Товарково. Николаевский женский монастырь.

В 1896 году иеросхимонах Калужской Свято-Тихоновой пустыни Герасим (Брагин) на средства своих духовных чад основал женскую общину, которая позднее была учреждена Указом Святейшего Синода от 7 октября 1898 года за № 5640: «По Указу Его Императорского Величества Святейший правительствующий Синод слушали: дело об учреждении женской общины с наименованием ея в честь тезоименитого Его Величеству святителя, Свято-Николаевскою, в имении калужской мещанки Ольги Косолаповой, близ деревни Муковниной Медынского уезда Калужской губернии.

Приказали:

1. В имении калужской мещанки Ольги Косолаповой, близ деревни Муковниной Медынского уезда, учредить женскую общину с наименованием ея Свято-Николаевскою, с таким числом сестер, какое община в состоянии будет содержать на свои средства, о чем для напечатания во всеобщее известие сообщить Правительствующему Синоду, редакциям «Церковных Ведомостей» и «Правительственного Вестника» по принятому порядку, а Его Преосвященство уведомить Указом.
2. Представить г. Синодальному Обер-Прокурору и испросить Высочайшее соизволение на укрепление за Свято-Николаевскою женскою общиною 61 десятины 914 кв. саженей, или сколько окажется в натуре земли, жертвуемой калужской мещанкой Ольгой Косолаповой, для чего передать в канцелярию Обер-Прокурора Святейшего Синода на время надобности настоящий протокол с приложением относящихся к делу документов.
3. Касательно укрепления за Свято-Николаевскою общиною участка земли, именуемого «старчик», предоставляемого в количестве 1 десятины 78 сажен в собственность общины малоярославецкою мещанкою Марией Гусевой и крестьянами деревни Муковниной Игнатием Тарасовым, Симеоном Сидоровым, Афанасием Артемовым, Афанасием Анрюшиным и Григорием Артемовым, суждение особо, по представлении калужским епархиальным начальством надлежащих документов».

Место для общины, необитаемое, глухое, находилось в 10 км от Тихоновой пустыни, между селами Полотняный Завод и Товарково, известных обилием раскольников. В версте от него в густом лесу стояла часовня, воздвигнутая над могилой зверски убитого злодеями старца Филарета. По преданию, его почитали православные и старообрядцы, следовательно, это произошло до церковного раскола (конец XVII века). В часовне находилось множество икон, здесь совершались панихиды по убиенному старцу. В народе это место называется «старчик». Созданная община стала пополняться сестрами, развернулось строительство келий и храма. К 1899 году насчитывалось около ста насельниц.

Старца Герасима народная молва нарекла блаженным и Христа ради юродивым, жил он затворнически в деревянной келье неподалеку от общины. Подвижник имел дар прозорливости, что проявлялось не только в словах, но иногда и в поступках, движениях, символически показывавших духовное состояние человека или в момент посещения, или в его будущей жизни.

29 июня 1898 года в день памяти преподобного Тихона Калужского иеросхимонах Герасим почил о Господе. Тяжело было сестрам без старца. Крест духовного руководства общиной взял на себя его ученик иеромонах Герасим, в миру Михаил Гаврилов (1868-1918 гг.), он же был основателем Сергиевого скита в 1906 году и его игуменом.

Сестры с благоговением относились к памяти иеросхимонаха Герасима. С помощью Божией и заботами благодетелей, почитателей старца, начались работы по устройству усыпальницы в подполе Николаевской церкви, где было погребено тело усопшего. Спустя год после смерти все было готово к проведению богослужений в подземном храме. Престол освятили в честь преподобного Тихона Калужского 10/23 июня 1899 года при большом стечении народа.

Деревянная Николаевская церковь с храмом-усыпальницей находилась в скиту общины. Священники Михаил Бессонов и Александр Добров часто совершали панихиды. Благодаря благословению матушки Елисаветы, настоятельницы общины, долго сохранялась деревянная келья старца с вещами и множеством икон, среди них были привезенные из Иерусалима.

