преграды. В соловецком Преображенском соборе мы сталкиваемся с редчайшим решением: он в полном смысле слова двухстолпный. Вторая пара столбов не понадобилась, так как алтарная преграда представляет собою основную восточную стену здания, к которой снаружи примыкает алтарная пристройка... В этой мощной кирпичной кладке проделаны три арочных проема, ведущих в алтарь; в настоящее время они замурованы. Очень любопытно, что центральная арка неровная: ее правый край заметно скошен. Это явилось, по-видимому, результатом каких-то смещений стены во время постройки собора, заставивших пойти на искажение формы проема, предназначенного для “царских врат” ради увеличения запаса прочности.

В кладке северной и южной стен собора вблизи алтаря заметны небольшие ниши; они были сделаны в 1797 году для помещения в одной плащаницы, а в другой — пустой раки, в которой до их перевезения в 1652 году в Успенский собор Московского Кремля находились “святые мощи” Филиппа Колычева, строителя Преображенского собора. Есть сведения, что ниша в северной стене имела отдельный вход снаружи, а со стороны собора была забрана железной решеткой: сюда приводили из монастырской тюрьмы арестантов на богослужения...

Алтарная преграда, теперь обнаженная, раньше была целиком закрыта огромным резным иконостасом. Во время своего первого приезда на Соловки, в июне 1694 года, Петр I указал взамен обветшавшего иконостаса, современного зданию собора, сделать в Преображенский собор новый пятиярусный резной иконостас и позолотить его.

В литературе существуют разногласия по поводу того, где был изготовлен иконостас. Знаменитый русский просветитель Н. И. Новиков в своей работе “О высочайших пришествиях… Петра Великого на Двину”, изданной в 1783 году, говорит, что иконостас был изготовлен в самом монастыре местными мастерами во главе с монахом Антонием. Другие авторы считают, что работы производились в Москве и готовый иконостас был доставлен на Соловки. Единственным местом в Москве, где в конце XVII века могла быть выполнена такая работа, была царская Оружейная палата; однако в обширном архиве этого учреждения нет никаких документов, связанных с изготовлением иконостаса для соловецкого собора. Скорее всего, он действительно. был сделан в самом монастыре. 11 мая 1697 года новый иконостас был установлен в Преображенском соборе.

В его нижнем (“местном”) ярусе помещались 11 икон, сред” которых было несколько замечательных произведений иконописного искусства XVI века, находившихся еще в старом иконостасе (например, икона “Вседержитель с преклоненными Зосимой и Савватием” и икона “Преображение”, в композицию которой были включены эпизоды постройки соловецкого собора). В некоторых иконах воспроизводились элементы быта и другие особенности поморского края. Во втором ярусе находилось 25 икон, в третьем — 19, в четвертом — изображения церковных “пророков”, начиная с Давида, а в верхнем, пятом, — праотцы от Адама.

Иконостас украшали золоченые колонны, увитые виноградными листьями и гроздьями и увенчанные пышными капителями. Но лучшей его частью были резные “царские врата” (высота 4 метра, ширина 1,5), покрытые сплошным растительным ковром: это был один из замечательных образцов искусства русских резчиков. В надписи на царских вратах излагалась история сооружения иконостаса.

В 1860-1861 гг. иконостас был местами подновлен и заново позолочен. Во время гражданской войны английские интервенты, находясь на Соловках, сняли с икон серебряные ризы и венцы с драгоценными камнями и, покидая острова, захватили это; награбленное богатство с собой. В 1920-е годы иконостас и его иконы бережно сохранялись как ценнейшие экспонаты историко-краеведческого музея СЛОН, размещавшегося в Преображенском соборе. Но в последующие годы это замечательное произведение искусства русских мастеров, к сожалению, погибло.

Нижняя часть обоих столбов раньше также была с трех сторон закрыта большими резными золочеными иконостасами: витые колонны, пышные балдахины, фронтоны. Они были построены в 1829-1830 гг. и, несмотря на искусство исполнения, совершенно не гармонировали со строгим архитектурным обликом собора.

Поднимемся в третий ярус собора. Туда ведут узкие каменные лестницы в кладке стен в юго-западном и северо-восточном углах здания. Лестница освещается через небольшие окошки; поднимаясь по ней, можно заметить в стенах “продухи” — отверстия горизонтальных вентиляционных каналов, проложенных, древними строителями в стенах здания.

Значительную часть помещения третьего яруса собора (“чердака”) занимает сдвинутая к его восточному краю масса главного барабана: только здесь ясно видишь грандиозные его размеры. Во всех четырех угловых башнях раньше были размещены небольшие церковные приделы: 70-ти апостолов (в северо-восточном углу), 12-ти апостолов (в юго-восточном), Федора Стратилата (в юго-западном) и Иоанна Лествичника (в северо-западном). Между последними двумя приделами, вдоль западной стены собора идет галерея, отделенная от остальной части, чердака дополнительной стенкой с изящными арочками. Великолепный вид открывается отсюда на море, на Кремль, на Святое озеро и лесные дали острова...

И еще несколько сведений из истории Преображенского собора. В 1602 году одновременно с сооружением галереи в паперти собора была устроена каменная палата, предназначенная для монастырской библиотеки. Не раз на собор обрушивалась, стихия: в 1635 году вода в Белом море поднялась и подошла к самым стенам монастырских зданий. 6 сентября 1701 года молния ударила в большую главу собора, сорвала с одной стороны чешуйчатое покрытие и, “проломив главу”, проникла в помещение собора; было выбито одно окно, опален иконостас, вышиблены несколько плит в полу. Почти то же самое произошло днем 16 июня 1797 года, когда молния, пробив главу собора, выбила из пола под главным куполом несколько кирпичей...

На протяжении почти четырех столетий существования Преображенского собора в нем неоднократно производились частичные переделки и перестройки; некоторых из них мы уже касались выше. В 1745 году было построено новое каменное крыльцо к западному входу. В 1783-1794 гг. прежняя дощатая кровля собора, его алтаря и паперти была переделана на железную. Тогда же, в 1797 году пол в главном помещении собора был выстлан белым и красным кирпичом “в шахмат”, а в 1810 году вместо этого кирпичного пола были наложены каменные плиты, сохранившиеся до сих пор. В 1861-1863 гг. старая побеленная штукатурка была до самой кладки сбита со стен и столбов собора, после чего и была предпринята та неудачная масляная роспись, следы которой сохранились доныне.

