Скитская (Великопоженский скит). Неизвестная моленная.

Великопоженский скит на реке Пижма, в котором было много насельников, пахавших землю, вырабатывавших железо и ковавших себе предметы быта, трудившихся в книгописных и иконописных мастерских. Были там и школы – «грамотницы». Основали скит примерно в 1715 году пришлые с Мезени крестьяне Бобрецовы, Антоновы, Кирилловы и другие «закоренелые раскольники». Официально же основателем его считается мезенец Парфений Клокотов, прибывший туда тоже с Мезени и привёзший с собой «наставника общежительства», то есть как бы игумена. Им был бывший соловецкий инок старец Феофан, после «разгрома» Соловков подвизавшийся в Карелии, в Выголексинском общежительстве. После его смерти с 1733 года наставником стал также выходец с Выга Иван Акиндинович. Женскую же часть Великопоженского общежительства возглавляла старица Александра. Народный монастырь просуществовал до 1854 года, когда его попросту закрыли власти. Но надлом там произошёл за сто лет до этого, когда 78 насельников «мужска и женска пола с малолетними детьми» самосожглись в часовне, узнав о приближающихся солдатах, которые должны были заковать староверов в кандалы и отправить в Архангельск.

Память о Великопоженской «гари» до сих пор хранится в Скитской, на месте её стоит крест.

https://vera-eskom.ru/2022/03/mezen-ispolnennyy-obet/

Для северо-востока Европейской России скит на «Великих Лугах», или Великопоженский скит, в XVIII–XIX веках играл культурно-просветительскую роль, сходную с Выго-Лексинским общежительством. Он был основан в 1713 году. Первым его настоятелем стал соловецкий старец Феофан (ум. 1733), а стряпчим — мезенский крестьянин Парфений Клокотов (род. 1680), перешедший в старую веру. После смерти старца Феофана в 1733 году сюда прибыл из Выговского монастыря деятельный и сведущий в церковных уставах наставник Иван Акиндинович. Он занялся обустройством скита, установил службу, основывавшуюся на поморско-выговском уставе, учредил общежительство. Великопоженское общежительство вело довольно значительную хозяйственную деятельность, основой которой были хлебопашество и рыбный промысел. Обитель была очагом книжности и грамотности: крестьянских детей обучали чтению, письму, переписке книг.

Однако мирная жизнь обители продолжалась недолго — 5 декабря 1743 года в слободу Усть-Цильма прибыла карательная экспедиция, направленная по просьбе архиепископа Варсонофия Холмогорского «ради искоренения староверства». Приказывалось по приезде на место собрать всё население «потаенного пристанища» и, «переписав именно всех раскольников, положа им на ноги колотки (колодки), чтобы в дороге утечки не учинили, со всеми их пожитками отправить в губернскую канцелярию». В случае сопротивления «сперва для страху пыжами палить из ружей, а потом, как возможно, поступать. Скитские строения все зжечь».

В ночь на 7 декабря 1743 года карательный отряд прибыл на место, где находился Великопоженский скит. Скитяне во главе с наставником Иваном Акиндиновичем собрались в часовне и, «отломав у оной часовни крыльца и лестницы, которая имелась строением весьма высока, заперлись». Солдаты же, «оное жилище обступя издали, сами шед к ним небольшими людьми для уговору, что бутто их и всех столько, начаша на уговор звати». Однако все хитрости и уговоры были напрасны. Скитяне решительно отказались сдаваться в руки карателям и принимать новую веру. «И загореся храмина, и пламень огненный в мгновении ока охвати всю храмину. И тако старшейший Иоанн Акиндинов скончася огнем за древлецерковное благочестие и с ним обоего пола семьдесят шесть душ».

Восстановленный Великопоженский скит простоял до 1820 года. На начало XIX века приходится его наибольший расцвет, связанный с деятельностью наставника Исаакия. «Здесь находились иконописные, литейные, книгописные и переплётные мастерские, школа и большая библиотека. Писцы скита выработали особый печорский полуустав, сформировалась своя иконописная школа (“пижемская икона”). Изготавливаемые иконы и книги широко расходились по окрестным землям. Скит являлся духовным и культурным центром всего Печорского края, внёс большой вклад в христианизацию коми-зырян и сохранение староверия».