Первые 15-20 лет становления проходили в очень сложной обстановке. Дважды, в 1904 и 1907 годах, община приступала к строительству новой церкви, для чего даже построила свой кирпичный завод и железнодорожную ветку. Сестры освоили обжиг и доставляли кирпич прямо на стройку, которую благословил владыка Вениамин, удовлетворив прошение настоятельницы монахини Евфросинии. Предполагалось, что храм будет трехпрестольным: в честь Иверской иконы Божией Матери, архистратига Михаила и Всех святых. Но построить его так и не удалось.

Сестрам приходилось самим строить, пахать, сеять и при этом соблюдать монастырский порядок жизни. Нередко голодали, им нечем было поделиться даже с немощным человеком. В Государственном архиве Калужской области сохранилось дело 1907 года, в котором имеется информация о чудесном исцелении парализованной Дарьи Селищевой после купания в святом колодце преподобного Тихона. Эта девушка жила в Николаевской обители и сильно заболела. Из-за бедности настоятельница не могла ей ничем помочь и отпустила в мир. Позаботиться о ней взялись сестры Радины, которые попросились вместе с больной перезимовать в Тихоновой пустыни. Молитва у святых мощей преподобного и крепкая вера в Бога помогли девице Дарье. Чудесным образом ноги, совершенно иссохшие, после первого купания начали приобретать нормальный вид. Свидетельство о чуде подписал вместе с другими монашествующими отец Ириней (Ткаченко), который стал духовником сестер после закрытия монастыря.

К 1915 году Николаевская женская община укрепилась материально. С 1914 года игуменией монастыря была Алексия (Парфентьева). Родом из тверских крестьян, в монашестве пребывала с 1868 года, ранее проживала в Санкт-Петербурге. При ней 190 сестер содержались исключительно на средства благотворителей и проценты от вечного вклада (8150 руб.) по завещанию умершего И.В. Беспалова. В обители проживала петроградская мещанка Анна Никитична Проворова, которая внесла 21 января 1916 года 22 000 рублей в Калужское отделение Государственного банка России под четыре процента государственной ренты.

Община имела 182 десятины (40 десятин под пахотой, остальное – лес и усадьбы) земельных наделов. Содержала два подворья: одно в г. Петрограде, другое в г. Медыни Калужской губернии. Первое приобретено по дарственной записи 15 февраля 1911 года и вводному листу № 719, это был трехэтажный каменный дом в шесть окон с двухэтажным деревянным флигелем в 12 окон и надворными постройками. Все имение оценивалось в 35 000 руб., приносило чистого дохода 1500 рублей в год, располагалось на большом Охтенском проспекте, дом № 77, реквизировано большевиками в конце 1917 года.

Второе пожертвовано общине по духовному завещанию, утвержденному окружным судом от 23 октября 1915 года и вводному листу № 187, заключалось в одноэтажном деревянном доме в девять окон с небольшим флигелем и надворными постройками, оцененными в 600 рублей. Доход от имения составлял 300 руб. в год.

При самой общине имелись скотный двор, приносивший в год 400 рублей, башмачная и ковровая мастерские. Было также 22 жилых строения, из них четыре корпуса в два этажа с каменным первым этажом, все остальные дома были деревянными. При монастыре действовал сиротский приют.

Игуменья Алексия не раз ставила перед епархиальным руководством вопрос о преобразовании общины в женский монастырь. К 1918 году молитвы и просьбы сестер были услышаны. В том же году преосвященному Феофану, епископу Калужскому и Боровскому, передали письмо из Святейшего Правительствующего Синода о удовлетворении его ходатайства о преобразовании Свято-Николаевской женской общины в Медынском уезде в женский общежительный монастырь с наименованием его Свято-Николаевским и с таким количеством сестер, какое обитель в состоянии будет содержать на собственные средства, указ датирован январем 25 дня 1918 года. В это же время вышел в свет декрет Совета Народных комиссаров об отделении церкви от государства.