Такова история одного из самых замечательных памятников Соловецкого Кремля. Его историко-архитектурное значение выходит далеко за пределы острова, приобретает общерусские масштабы. Являясь уникальным произведением отечественного зодчества, Преображенский собор стал образцом для многих сооружений следующего, XVII века…»

Источник: Богуславский Г.А. Острова Соловецкие. - Архангельск, 1978.

http://www.rusarch.ru/boguslavsky_g1.htm

«…Сразу по окончании строительства трапезной палаты в 1558-1566 годах возводится грандиозное здание Спасо-Преображенского собора. Его сооружение явилось событием необыкновенным, поразившим воображение монастырской братии. Сама идея строительства столь грандиозного сооружения показалась необдуманной и дерзкой. Вот как повествует об этом Житие Филиппа конца XVI века: "И открывает ко братии слово, еже мысли своея к Богу о воздвижении церкви. Они же, слышавше недоумением покровени быша. но не смеяху препяти добраго его рачения тихо простирающе беседу, кротце глаголаху, самыя истины приводяще глаголющее слово: аще хощет кто столп здати не прежде ли сед разочтет имения, и аще имать еже есть на совершение, да не егда положит основание и не возможет совершити и вси видящеи начнут ругаться! <.. .>, откуда имати злато на воздвижение великия церкви".

Однако ни затраты, ни сложности организации работ в островных условиях крайнего севера не явились препятствием для возведения монументального храма - главной святыни монастыря. Царем было пожаловано на его строительство 1000 рублей. Заинтересованность московского правительства в создании военно-экономической базы на северных рубежах страны способствовала интенсивному развитию монастыря и широкому размаху строительных работ. Целый ряд особенностей, присущих архитектуре Спасо-Преображенского собора, выдвигает это сооружение в число уникальных, не имеющих себе подобных памятников древнерусской архитектуры.

По архитектуре собор близок только к соловецкой трапезной палате, что дает основание отнести авторство обоих построек одному мастеру. Здание образует южную часть центральной застройки монастыря, которая в настоящее время представлена рядом связанных между собой в единый комплекс разновременных и разнохарактерных сооружений XVI-XIX веков. Западным фасадом оно выходит в сторону большого монастырского двора, против Святых - главных крепостных - ворот.

Собор включал в себя шесть малых приделов. В северо-восточном углу располагался Зосимо - Савватиевский придел со своей папертью, в диаконнике был придел Михаила Архангела, и еще четыре находились в угловых башенных надстройках: Иоанна Лествичника, Федора Стратилата, 12-ти Апостолов и 70-ти Апостолов. Под алтарем главного храма находилась усыпальница Зосимы.

По описи 1705 года: "... Соборная церковь Преображения <...> каменная о пяти главах з закомарины, а с обою страну тоя церкви две церкви пределные, с южную страну предел собор архистратига <...> Михаила, а с северную страну пределная церковь <...> Зосимы и Савватия Соловецких чудотворцев, а в шиях четыре ж церкви пределных. Та церковь покрыта тесом, а главы и бочки и закомарины и на дву пределных церквах главы же и шии обиты чешуею древянною, на главах кресты осмоконечные древянные ж, обиты белым полишным железом, на них для крепости чепи железные. Западную сторону тоя церкви в четырех закомаринах писано настенным писмом образ Преображения <...> да образ Благовещения <...> да образ преподобных<...>3осимы и Савватия соловецких чудотворцев, да образ Филиппа Митрополита да Гермона соловецкаго чудотворца. 3 западную ж страну тоя церкви паперть каменная же без своду, к ней два крыльца каменных ж всходных с лесницы каменными ж, на тех крылцах три бочки, те бочки обиты чешуею древянною, а паперть и лесницы покрыты тесом с зубцами, в тех бочках святые иконы".

Здание выстроено на подклете, а верхние приделы, объединенные по чердаку арочными галереями, образуют его третий ярус. Прежде оно венчалось пятиглавием, от которого остался лишь центральный, смещенный к востоку барабан. В плане собор имеет форму близкого к квадрату неправильного прямоугольника, слегка вытянутого в направлении север - юг. Алтарная часть вынесена в пониженную, трехчастную, прямоугольную в плане, безапсидную пристройку, расчлененную по фасаду узкими вертикальными штрабами (закрытыми щелями) с характерным скруглением углов. Со стороны главного западного фасада собора и с северной стороны (к Зосимо-Савватиевскому приделу) примыкали каменные паперти, а к южному и северному входам в собор вели деревянные крыльца и переходы. Придельная паперть включала звонницу.

По своей внутренней структуре памятник представляет один из ранних вариантов двухстолпных храмов, нашедших довольно широкое распространение позднее. Два могучих, квадратных в сечении пилона делят интерьер на три нефа по продольной и на два по поперечной осям плана. Отсеки нефов, разделенные подпружными арками, перекрыты крестовыми сводами; световой восьмигранный барабан центральной главы смещен к стене алтарной преграды.

Арочные входы, ранее украшенные с фасада богатыми "перспективными" наличниками, расположены, как обычно, с трех сторон, в торцах центрального и восточного нефов. Освещение двусветное. Окна имели несколько иное устройство, чем теперь: арки световых проемов были значительно меньше, снаружи и внутри они имели, как обычно, надоконные "лобики", а низ их внутренних сводчатых ниш был выложен уступами, образующими крутой уклон.

Междуэтажная связь осуществляется, как обычно, внутристенными каменными лестницами, но те из них, которые вели в подклет, теперь заложены. Характерно устройство внутристенных камер, что составляет одну из специфических черт соловецких памятников XVI века.

Алтарная пристройка выделена в интерьере сплошной стеной с большой и малой арками посредине и двумя дверными проемами в углах, ведущими в располагавшиеся за ними приделы. Перекрытие в алтаре в виде лоткового, а в приделе - сомкнутого свода, оба на распалубках. Окна имели со стороны интерьера глубокие сводчатые ниши, а снаружи были слегка утоплены на полкирпича в простые нишки прямоугольной формы.