Моление в Великопоженском скиту поддерживалось вплоть до 1854 года, когда по указу из губернии все иконы и книги были изъяты и переданы в единоверческую церковь села Усть-Цильма. (В настоящее время на месте разорённого скита находится деревня Скитская, в которой до сих пор сохраняются захоронения погибших в гари скитников и имеется памятная старообрядческая часовня).

https://cyberpedia.su/18xfac2.html

Великопоженский скит, датой создания которого принято считать 1713 г, был одним из самых авторитетных центров северного старообрядчества. Как показывают последние исследования, скит возник в самом начале XVIII в. как печорский промысел Выго–Лексинского общежительства. Он действовал на Пижме около полутора столетий до своего окончательного закрытия в 1854 г. Огромное культурное влияние скита на Нижней и Средней Печоре достаточно хорошо изучено благодаря трудам археографов, и прежде всего В. И. Малышева. При этом В. И. Малышев высказал мнение, что «восстановить более или менее полную картину жизни общежительства едва ли удастся, так как материалов о нем практически не сохранилось».

Вопросы иконного убранства Великопоженского скита еще не становились предметом исследований. Скит неоднократно горел: первый раз во время самосожжения в 1744 г.; в последний раз в 1825 г, когда «большой пожар уничтожил почти все строения, погибло много книг, икон, хозяйственного и домашнего имущества». После этого он довольно быстро восстановился при помощи богатых старообрядцев из Усть–Цильмы, Москвы и Новгорода. Однако вскоре скит был закрыт. Называются разные даты закрытия Великопоженского скита и его моленной – 1844 г., 1854 г. Иконы, находившиеся в скиту, по предписанию Управляющего палатой госимуществ были опечатаны помощником Пинежского окружного начальника Пилюскиным.

В 1859 г. священник построенной в 1857 г. Усть–Цилемской единоверческой церкви Павел Прибылев обратился с просьбой передать в церковь иконы из опечатанной моленной. Этим он не только стремился решить проблему с обустройством храма, но и надеялся привлечь к нему местных старообрядцев. Просьба священника была удовлетворена. Сохранилась опись переданных икон, содержащая сведения об их сюжетах и размерах. В 2009 г. этот документ был опубликован А. В. Новиковым. На сегодняшний день это единственный известный источник, дающий представление о том, каким было иконное убранство Великопоженского скита.

Судя по перечню икон, в новую церковь передавался иконостас, некогда украшавший моленную Великопоженского скита. Опись позволяет реконструировать структуру иконостаса. Он состоял из 5 ставов: местного, праздничного, деисусного, пророческого, праотеческого. В местном ряду находились 10 больших икон приблизительно одинаковых размеров. Их высота (в описи «длина») составляла от 1 аршина («72 см) до 1 аршина 6 вершков («87 см), ширина – 13–14 вершков («63 см). Это образы «Христа Спасителя поплеч» (оплечный – Н. П.), «Богоматерь Одигитрия», «Живоначальная Троица», «Святитель Николай Чудотворец», «Воскресение Христово», «Богоявление Господне», «Успение Богоматери», «Преподобные Зосима и Савватий Соловецкие». Две иконы имели наиболее крупный формат «Икона всех Святых» (87×76) и икона «Трех святителей Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста» (85×76).

Праздничный ряд включал в себя двенадцать месячных икон размерами 34×32. Возможно, в этом же ряду размещались еще три перечисленные в описи иконы аналогичных размеров: «Святых Зосимы и Савватия Соловецких», «Святых Козьмы и Дамиана» и «Святителя Николая Чудотворца».

Деисусный апостольский ряд состоял из 16 икон размерами 1 аршин на 7 вершков (72×32) каждая: «Богоматерь», «Иоанн Предтеча», архангелы Гавриил и Михаил и двенадцать апостолов. В центре деисусного ряда размещалась икона «Спасителя, сидящего на престоле» размерами 1 аршин на 13 вершков (72×58).

Пророческий ряд включал в себя 14 икон пророков (Давида, Соломона, Моисея, Аарона, Илии, Исайи, Иеремии, Иезекииля, Даниила, Ионы, Малахии, Захарии, Михея, Аввакума). Размеры икон ¾ аршина на 10 вершков (так в тексте; вероятно ошибка должно быть 5,5 вершков. – Н. П.) (54×25?). В центре ряда размещалась икона «Знамение Пресвятой Богородицы» (54×32).