События 1918 года достигли и стен Свято-Николаевского монастыря. Внезапно Великим постом 18 апреля умер 50-летний игумен Герасим (Гаврилов), настоятель Сергиева скита, что у села Мстихина, и духовник Муковнинского Свято-Николаевского монастыря. 24 апреля его похоронили в нижней церкви Успения Пресвятой Богородицы в скиту. А летом того же года восемь представителей новой власти села Полотняный Завод во главе с комиссаром Федором Семеновым в сопровождении вооруженных красноармейцев прибыли в Свято-Николаевский монастырь. Они объявили перепуганным сестрам о «низложении власти патриарха и архиерея» и пообещали виселицу в случае неповиновения. Представитель советской власти зачитал решение об упразднении монастыря и создании на его основе трудовой коммуны. Приказали организовать «монастырские советы». При этом комиссары начали вывозить кирпич, произведенный сестрами, и раздавать окрестным жителям в знак наглядности «праведных» начинаний узурпаторской власти. Так новая власть обнажила свой злобный характер, начав свою деятельность с открытого грабежа. А когда узнали, что устроитель обители иеросхимонах Герасим (Брагин) похоронен в монашеском облачении с золотым наперсным крестом, то вскрыли могилу. Увидев на батюшке деревянный крест, впали в бесовское состояние и растерзали останки отца Герасима, разбросали по двору, главу поместили на заборе. И сестры вспомнили пророческие слова любимого старца: «…и в земле мне грешному не будет места».

В конце июля 1918 года монастырь был преобразован в трудовую коммуну. Всех начальствующих сестер отстранили и выбрали совет из восьми человек, из-за чего в монастыре появились раздоры и ссоры, что было на руку новой власти.

Некоторые сестры покидали монастырь и уезжали к родственникам. Казалось, другого выхода в такой ситуации не было. А тем, кому некуда ехать, помогало выжить упование на Бога, крепкая вера давала силы смиренно пребывать в таком искаженном богоборческой властью монастыре. И Господь не посрамил их надежд. Недалеко от монастыря в селе Карамышеве в тихом молитвенном уединении проживал иеромонах Ириней, бывший насельник Сергиева скита. К нему и обратились сестры с просьбой стать их духовным наставником. После недолгих молитв и раздумий батюшка принял это предложение.

Известно о нем немногое. Родился иеромонах Ириней (в миру Иван Корнеевич Ткаченко) в 1866 году в деревне Андреево Харьковской губернии. Из крестьян. После смерти жены в 1896 году поступил в монастырь Тихонова пустынь. В 1901 году пострижен в рясофор. 17 марта 1907 года принял постриг в мантию с именем Ириней. В 1909 году перемещен в Сергиев скит, где в том же году рукоположен в иеродиакона, через два года – в иеромонаха. Награждался священноначалием в 1913 году набедренником, в 1926 году – наперсным крестом. С 1911 года нес послушание казначея скита. С 1913 по 1917 год пребывал в Иоанно-Предтеченском скиту Оптиной пустыни, затем вернулся в Сергиев скит. В 1919 году скитян разогнали, и он нашел приют в Карамышеве.

Организованная по приказу властей коммуна состояла из 60 трудоспособных сестер, а 30 были у них на иждивении. Сестры продолжали жить по монастырскому уставу. В Никольском храме служил иеромонах Ириней. Однако это продолжалось недолго. 24 апреля 1923 года губисполком приказал ликвидировать все монастырские артели, как «рассадники контрреволюции». Коммуну закрыли, приказали всем разойтись. Духовник предложил сестрам устраиваться в близлежащих деревнях и соблюдать монашеский уклад жизни. На паях покупали дома или селились у родственников. Иконы, облачения, церковную утварь и другие монастырские вещи разместили по этим домам или отдали на хранение благочестивым прихожанам.

Иеромонах Ириней поселился в селе Товаркове и стал служить в храме святителя Николая с приделом в честь Корсунской Иконы Божией Матери. Его построил в 1800 году Афанасий Гончаров, владелец Полотняного Завода. Спустя 63 года служащий священник на собственные средства возвел здесь колокольню. В Товаркове проживали монахини Иулиания (Свиридова), келейница духовника, Евдокия (Любкина), Анастасия (Ивлева), Анна (Фролова), Феодора (Вахнина), Матрона (Астахова), Наталия (Чернощекова). Пять сестер поселились в Полотняном Заводе, четверо – в селе Карамышеве, четверо – в селе Троицком, две монахини жили в Кондрове, трое – в деревне Старое Уткино, одна – в селе Барятине при игумене Илии (Геравко), две – в селе Никольское и трое в селе Льва Толстого при игумене Ионе (Бронникове).