Подклет был разбит на семь (теперь восемь) освещенных камер, перекрытых простыми цилиндрическими сводами, с низкоопущенными пятами. Их габариты и расположение отвечают планировке вышележащего этажа, но трехчастное деление плана по продольной оси в подклете не выдержано. Вместо отдельно стоящих опор под столбы подведена сплошная стена, которую посредине пересекает поперечная преграда, образуя перекрестие не под столбами, а между ними.

В помещения подклета ведут три входа, расположенные со всех сторон, кроме восточной. Тот из них, который ведет в усыпальницу Зосимы, представляет собой роскошный "перспективный" портал, обрамленный богатым наличником с килевидным завершением и резными каменными вставками в виде двойных "дынек". Видеть его можно и теперь.

Внешний облик памятника суров, величествен и прост. Высотность композиции усиливается перспективным сокращением за счет характерного для соловецких построек уклона фасадных стен. Сужению объема по высоте вторит и расположение окон верхнего света в простенках между нижними проемами.

Фасады расчленены мощными лопатками, которые соответственно внутренней разбивке плана делят стены на три части с западной и восточной стороны и на две с других сторон. Вверху введены промежуточные лопатки, обрывающиеся по высоте. По линии их обрыва проходит нижняя граница декоративного завершения, которое по западному и северному фасадам образовано поясом килевидных арок (с двух других сторон арочное венчание не сохранилось). Башенные надстройки, также имевшие прежде арочное завершение, введены в общую систему венчания собора. Первоначально над ними возвышались главы на глухих круглых барабанах, которые в настоящее время полностью утрачены. (Примечание издателей — это 1980 год).

Единственно сохранившийся центральный барабан имеет необычную форму суживающегося кверху не совсем правильного восьмигранника. Грани прорезаны высокими арочными окнами со ступенчатым перспективным обрамлением, а под ними сделаны глубокие арочные же ниши в филенках. Вверху проходит неширокий фриз из полосок бегунца и пятиугольных нишек - детали, составляющие типичный элемент декора новгородских памятников XVI века. Конструктивной особенностью барабана являлось существование внутреннего деревянного каркаса из вертикальных угловых стоек и одного или нескольких колец горизонтальных обвязок, от которых сохранились теперь только гнезда. Совершенно необычно и отсутствие перевязки в кладке углов между гранями восьмиугольника - на фасадах по всей высоте ребер проходит шов.

В результате сложной строительной истории здание утратило древнюю форму своего покрытия. Верхние части храма подверглись крупной реконструкции еще до устройства четырехскатной крыши. Ей предшествовала щипцовая система покрытия, устроенная со всех сторон по-разному. На северном фасаде она совмещалась с покрытием по килевидным кокошникам аркатурного пояса, на западном и южном ее образовывали два яруса щипцов, а на восточном только один. Существует мнение, что Спасо-Преображенский собор завершался первоначально шатром, изображение которого встречается на ранних видах собора в лицевых рукописях и на иконах.

Однако изучение дошедших до нас зданий монастыря в натуре и сравнение их с интерпретацией в древнерусской живописи и графике XVI-XVII веков убеждает в очевидной условности, а во многих отношениях и принципиальной недостоверности ранних изображений соловецких построек. Желание выразить идейно-смысловое значение изображаемого предмета превалирует в них, как правило, над стремлением к фактической достоверности. Кроме того, изображения собора сами по себе противоречивы и требуют уточнения датировок. И все же предположение о существовании шатра кажется не лишенным оснований, тем более что его возведение над собором, появившимся до строительства крепостных стен и башен и игравшим, видимо, роль дозорного сооружения, было бы вполне уместным. Существенным аргументом в пользу шатра является и граненая форма центрального барабана.

Остается загадкой молчание письменных источников и летописцев не только о таком существенном моменте, как замена шатра луковичной главой, но и о переустройстве всей системы завершения стен и переходов между верхними приделами. Это наталкивает на мысль о каких-то важных, но неизвестных нам фактах строительной биографии памятника, повлекших необходимость переделок уже вскоре после окончания строительства.

Не исключено, что грандиозный замысел Филиппа создать по примеру Москвы величественный шатровый храм - монумент, который утверждал бы и возвеличивал значение подвластного ему монастыря, не нашел окончательного воплощения. Возможно, что уже на завершающем этапе строительства первоначальная идея его вдохновителя, покинувшего к этому времени монастырь, была изменена зодчим и мастерами, но являвшимися, судя по всему, приверженцами московской ориентации.

Неотъемлемой частью памятника, определяющей архитектурный облик сооружения до его перестройки в XVIII-XIX веках, были паперти, лестницы, звонница и дерево - каменные переходы. Окружая собор со всех сторон, они образовывали вместе с алтарными пристройками живописное подножие монолитной громады храма и подчеркивали общую пирамидность композиции. К сожалению, в этой части памятник сильно пострадал. Существующая обширная пристройка, которая окружает собор по периметру западной и северной стен, является результатом не менее чем восьмикратной переделки. Все деревянные части переходов теперь утрачены, но габариты древних каменных массивов и отчасти лестниц удалось проследить при исследованиях последних лет.

Установлено, что западная паперть занимала первоначально только среднюю часть фасада. Она представляла собой выделенную в самостоятельный объем прямоугольную в плане пристройку, центрированную по оси главного входа. Ее конструктивную основу образовывала сохранившаяся в значительной своей части двухъярусная аркада, пролеты которой по первому и второму ярусам на главном фасаде не совпадают. Нижние две арки были, видимо, открыты или образовывали глубокие ниши на фасаде, а верхние три забраны тонкими стенками заподлицо с наружной поверхностью стены. Снаружи они выглядят как разгрузочные арки в толще кирпичного массива. В интерьере же эта монументальная аркада на массивных граненых пилонах придавала парадность входной части храма, еще более подчеркнутую роскошным порталом, остатки богатого обрамления которого также выявлены при исследовании.

Окна в паперти, судя но описи 1777 года, свидетельству которой можно найти подтверждение и в натуре, имели "колодную", то есть деревянную конструкцию, исключающую арочную форму светового проема: "... В паперти три окна пятиколодных больших в них шесть окончин больших же слюдных под железом". Вторая каменная паперть при Зосимо-Савватиевском приделе с находившейся здесь часовой звонницей понесла большие утраты, вследствие которых оказался полностью уничтоженным второй этаж древней постройки.