Праотеческий ряд с центральным образом «Господь Саваоф» (54×45) включал в себя 14 икон (Адам и Ева, Авель, два Сифа (так в тексте А. В. Новикова. – Н. П.), Малелеил, Ной, Мелхиседек, Авраам, Исаак, Иаков, Лот, Иосиф, Иов). Высота и размеры икон этого ряда идентичны предыдущему (¾ аршина на 5,5 вершков – 54×25).

Общая высота иконостаса составляла около 4 м, ширина – около 5 м. Возможно, он был создан по подобию иконостасов, украшавших моленные Выго–Лексинского общежительства, в частности пятиярусного тяблового иконостаса Богоявленской часовни. Последний включал в себя местный, деисусный апостольский ряд с центральным образом «Спас на престоле», праздничный, пророческий и праотеческий ряды. Отличался большими размерами икон: в местном и апостольском рядах по 2 аршина высотой (144 см), в праздничном и пророческом рядах – высотой аршин (72 см), в праотеческом – высотой 1,5 аршина (108 см).

Иконостас имел «завороты», его центральный объем (без заворотов) включал в себя в местном ряду иконы: справа от царских врат особо почитаемый старообрядцами старинный чудотворный образ «Спаса оплечного», далее подле него иконы «Богоявления», «Успения» и «Святых преподобных Зосимы и Савватия Соловецких»; с левой стороны от царских врат размещался образ «Богоматери Одигитрии Тихвинской», а возле него – «Святая Троица», «Святитель Никола Чудотворец», «Св. Филипп Митрополит Московский». Кроме того, в местном ряду иконостаса находились два «Образа всех Святых». Очевидно, как общий состав, так и состав местного ряда иконостаса Великопоженского скита в целом совпадал с иконостасом Богоявленской часовни Выговского общежительства.

Известно, что в иконостасе Богоявленской часовни были царские врата, в то время как во многих беспоповских моленных они отсутствовали. В описи икон Великопоженского скита царские врата не упомянуты. Между тем, в иконостасе Никольской единоверческой церкви были старинные царские врата, привлекавшие особое внимание современников.

Они состояли из собственно врат, увенчанных надвратной четырехчастной иконой и сенью с изображением Спаса Нерукотворного и двух четырехгранных столбиков с изображением отцов церкви и диаконов. Насколько можно судить по довольно подробному описанию священника Н. Прялухина, опубликованному на страницах «Архангельских губернских ведомостей», врата относились к наиболее древнему типу, распространенному в XV–XVI вв. По сведениям автора, царские врата первоначально принадлежали «одному из старообрядческих скитов в пределах… Замежного прихода», откуда вместе с другими иконами поступили в 1872 г. в Усть–Цилемскую единоверческую церковь, то есть, судя по всему, также происходили из моленной Великопоженского скита.

В «Кратком историческом описании приходов и церквей Архангельской епархии» сообщается, что иконостас Усть–Цилемской единоверческой церкви был довольно древний. Однако усомниться в этом заставляет история Великопоженского скита. Известно, что моленная скита много раз горела. В 1825 г. Великопоженский скит сгорел почти дотла, после чего практически заново отстраивался и обустраивался. Нет сомнений в том, что в скиту были древние иконы, которые старообрядцы стремились находить и привозить в свою обитель из разных мест. Однако составить из древних памятников ансамбль иконостаса вряд ли было возможно.

В собрании Усть–Цилемского историко–мемориального музея А. В. Журавского хранятся две иконы: «Пророк Иезекииль» (КП 5041) и «Праотец Иаков» (КП 5042), размеры которых (53,2×24,2×2,3) совпадают с размерами икон пророческого и праотеческого ряда из описи икон Великопоженского скита. Еще одна икона аналогичных размеров – «Праотец Адам» – сохранилась в частном собрании Н. Г. Хозяиновой (с. Усть–Цильма). На обороте всех трех икон имеются красные сургучные печати с инициалами и фамилией помощника Пинежского окружного начальника Н. А. (?) Пилюскина («НА Пилюскин»), проводившего опечатывание икон часовни Великопоженского скита. Все три иконы характеризуются общностью технологии изготовления и стиля. Основа – цельная доска с ковчегом, скрепленная двумя сквозными встречными высокими шпонками.