Жившие в ближайших деревнях и селах сестры систематически посещали иеромонаха Иринея для исповеди и совместной службы, как в товарковской церкви, так и на квартире, где вычитывались все молитвы, положенные по уставу монастыря. Отец Ириней был строг, категорически запрещал им отстраняться от церкви и монастыря. Для укрепления духа сестер и крестьян, для сохранения веры Христовой он составлял молитвы, приближенные к нуждам людей тех лет, обращенные ко Господу Иисусу Христу и Пресвятой Богородице. К сожалению, в архиве УФСБ не сохранился полный текст этих молитвословий. Он постригал сестер в рясофор и схиму.

Вот что вспоминала Мария Власовна Положенцева (1876- ? гг.): «Купила дом на паях в Товаркове. Духовник Ириней одно время просил нас не расходиться, говоря, что монастыри закрыли временно и, возможно, мы скоро вернемся обратно. Но несмотря на это часть сестер поуезжала. А мы, как желавшие вернуться в монастырь, оставались при Иринее. В 1930 году несколько сестер за антисоветскую агитацию выслали, а Иринея продержали в тюрьме несколько дней и выпустили. Другие сестры проживают в разных селах вокруг Товаркова. Они ведут монашеский образ жизни, работая по деревням или в колхозе или просто побираясь».

Смирнова Пелагия Сергеевна (1887-? гг.) сообщала: «Построила дом в Полотняном Заводе. Вместе со мною Авдеева, Петрыкина и Куракова. В доме у себя мы оставили монастырский порядок. Духовником остался наш прежний монастырский монах Ириней (Ткаченко). Он строго держался монастырских обычаев, чему учил и нас, за малейшее послушание давал выговор. Например, мне объявил выговор за то, что без его ведома поступила на работу в артель строителей».

За более чем десятилетний подвиг духовничества в сокровенном монастыре иеромонах Ириней получил от Бога дар духовного рассуждения и проникновенной молитвы. Люди все больше говорили о том, что в селе Товаркове живет духоносный старц, который помогает всем страждущим. По его молитвам исцелялись больные. За советом и помощью к нему стекались крестьяне не только близлежащих деревень, но и из Курской и Орловской областей. Многие почитали его святым человеком. Сам отец Ириней говорил об этом так: «Монашествующим я категорически запрещал распространять слухи обо мне и моих «святостях», но почему такая легенда ходила в народе, объяснить не могу».

Монахини свято чтили память о иеросхимонахе Герасиме, основателе монастыря. Волосы его хранились как святыня на квартире духовника, и те больные, которые к ним прикладывались, часто получали исцеление.

Шло время. Власти не давали покоя монашествующим, искали повода всячески усложнить им жизнь, время от времени проводили проверки и аресты. Отца Иринея, например, арестовывали четыре раза. Массовые аресты сестер Свято-Николаевского монастыря проводились в 1930 и в 1932 годах. Одновременно с введением в 1932 году пятилетнего плана Сталин подписал декрет, в котором значилось, что к 1 мая 1937 года «имя Бога должно быть забыто» на всей территории СССР. Эта запись в декрете затронула судьбы миллионов православных людей.

12 мая иеромонаха Иринея в четвертый раз арестовали по подозрению в агитации против советской власти и колхозного строительства и отправили в Вяземский исправительно-трудовой дом. Вместе с ним были арестованы другие священники: Иоанн Александрович Мещерский и Константин Васильевич Соколов из Карамышева, игумен Илия Гиравко, бывший заместитель настоятеля Сретенского скита монастыря Тихоновой пустыни, который с 1919 года служил приходским священником в селе Барятине, и другие священники, хорошо знакомые отцу Иринею. Были арестованы также 19 сестер Свято-Николаевского монастыря. Монахинь разместили в тюремной камере, и они, чтобы не впасть в уныние, начали петь псалмы. Тюремному начальству это не понравилось, арестанток перевели в морг, где было холодно и стоял запах мертвечины. Тогда монахини стали отпевать покойников и скоро почувствовали, что стало тепло, запах исчез.