Находки, сделанные при изучении подклета, не оставляют сомнения в возможности его теоретической реконструкции, но об архитектуре самой паперти приходится только догадываться по отрывочным сведениям письменных источников, изображениям на гравюрах и по некоторым сохранившимся в натуре следам утраченных конструкций. Некоторое представление о ней дают письменные первоисточники. Так, например, в описи 1705 года показаны притвор, лестница, крыльцо, а также северная, деревянная еще паперть собора: "С северную страну тоя соборные церкви перед пределною церковью преподобных <...> притвор камянной <...>. В том притворе два окна великих <...>. Третие окно в паперть <...>. Ис того притвора дверь великая в пределную церковь преподобных... На крылце того притвора окно великое <...>. С южною страну тоя церкви в каменной стене учинены две падины в тех падинах раки преподобных <...>. У вышеписанной пределной церкви <...> у притвора на всходном крылце в дверях затворы древянные столярского дела. На крылце того притвора окно великое в нем окончина слюдяная в железе. С того крылца на западной стране лестница каменная, покрыта тесом з зубцами. Да с того ж крылца подле соборную церковь с северную страну паперть <...>. В той паперти помост древяной..."

К числу интереснейших натурных находок следует отнести обнаруженные в структуре современного объема северной паперти собора остатки широкой лестницы, ведущей к разрушенному теперь приделу. Это фрагменты граненых столбов и парапеты ее ограждения, оказавшиеся аналогичными таким же деталям, выявленным в конструкциях перехода к паперти трапезной палаты. Архитектурная специфика и идентичность деталей в разновременных постройках позволяют отнести обнаруженный "всход" к числу характерных и традиционных для соловецкой архитектуры элементов.

Есть некоторые основания полагать, что соборная паперть начала трансформироваться еще до 1602 года, когда с северной стороны к ней примкнули каменные переходы, а в южном конце была устроена книгохранительная палата. Последующие переделки (некоторые из них датируются летописцами) относятся ко второй половине XVIII-XIX веку.

Так, например, известно, что в 1752 и 1753 годах деревянные переходы между западной и северной папертями и такой же переход от собора к Никольской церкви были заменены каменными; кирпичные своды, сменившие плоское деревянное перекрытие над подклетом западной паперти появились только к 1755 году. В 1795 и 1816 годах расширялся вместе со своей входной частью Зосимо-Савватиевский придел, а в 1859 году он был вовсе уничтожен при строительстве нового грандиозного Троицко-Зосимо-Савватиевского собора.

Современные габариты паперть приобрела в результате расширения северного перехода. По его фронту с большим отступом была сделана новая стона на арках, а все старые конструкции второго этажа, оказавшиеся в интерьере нового объема, сломаны. При этом северная аркада большой соборной паперти была по второму ярусу полностью разобрана, а западная продолжена в новой кладке до вновь пристроенной стены.

В результате паперть приобрела вид обширного Г-образного в плане помещения с низкими подшивными потолками и монументальными гранитными лестницами, введенными в интерьер. Вместо "колодных" окон в западной стене появились узкие спаренные арочные проемы, отличные от тех, которые были сделаны в заново построенной северной стене. Последующая переделка тех и других окончательно довершила модернизацию этой части храма.

Спасо-Преображенский собор не находит аналогий в кругу близких ему по времени храмовых построек. Это одно из тех исключительных явлений, которые порождаются не столько видимым процессом историко-культурного развития, сколько скрытыми, подчас ускользающими от истории течениями противоборствующих идей, столкновением волевых начал или сугубо местными особенностями жизненного уклада.

Привычные художественные образы и строительные приемы столкнулись в нем с необычно грандиозным замыслом зодчих - создать величественный храм-монумент, совмещающий в себе роль культового и оборонительно-дозорного сооружения. В соловецком храме необычно все: и внешний облик, и внутренняя структура объемно-плановой композиции, и детали архитектурно-строительных конструкций. Совершенно индивидуальную особенность памятнику придают система завершения с угловыми башенным надстройками и ряд других не менее существенных деталей. По сей день этот архитектурный феномен остается неразгаданным, представляя неисчерпаемую тему для различных толкований и взаимоисключающих гипотез.

Искаженность первоначального облика, равно как и присущая некоторым исследователям методика изучения архитектурных памятников, отдающая приоритет свидетельству архивных документов без сколько-нибудь серьезного анализа самого объекта, этому способствуют…»

Источник: Савицкая О.Д. Архитектура Соловецкого монастыря. В кн.: Архитектурно-художественные памятники Соловецких островов. - М., 1980.

http://www.rusarch.ru/savitskaya1.htm

«…Уникальный по конструкции Спасо-Преображенский собор (1558-1566 гг.) был, по-видимому, построен теми зодчими, которые возводили Трапезный комплекс, при непосредственном участии игумена Филиппа.

Высокий с мощными стенами Спасо-Преображенский собор с четырьмя верхними угловыми приделами, напоминающими башни с узкими окнами-бойницами, имеет вид крепостной твердыни. Основной объем собора - массивный сорокаметровый куб, утвержденный на мощном цоколе из гранитных плит, чуть сужающийся кверху, производит впечатление монолита. Храм господствует в окружающем пространстве: он первым появляется на горизонте при подходе к монастырю по морю, его же громада, подобная вздымающейся к небу горе, привлекает восхищенные взоры паломников, входящих в монастырь через Святые врата. Широкие угловые лопатки, выложенные с уклоном внутрь, отсутствие горизонтальных членений фасадов, центральный световой барабан, имеющий форму усеченной пирамиды, подчеркивают устремленность храма к небу, как бы напоминая о цели Христианского жизненного пути.

Этому же напоминанию способствуют и изображения в закомарах на западном фасаде Преображенского собора. Они появились B конце ХVІІ - начале XVIII века. В описи 1705 года о них говорится: «С западной стороны тоя церкви в четырех закомаринах писано настенным письмом образ Преображения... да образ Благовещения... да образ преподобных Зосимы и Савватия Соловецких Чудотворцев, да образ Филиппа Митрополита, да Германа Чудотворца».