Шпонки имеют характерную форму со скошенными гранями и с выступающими над плоскостью доски краями. Всю поверхность основы покрывает паволока. Левкас белый, меловой. Написаны иконы темперой, красочная палитра скупая, построена на сочетании коричнево–охристых оттенков с добавлением синего и белил. Общая манера исполнения графичная, несколько суховатая. Фон икон охристый, поля оливково–охристого цвета. Поземь коричневая. Пропорции фигур вытянутые. Лики темные, санкирь зеленоватый. В одеяниях использованы только два цвета – туники синего цвета, гиматий красновато–коричневого. Рисунок складок жесткий. Пробела на одеяниях выполнены белилами и имеют ярко выраженный декоративный рисунок в виде длинных жестких параллельных линий и коротких движков–запятых. Опушь двойная – голубая и красно–коричневая. Лузга отведена красно–коричневой линией. Золочение используется только в нимбах, отведенных двойной красной и белой линиями. Надписи выполнены темной краской классической поморской вязью. На обороте всех трех икон в верхней части имеются потухающие надписи коричневыми чернилами, содержащие имена изображенных персонажей, порядковые номера расположения в ряду («п.3 Иезекииль», «Праотец Адамъ»).

В фондах Карельского музея изобразительных искусств хранятся 13 икон деисусного апостольского чина (Инв. номера с И-1349 по И-1361), происходящие из часовни деревни Верхний Конец близ села Мегрега Олонецкого района. Размер одной иконы 71×29,5 (1 аршин на 7 вершков). По своим технико–технологическим и стилевым характеристикам карельские иконы очень близки к сохранившимся памятникам из Великопоженского скита. Икона «Апостол и евангелист Матфей» написана на основе из трех досок, скрепленных сквозными врезными шпонками с профилированными краями. В верхней части над шпонкой коричневыми чернилами нанесена цифра 4, возможно, указывающая на порядковый номер в ряду чина. Рисунок фигуры, складок одеяний, красочная палитра, начертания букв поморской вязи, характер опуши и другие признаки практически идентичны иконам из Великопоженского скита и, на наш взгляд, указывают на общность происхождения этих памятников. Возможно, они были созданы иконописцами–старообрядцами Олонецкой губернии, связанными с Выговским общежительством. Известно, что выговские мастера занимались изготовлением высоких иконостасных композиций для беспоповских моленных. Свойственные рассмотренным памятникам некоторая сухость письма и недостаток художественности могут быть соотнесены с общими особенностями выговского иконописания первой трети XIX в. и служить дополнительным фактором в пользу датировки иконостаса часовни Великопоженского скита второй половиной 1820-х гг.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Из переписки пижемских старообрядцев с выго–лексинскими иконниками известно, что к этому времени последние уже переживали серьезные материальные трудности. В частности, в письме лексинца Семена Дорофеевича на Пижму 1824 г. сообщается: «…у иконников и у всех у нас скудость хлебная постигла… Весьма оскудели во всем: в хлебных харчах, в платье и в обуви. Кое–как проживаем день к вечеру». К концу первой трети XIX в. положение скитов резко ухудшилось, начался правительственный сыск о «выгорецких раскольниках», были введены ограничения на иконописные работы, запрещен вывоз икон за пределы общежительства.

Данный материал представляет собой первые шаги в изучении иконного убранства Великопоженского скита. Необходимо продолжить поиск новых источников, которые позволят полнее представить, каким было иконописное убранство крупнейшей северной старообрядческой обители, а также проследить пути его формирования и взаимосвязи с Выго–Лексинским общежительством.

Источник: Рябининские чтения – 2015. Материалы VII конференции по изучению и актуализации культурного наследия Русского Севера // Отв. ред. – доктор филологических наук Т.Г. Иванова. Музей-заповедник «Кижи». Петрозаводск. 2015

По материалам статьи: Плаксина Н.Е. (г.Сыктывкар) «Иконостас моленной Великопоженского скита: история, реконструкция, происхождение» на сайте музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru

https://kizhi.karelia.ru/library/ryabininskie-chteniya-2015/1535.html