Допросы закончились, по постановлению тройки ПП ОГПУ Западной области монашествующих вместе с духовенством осудили по статье 58 (п. 10) УК РСФСР и сослали на север в лагеря на три года. Иеромонах Ириней получил пять лет лагерей. Последними его словами на допросе были следующие: «Повторяю, я человек религиозный, своему делу предан и уверен, что народ вернется к вере, и любовь к церкви оживет, но его [народ] никто не мог направить на правильный путь. А потому я только желал стать его [народа] столпом в дороге любви к Богу и святости». Дальнейшая судьба отца Иринея Ткаченко нам неизвестна. Все сестры отбывали срок в г. Архангельске.

К концу 1932 года начали возвращаться с Урала сестры, репрессированные в 1930 году. В Николаевском храме Товаркова тогда служил священник Василий Иванович Еремеев-Новиков. В 1935 году вернулись из ссылки остальные сестры. О судьбе не вернувшихся данных нет. Сокровенная жизнь монастыря продолжалась. Ее центром были Николаевский храм в Товаркове и Рождественский в селе Рождестве. В церковной сторожке первого проживала схимонахиня Иулиания (Свиридова), бывшая келейница старца Иринея, которая вернулась из ссылки в 1935 году, а в церковной сторожке другого храма жила еще одна бывшая келейница старца Иринея монахиня Ангелина (Фролова). В храме Рождества Христова служил священник Аркадий Григорьевич Жиганов. Храм каменный, построен в 1906 году вместо старого деревянного. Строительством руководил священник Сергий Комаров. Строился храм большей частью на средства владельца Московского мраморного завода, крестьянского сына из деревни Сабельково, Ивана Васильевича Орлова по проекту московского архитектора Кадомцева, а иконостас из резного белого мрамора изготовили мастера завода И.В. Орлова. Деньги на храм собирали также по подписке, и на одном из листов есть запись, что святой праведный Иоанн Кронштадский пожертвовал 100 рублей на эту стройку.

Жизнь Николаевского монастыря тайно продолжалась. Наступил 1937 год. Началась новая волна арестов. Среди множества арестованных были священники Аркадий Жиганов и Василий Еремеев-Новиков, монахини Иулиания (Свиридова), Мария (Астахова), Мария (Аристархова), Варвара (Куракова), Ирина (Петрыкина), Ксения (Положенцева), Наталия (Чернощекова), Мария (Куракова), Александра (Юхочева). Все они были осуждены по статье 58 УК РСФСР за контрреволюционную деятельность. Священники и монахини Иулиания (Свиридова) и Мария (Астахова) были расстреляны, остальные отправлены в лагеря НКВД на 10 лет. Известно, что Наталия (Чернощекова) умерла в Карагандинском лагере 21 ноября 1942 года, а Варвара (Кулакова) вынесла весь ужас лагерей и вернулась из УСВИРЛАГА в 1947 году. О судьбе остальных репрессированных монахинь в настоящее время сведений нет. Никольский храм в селе Товаркове был закрыт и разрушен, Рождественский на Угре оставался как бы действующим, но в нем некому было служить. О том, как жили остальные сестры, где находились в годы войны, мне неизвестно.

Некий иеромонах Никон (Воскресенский Николай Николаевич) до принятия монашества служил в селе Вязичня Мосальского района в храме святителей Афанасия и Кирилла Александрийских. Был арестован и судим по статье 58 УК РСФСР. Срок отбывал в лагерях НКВД в Брянской области. После освобождения в 1947 году искал, где можно устроиться священником. Нигде власти его не принимали. И вот однажды он со своей внучкой приехал на святой источник в Тихоновой пустыни, поселился у трех сестер в селе Льва Толстого. Услышал от них, что здесь живет духоносный старец, иеромонах Свято-Тихонова монастыря Палладий (Суханов Петр Иванович). Отец Тихон, не став ужинать, сразу отправился к нему. Тот, накормив путешествующих, сказал, что в храме села Рождества нет священника и посоветовал идти к епископу за благословением служить там. Иеромонах Никон так и поступил. И все получилось, как сказал отец Палладий. Господь послал сестрам нового духовника, который прослужил в селе Рождестве до 1958 года.