Эти иконописные изображения иллюстрируют основополагающие для понимания пути спасения понятия. Образ Преображения свидетельствует о возможности изменения человеческой природы под действием божественной благодати. Образ Благовещения напоминает о милости Бога, умалившегося до вмещения в человеческую утробу, и о величии человека, могущего быть храмом Божества. Изображения основателей Соловецкой обители преподобных Зосимы, Савватия, Германа и святителя Филиппа являют наглядный пример достойного завершения пути спасения - достижения святости.

Собор трехъярусный. В нижнем ярусе находятся подклеты, имевшие хозяйственное назначение, а также использовавшиеся для захоронений. Толщина стен собора достигает на уровне подклетов четырех-пяти метров. На втором ярусе расположен главный храм с двумя приделами: северный придел освящен в честь преподобных Зосимы и Савватия, а южный - в честь архистратига Михаила. В угловых надстройках третьего яруса помещаются еще четыре придела: северо-западный - Иоанна Лествичника, юго-западный - Феодора Стратилата (оба эти придела освящены в честь святых покровителей сыновей Иоанна Грозного), юго-восточный - Собора двенадцати апостолов и северо-восточный - Собора семидесяти апостолов.

Собор увенчан пятью луковичными главами центральной и четырьмя придельными. Каждый верхний придел завершается бочкообразной деревянной кровлей, над которой на глухом цилиндрическом барабане высится луковичная главка, покрытая лемехом. Центральная глава также покрыта лемехом, она возвышается на сужающемся кверху восьмигранном барабане над четырьмя придельными главами. Восьмиконечные деревянные кресты на всех главах были обиты золоченой медью.

В посвящении приделов Собора проявилось миропонимание и мироощущение русского средневековья. Главный престол освящен во имя Преображения Господня - события, смысл которого раскрывает главную цель не только монашеской, но и христианской жизни. Освящение приделов Во имя небесных покровителей царской династии (обычай такого посвящения возникает на Руси именно в этот период) символизирует идею «симфонии» (гармоничного взаимодействия) церковной и государственной власти. Освящение приделов в честь Соборов 12 и 70 апостолов воплощает собой хорошо знакомую и понятную для русского человека идею соборности, общинности, и подчеркивает апостольскую миссию Соловецкого монастыря на Русском Севере. Всходы в приделы устроены в толще южной стены, на которой можно видеть небольшие прямоугольные отверстия - оконца, освещающие внутристенные лестницы.

В XVI-XVII веках собор был окружен деревянными и каменными папертями, лестницами и переходами. В 1602 году была построена каменная галерея перехода от соборного храма в трапезную, и тогда же в южной часть паперти Спасо-Преображенского собора была устроена книгохранительная палата, где она и помещалась до второй половины XVIII века, когда была переведена в специально построенное помещение на первом ярусе колокольни. Существующая каменная паперть, которая окружает собор с северной и западной сторон, сформировалась в результате многократных переделок XVIII-XIX веков.

В наиболее соответствующем XVI веку облике собор можно увидеть с юго-востока, так как с этой стороны отсутствуют пристройки. На южном фасаде сохранился оформленный порталом вход на уровне второго этажа, к которому вела деревянная лестница. Сохранились южная и центральная алтарные апсиды. В плане они прямоугольные в отличие от обычных полукруглых. Возможно, что здесь сказалось влияние деревянной архитектуры, основным формообразующим элементом которой была прямоугольная клеть. Вместо северного Зосимо-Савватиевского придела в 1860 году был пристроен Троицкий храм. Под центральной апсидой алтаря в подклете находилась часовня преподобного Зосимы на месте его погребения в 1478 году. В настоящее время в усыпальницу преподобного Зосимы можно пройти из подклета Троицкого собора через северный вход в подклет Преображенского собора. Сохранился перспективный портал, обрамленный наличником с килевидным завершением и резными каменными вставками в виде двойных дынек.

Усыпальница преподобного Зосимы представляла собой сводчатое квадратное помещение со стороной 5,3 м. Место первоначального погребения святых мощей преподобного Зосимы было отмечено гробницей, обитой досками, поверх которой была положена большая икона преподобного (128х64 см). На стене над гробницей помещались вырезанная из дерева и раскрашенная икона, изображающая перенесение мощей преподобного Зосимы (55,5х40 см), и резная же надпись о времени погребения и перенесения мощей.

В ХІХ веке в усыпальнице находился также «крест, сделанный из весьма толстых сосновых брусьев и, по верованию народа, обладавший целебным действием против зубных болей. Нужно только с верою, после предварительной молитвы, своими собственными больными зубами погрызть этот крест; он так усердно грызется страждущими паломниками, что в одном месте совсем перегрызен, и верхняя часть стоит отдельно, приставленная к стене. Несомненно, не одна сотня тысяч людей грызла этот крест, и не одна тысяча получала исцеление. Многие, желая запастись целящим де- ревом, стараются отгрызть его как можно больше, прячут в бумажки отгрызенные куски и по приезде домой по доброте душевной дают болящим соседям».

Спасо-Преображенский собор двустолпный. Два массивных квадратных в плане столпа разделяют интерьер на три нефа по направлению север-юг, и на два - по направлению восток-запад. Нефы перекрыты крестовыми сводами. Наклоненные внутрь стены и сужающиеся кверху грани центрального светового барабана создают ощущение сильного перспективного удаления. Арочные входы в собор расположены с южной, западной и северной сторон. Храм хорошо освещается арочными окнами, низ откосов которых выложен ступеньками с расширением оконного проема внутрь, чтобы обеспечить проникновение света сквозь толщу стен.

Полы, по-видимому, первоначально были вымощены кирпичом. Фрагменты этого древнего мощения с отпечатками ладоней на кирпичах ручного изготовления можно видеть у южного столба. В 1797 году пол в соборе был выложен квадратными белыми и темными известняковыми плитами «в шахмат». В алтарную часть, где находится главный престол в честь Преображения Господня, ведут две арки в восточной стене: большая, соответствующая расположению царских врат, и малая - северных (пономарских) врат. Две двери, расположенные прямо в иконостасе, с соответствующими арками в стене соединяли собор с придельными храмами: Зосимо-Савватиевским с северной стороны, Михаило-Архангельским с южной.

Главный престол был освящен 6 (19) августа 1566 года в день Преображения Господня. А 8 (21) августа мощи преподобных Зосимы и Савватия были перенесены в собор от земных недр и поставлены в посвященном им приделе. День перенесения мощей с тех пор стал одним из главных праздников обители. Именно в этот день мощи преподобных Зосимы, Савватия и Германа вернулись в возрожденную обитель в 1992 году.

Деревянный с верхней кипарисной доской престол в честь Преображения Господня был украшен серебряной одеждой чеканной работы с изображениями Тайной вечери с западной стороны, Преображения - с южной, преподобных Зосимы и Савватия с иконой Знамения и видом монастыря - с восточной стороны, Успения - с северной. По нижнему краю одежды была вырезана надпись: 1843 года обложен престол при игумене Димитрии с братиею из монастырского ломового серебра; веса 2 пуда 16 фунтов 72 золотника (39 кг)».

Над престолом висела деревянная резная золоченая снаружи и внутри восьмигранная сень, на которой помещались 24 иконы разных святых в резных золоченых рамах. Внутри сени как бы парил сребропозлащенный голубь (весом около 800 г) - символ Святого Духа. Из резной надписи на сени следовало, что сделана она была в Соловецком монастыре через год после подавления «сидения» 3 апреля 1677 года в первый год царствования Феодора Алексеевича при архимандрите Макарии. В настоящее время сень находится в отделе деревянной резьбы музея «Коломенское».

На горнем месте находился сребропозлащенный четырехконечный запрестольный крест, с лицевой стороны которого было укреплено белое литое распятие Господне, а с обратной стороны вычеканены изображения страданий Христовых. Из надписи на рукояти креста следовало, что он был пожертвован в 1794 году кошевым атаманом Запорожской сечи Петром Ивановичем Кальнишевским.

Также на горнем месте в иконостасе находилась древняя икона Божией Матери Одигитрии, которой митрополит Филипп благословил 25 июля 1566 года (в день поставления на митрополию) соловецкого старца Иова, а он, в свою очередь, 1 января 1568 года поставил икону в Преображенском соборе «на поклонение православным христианам». Там же находился список греческой иконы Богородицы Троеручица», принесенный в дар Святейшему Патриарху Никону со святой горы Афон из Хиландарского монастыря архимандритом Феофаном в подмосковный Воскресенский монастырь, называемый Новый Иерусалим, в 1663 году.

Основным украшением собора был трех-, а затем пятиярусный тябловый иконостас, крепившийся на алтарной стене. В 1697 году на пожалованные Петром I деньги (600 рублей) был сооружен новый резной позолоченный иконостас в стиле барокко. Часть икон была поновлена, некоторые написаны заново, однако в основном сохранились иконы письма XV-XVII веков, которые в ХVІІІ веке были украшены богатыми окладами.

В местном ряду иконостаса правее двери в придел архангела Михаила находилась икона святителя Филиппа митрополита Московского в серебропозлащенном окладе весом 7 фунтов 77 золотников (3,2 кг). Митра на главе святителя по материи была низана мелким жемчугом с драгоценными камнями, а по краю обнизана перламутром.

В арке южной стены стояла «рака, в коей почивали мощи Святителя Филиппа, деревянная, длиною 46, шириною 17, вышиною 20 вершков (204х75,5х89 см), снаружи передняя сторона и крыша обиты парчею крестовою апплике; внутри обито атласом зеленым, с белыми цветами, на крыше написан образ Святителя живописным художеством. Рака запирается внутренним замком. В сей раке находится ковчег с крышею, длиною 9, шириною 3 вершка (40х13 см), в нем часть мощей Святителя Филиппа Московскаго, бывшаго Игумена Соловецкаго, длиною во весь ковчег, и две части его же каждая длиною около вершка (4,4 см), обложены серебром золоченым, чеканной работы, верхняя доска или крыша, снаружи обложена серебром белым, по коему вырезан образ сего Святителя, а внутри его же образ живописный; на нем риза и венец серебряные, золоченые, чеканной работы». Перед ракой со святыми мощами святителя Филиппа, подающими исцеление приходящим с верой, висела «серебряная старинной работы большая лампада, на коей подпись: "1753 г. февраля 20 дня, сделана сия лампада Соловецкого монастыря из вкладного казенного серебра при архимандрите Геннадии с братиею"».

В иконостасе около раки на восточной стороне икона «Пресвятыя Богородицы Словенския, длиною 10% вершков (46,6 см), на ней венцы с короною, чеканной работы, золоченые, а цата резная, белая, серебряная, весу двадцать восемь золотников, свет и поля сребропозлащенные, басменные; на обороте сея иконы написано: "моление Игумена Филиппа"». В 1830 году были устроены иконостасы вокруг столпов, как драгоценные обрамления для двух чудотворных икон Богоматери - «Сосновской» и «Хлебенной».

Согласно описи 1866 года иконостасы вокруг обоих столпов состояли из трех частей и располагались, соответственно, с трех сторон. На каждой стороне были установлены по две великолепных витых колонны с карнизами и с резьбой.

С западной стороны столпов были устроены балдахины, украшенные штофными малиновыми занавесями с бахромой и кистями, и по два вырезанных из дерева Ангела. У южного столпа Ангелы держали в руках рипиды, вырезанные из дерева. Ангелы как бы охраняли поставленную под балдахином икону Пресвятой Богородицы «Корсунская (по местному названию Сосновская), явившуюся в древности, при морской Сосновой губе на сосне от монастыря в 15-ти верстах; длиною 814 вершков (36,6 см), на ней два венца с прорезною короною, и вся ризы серебряные, золоченые, чеканной работы, на короне один хрусталь желтаго цвета и пять звезд стразовых; весу один фунт шестьдесят золотников. Убрус и два ожерелья низаны жемчугом мелким и средним, на убрусе одна жемчужина и одно стекло в оправе, и пять зерен бурмицких, и одно стекло без оправы, на убрусе же звезда из семи жемчужин и одного стекла в оправе».

У северного столпа «Ангелы держат Дикирии и Трикирии медные, посеребренные, весом 84 фунтов; в сем иконостасе икона на западной стороне Пресвятыя Богородицы Тихвинския; на поле два Святых, длиною 6 вершков (список с явившейся Святителю Филиппу в хлебопекарне), на ней вся риза серебряная, золоченая, чеканной работы, в венце хрусталь фиолетоваго цвета, две звезды стразовых, в каждом по одному хрусталю фиолетовому, весу восемьдесят девять золотников. Убрус на Богородице по фольге низан жемчугом мелким... С трех сторон (кроме восточной) решетка железная крашеная».