29 июня 1958 года, в праздник преподобного Тихона Калужского, чудотворца, отец Никон с монахинями отслужил на источнике водосвятный молебен. Властям это не понравилось. Долго пришлось батюшке мытарствовать, но в итоге Господь судил ему служение в Псково-Печерской Лавре, где он достиг высокого духовного состояния и почил о Господе в 1969 году.

Жизнь Николаевского монастыря тем временем еще теплилась. Схимонахиня Тихона, монахиня Нила, блаженная монахиня Дорофея, монахиня Александра (Кузнецова), монахиня Ангелина (Фролова), монахиня Агния, монахиня Анфиса, слепая монахиня Иулиания, монахиня Клавдия другие ютились возле храма Рождества Христова на Угре, но в 1961 году и он был закрыт. И все же монастырь не прекратил своего существования. А всего лишь по воле Божией его центр переместился из села Рождество в село Барятино Дзержинского района в храм Рождества Пресвятой Богородицы, где несколькими годами ранее усилиями священника Андрея Павликова, бывшего офицера, участника Великой Отечественной войны, здесь были собраны сестры Николаевского монастыря и других разоренных обителей.

По материалам статьи О.А. Кизяева, опубликованной в сборнике «Калуга в шести веках», 2008 год,https://www.feofila.ru/svjato-nikolaevskij-zhenskij-monastyr/

Мало кто знает, что в старину на современной улице Лесной в Товарково был монастырь. Место для общины, необитаемое, глухое, находилось в 10 км от Тихоновой пустыни, между селами Полотняный Завод и Товарково, известных обилием раскольников. В версте от него в густом лесу стояла часовня, воздвигнутая над могилой зверски убитого злодеями старца Филарета. По преданию, его почитали православные и старообрядцы, следовательно, это произошло до церковного раскола (конец XVII века). В часовне находилось множество икон, здесь совершались панихиды по убиенному старцу. В народе это место называется «старчик». Созданная община стала пополняться сестрами, развернулось строительство келий и храма. К 1899 году насчитывалось около ста насельниц. Старца Герасима народная молва нарекла блаженным и Христа ради юродивым, жил он затворнически в деревянной келье неподалеку от общины. Подвижник имел дар прозорливости, что проявлялось не только в словах, но иногда и в поступках, движениях, символически показывавших духовное состояние человека или в момент посещения, или в его будущей жизни. 29 июня 1898 года в день памяти преподобного Тихона Калужского иеросхимонах Герасим почил о Господе.

Тяжело было сестрам без старца. Крест духовного руководства общиной взял на себя его ученик иеромонах Герасим, в миру Михаил Гаврилов (1868-1918 гг.), он же был основателем Сергиевого скита в 1906 году и его игуменом. Сестры с благоговением относились к памяти иеросхимонаха Герасима. С помощью Божией и заботами благодетелей, почитателей старца, начались работы по устройству усыпальницы в подполе Николаевской церкви, где было погребено тело усопшего. Спустя год после смерти все было готово к проведению богослужений в подземном храме. Престол освятили в честь преподобного Тихона Калужского 10/23 июня 1899 года при большом стечении народа. Деревянная Николаевская церковь с храмом-усыпальницей находилась в скиту общины. Священники Михаил Бессонов и Александр Добров часто совершали панихиды. Благодаря благословению матушки Елисаветы, настоятельницы общины, долго сохранялась деревянная келья старца с вещами и множеством икон, среди них были привезенные из Иерусалима.