В ХVІІІ века прежде беленые стены и своды собора были расписаны, с того времени изображение Спаса Вседержителя в куполе светового барабана. В 1861-1863 годах на пожалованные Императором Александром II деньги собор был вновь расписан масляными красками по сухой штукатурке. Эти росписи обветшали к 1980-м годам. Наиболее полно сохранившиеся фрагменты росписи были сняты реставраторами и сейчас находятся в фондах музея-заповедника. На паперти собора в стеклянной витрине представлена летописная надпись о пожертвованиях царственных особ (Иоанна Грозного, Петра I и Александра II) на строительство и украшение собора.

9/22 января 1864 года в день памяти святителя Филиппа состоялось торжество освящения обновленного храма Преображения Господня. «Служили всенощное бдение, водоосвящение и Божественную литургию 24 старца. Зрелище было трогательное, когда они, в светлых облачениях, выступили из алтаря на середину храма, освещенного четырьмя большими паникадилами. Стены, украшенные живописными изображениями святых ликов, открылись во всем великолепии. Представлялись воображению и те 24 старца апокалипсических, кои повергались ниц пред Сидящим на престоле и воздавали поклонение Живущему во веки веков. Пение совершалось братиею протяжно, торжественно и умилительно. Молящимся казалось, что они не на земле, а на небе; они не чувствовали утомления, хотя всенощная окончилась за полночь».

Первоначальное сложное завершение Спасо-Преображенского собора, включавшее, кроме тесовой кровли, элементы деревянных щипцовых покрытий и кокошников, крытых лемехом, в XIX веке было заменено четырехскатной железной кровлей. В 1923 году деревянные конструкции кровли и все деревянные главы были уничтожены пожаром. К началу 90-х годов ХХ века были восстановлены своды, окна, стены и все завершение Спасо-Преображенского собора, включая барабаны и луковичные главы, крытые лемехом.

В 2002 году по заказу благотворителей был написан и установлен новый пятиярусный тябловый иконостас6. Выглядит иконостас довольно эклектично, так как тябловая структура (иконы расположены как бы на полках, прикрытых расписанными досками - тяблами) повторяет конструкцию первоначального иконостаса, а сами иконы из-за пестроты красок и обилия позолоты не соответствуют традициям ХVI века.

Наиболее удачно написаны пять икон слева в нижнем ряду, которые являются копиями икон XVI века, действительно бывших в этом иконостасе. Они были вывезены в 1921 году и пребывают в настоящее время в Успенском соборе московского Кремля: «Преподобные Зосима и Савватий с житием», «Пресвятая Богородица с предстоящими преподобными Зосимой, Савватием и братией с житием», «О тебе радуется», «Неопалимая купина», «Достойно есть, четверочастная».

На северных вратах изображен благоразумный разбойник, как первый насельник рая (алтарь - образ рая). Образ Богоматери рядом с царскими вратами - неудачная копия иконы «Богоматерь - гора нерукосечная», которая находится в музее «Коломенское». Эта большая (91х127 см) икона была написана для местного ряда первоначального иконостаса Преображенского собора и находилась с северной стороны от царских врат за иконами «Богоматерь Тихвинская» и «Успение». Тип иконы «Богоматерь - гора нерукосечная» встречается довольно редко. Иконография ее связана с толкованием пророком Даниилом сна царя Навуходоносора, который видел гору и камень, отколовшийся от нее и сокрушивший колосса на глиняных ногах. «Камень нерукосечный от несекомыя горы Тебе, Дево, краеугольный отсечеся Христос», - поется в церковном песнопении. Поэтому на иконе Богоматерь с младенцем на руках изображена сидящей на высоком нарядном, подобном покрытой цветами горе троне. Узор на одеждах Богоматери напоминает облака, клубящиеся над горными вершинами. Свиток в руке младенца с надписью: «Аз есмь прежде Авраама...» свидетельствует, что он и есть воплотившийся предвечный Бог. На иконе представлено несколько наиболее часто используемых в церковных гимнах образов Богоматери: лестница - Радуйся, лествице небесная, ею же сниде Бог», неувядающий цветок - «Радуйся, цвете нетления», светильник - «Радуйся, светило незаходимого света».

Царские врата - современная (2003 г.) копия врат, подаренных келарем Троице-Сергиевой лавры Александром Булатниковым «по себе и по своим родителям в наследие вечных благ». Врата были вывезены в 1939 году и находятся в Москве в музее «Коломенское».

Справа от царских врат помещен храмовый образ Преображения Господня. Преображение есть явление Божественной природы Спасителя в его человеческой природе. По мысли святого Григория Паламы, Фаворский Свет — это «Слава Божия», в нем апостолам была открыта тайна светоносного града Нового Иерусалима. Господь преобразился, чтобы показать нам будущее преображение естества нашего и будущее Свое пришествие на облаках во славе с ангелами...

Второй ряд иконостаса состоит из так называемых «пядничных», или аналойных, икон (размер которых не превышал 30 см). Третий ряд (деисусный чин) - образ Страшного суда: Спаситель изображен как сидящий на престоле судия, а святые молятся об определении участи тех, кто обращается к ним за помощью Четвертый ряд - праздничный - раскрывает перед нами Евангельскую историю. в центре которой крестная жертва Спасителя. В центре пятого пророческого - ряда находится икона Божией Матери «Знамение» с младенцем на лоне, так как одной из главных тем ветхозаветных пророчеств было боговоплощение - явление Бога на земле в человеческом образе. В верхнем ряду можно видеть ветхозаветных праведников, начиная с Адама и Евы.

В 2007 году (в год 500-летия со дня рождения святителя Филиппа, митрополита Московского), в день Преображения Господня высокопреосвященнейший Алексий, архиепископ Орехово-Зуевский, совершил Великое освящение Спасо-Преображенского собора, воздвигнутого трудами и молитвами святителя Филиппа.

Собор не отапливаемый, поэтому богослужения в нем совершаются только в летние месяцы. Поэтому с 1992 по 2015 год в летнее время мощи преподобных Зосимы, Савватия и Германа переносились в собор и помещались слева на солее под резной сенью, изготовленной в 1997 году. В 2016 году мощи преподобных вернулись на историческое место, где они находились до 1920 года, в Троицкий Зосимо-Савватиевский собор, «выросший» из придела Зосимы и Савватия Спасо-Преображенского собора.

21 августа 2016 года Святейший Патриарх Кирилл огласил указ, согласно которому в ознаменование 450-летия перенесения мощей преподобных Зосимы и Савватия Соловецких в главном храме Спасо-Преображенского Соловецкого ставропигиального мужского монастыря - Спасо-Преображенском соборе благословляется совершение Божественной литургии с отверстыми Царскими вратами по «Отче наш...» «Поскольку в настоящий момент в Спасо-Преображенском соборе ведутся большие реставрационные работы, то я благословляю совершение Божественной литургии с отверстыми Царскими вратами по «Отче наш...» в Свято-Троицком храме, а когда возродим Преображенский собор, то эта привилегия перейдет к Преображенскому собору», - отметил Святейший Патриарх Кирилл.

В 2016 году были закончены работы по реставрации объединенной паперти Спасо-Преображенского и Свято-Троицкого соборов, которая образовалась в 1860-е годы в результате перестроек паперти придела Зосимы и Савватия и каменной галереи, соединявшей с 1602 года паперть Спасо-Преображенского собора с Трапезной палатой.

Необходимость крытой галереи была обусловлена тем, что после праздничных богослужений на трапезу полагалось идти с чином о Панагии - торжественным шествием, впереди которого несли богородичную просфору. При соловецком климате с обилием осадков удобнее было совершать это шествие под крышей. Галерея выстроена на арочном основании из необработанных валунов по той же технологии, что и стены. Северная часть галереи, примыкающая к паперти Успенской трапезной церкви, восстановлена такой, какой была в ХVІІ веке - тесовая кровля на кирпичных столбах. Южная часть оставлена в виде, соответствующем ХІХ веку, когда были заложены проемы между столбами и вставлены большие застекленные оконные рамы.

Примечания

1. Патриарх Никон, глубоко почитавший святителя Филиппа и старавшийся ему подражать в первосвятительском служении, подражал ему и в своей храмоздательной деятельности. При постройке Спасо-Преображенского собора Ново-Спасского монастыря в Москве (1647 г.), Успенского собора Иверского Валдайского монастыря (1656 г.) и Крестовоздвиженского собора на Кий-острове (1661 г.) он взял за основу конструкцию Соловецкого Спасо-Преображенского собора.

2. В 1795 г. придел был расширен: «пристроен вновь алтарь и церковной паперти прибавлено». Следующая перестройка последовала в 1816 г., когда выстроен был алтарь над проездной аркой, соответственно увеличилось и пространство церкви.

3. «Выдано на иконостасное в соборной Преображенской церкви строение денег в Москве 200 рублей да на Двине из таможенных доходов 400 рублей».

4. По свидетельству П. Д. Барановского, иконостас был разобран и уничтожен сотрудниками школы юнг Северного флота в начале 1940-х годов. (Соловецкий монастырь: из архива П. Д. Барановского. - М., 2000. Т.1, с. 37). Некоторые иконы, например, образ Спасителя с припадающими Зосимой и Савватием, бывший в местном ряду иконостаса справа от царских врат, находятся в коллекции Третьяковской галереи. Другие иконы оказались в музеях Московского Кремля и в музее «Коломенское».

5. Духовная беседа. 1864. No 14. С. 495-505.

6. Иконостас выполнен мастерами Российского фонда архитектурного наследия имени Андрея Рублева по проекту академика О. И. Журина. Освящен 18 августа 2002 года.

7. Акафист Пресвятой Богородице.

8. Врата были подарены для Зосимо-Савватиевской церкви в 1633 году. Позднее они были перенесены в Успенскую церковь, а после 1785 года - в Благовещенскую. В надписи на резных колоннах упоминается имя резчика Троице-Сергиевой лавры Льва Иванова…»

Из книги: Никона (Осипенко), монахиня. Соловецкая обитель: история и святыни: книга паломника / [Никона (Осипенко), монахиня]; Спасо-Преображен. Соловец. ставропиг. муж. монастырь. - Соловки: Издание Соловецкого монастыря, 2017, стр. 419-429.

«…Преображенский собор - главный храм монастыря - строился с 1558 до 1566 гг. Его архитектура сурова и величава. Каким собор был первоначально, трудно сказать. В какой-то мере облик его помогает воссоздать многочисленный иконографический материал - старые гравюры, изображения на иконах, шитье. Анализ изобразительного материала и изучение конструктивных особенностей здания позволили создать несколько вариантов реконструкции собора. Одним из наиболее удачных следует признать работу П. М. Максимова.

Сопоставляя гравированные виды Соловецкого монастыря ХVІІ в. и изображения собора на иконах XVI-XVII вв., Максимов выдвинул следующую гипотезу о формах завершения здания. Он считает, что сначала покрытие среднего барабана было шатровым, но уже в конце XVII - начале XVIII в. собор получил луковичную главку. Изящная по форме главка не вяжется с грубоватым, мощным объемом самого здания.

Стены собора завершались рядами килевидных профилированных кокошников, а угловые башни-приделы - трехлопастным крестчатым покрытием с луковицами. Все главки были в свое время покрыты лемехом, а кровля собора и алтарной части - тесом.

Планировка храма необычна. Он имеет три этажа. Подклет состоит из ряда небольших прямоугольных помещений, перекрытых коробовыми сводами. Площадь каждого 30-40 кв.м. Освещались они небольшими окнами, посаженными в глубокие арочные ниши. Эти помещения, вероятно, служили кладовыми для хранения ценностей монастыря, казны или даже оружия, предназначавшегося на случай осады крепости. Над подклетом размещался собственно храм. Два мощных столба поддерживали крестовые своды и барабан купола. С северной и западной сторон собор окружала светлая галерея, пристроенная, видимо, позже.

В толще южной стены находились две каменные лестницы. По ним можно было подняться на следующий - чердачный - этаж. Здесь по углам, соответственно четырем башням храма, были расположены помещения, которые, по всей вероятности, в момент осады монастыря выполняли роль наблюдательных вышек…»

Источник: Храмы России / [Авт.-сост. С. Минаков]. – М.: Эксмо, 2010, стр. 742