Первые 15-20 лет становления проходили в очень сложной обстановке. Дважды, в 1904 и 1907 годах, община приступала к строительству новой церкви, для чего даже построила свой кирпичный завод и железнодорожную ветку. Сестры освоили обжиг и доставляли кирпич прямо на стройку, которую благословил владыка Вениамин, удовлетворив прошение настоятельницы монахини Евфросинии. Предполагалось, что храм будет трехпрестольным: в честь Иверской иконы Божией Матери, архистратига Михаила и Всех святых. Но построить его так и не удалось. К 1915 году Николаевская женская община укрепилась материально. С 1914 года игуменией монастыря была Алексия (Парфентьева). Родом из тверских крестьян, в монашестве пребывала с 1868 года, ранее проживала в Санкт-Петербурге. При ней 190 сестер содержались исключительно на средства благотворителей и проценты от вечного вклада (8150 руб.) по завещанию умершего И.В. Беспалова. В обители проживала петроградская мещанка Анна Никитична Проворова, которая внесла 21 января 1916 года 22 000 рублей в Калужское отделение Государственного банка России под четыре процента государственной ренты.

Община имела 182 десятины (40 десятин под пахотой, остальное – лес и усадьбы) земельных наделов. Содержала два подворья: одно в г. Петрограде, другое в г. Медыни Калужской губернии. Первое приобретено по дарственной записи 15 февраля 1911 года и вводному листу № 719, это был трехэтажный каменный дом в шесть окон с двухэтажным деревянным флигелем в 12 окон и надворными постройками. Все имение оценивалось в 35 000 руб., приносило чистого дохода 1500 рублей в год, располагалось на большом Охтенском проспекте, дом № 77, реквизировано большевиками в конце 1917 года. При самой общине имелись скотный двор, приносивший в год 400 рублей, башмачная и ковровая мастерские. Было также 22 жилых строения, из них четыре корпуса в два этажа с каменным первым этажом, все остальные дома были деревянными. При монастыре действовал сиротский приют.

События 1918 года достигли и стен Свято-Николаевского монастыря. Внезапно Великим постом 18 апреля умер 50-летний игумен Герасим (Гаврилов), настоятель Сергиева скита, что у села Мстихина, и духовник Муковнинского Свято-Николаевского монастыря. 24 апреля его похоронили в нижней церкви Успения Пресвятой Богородицы в скиту. А летом того же года восемь представителей новой власти села Полотняный Завод во главе с комиссаром Федором Семеновым в сопровождении вооруженных красноармейцев прибыли в Свято-Николаевский монастырь. Они объявили перепуганным сестрам о «низложении власти патриарха и архиерея» и пообещали виселицу в случае неповиновения. Представитель советской власти зачитал решение об упразднении монастыря и создании на его основе трудовой коммуны. Приказали организовать «монастырские советы». При этом комиссары начали вывозить кирпич, произведенный сестрами, и раздавать окрестным жителям в знак наглядности «праведных» начинаний узурпаторской власти. Так новая власть обнажила свой злобный характер, начав свою деятельность с открытого грабежа. А когда узнали, что устроитель обители иеросхимонах Герасим (Брагин) похоронен в монашеском облачении с золотым наперсным крестом, то вскрыли могилу. Увидев на батюшке деревянный крест, впали в бесовское состояние и растерзали останки отца Герасима, разбросали по двору, главу поместили на заборе. И сестры вспомнили пророческие слова любимого старца: «…и в земле мне грешному не будет места».

В конце июля 1918 года монастырь был преобразован в трудовую коммуну. Всех начальствующих сестер отстранили и выбрали совет из восьми человек, из-за чего в монастыре появились раздоры и ссоры, что было на руку новой власти. Организованная по приказу властей коммуна состояла из 60 трудоспособных сестер, а 30 были у них на иждивении. Сестры продолжали жить по монастырскому уставу. В Никольском храме служил иеромонах Ириней. Однако это продолжалось недолго. 24 апреля 1923 года губисполком приказал ликвидировать все монастырские артели, как «рассадники контрреволюции». Коммуну закрыли, приказали всем разойтись. Духовник предложил сестрам устраиваться в близлежащих деревнях и соблюдать монашеский уклад жизни. На паях покупали дома или селились у родственников. Иконы, облачения, церковную утварь и другие монастырские вещи разместили по этим домам или отдали на хранение благочестивым прихожанам. Иеромонах Ириней поселился в селе Товаркове и стал служить в храме святителя Николая с приделом в честь Корсунской Иконы Божией Матери. Его построил в 1800 году Афанасий Гончаров, владелец Полотняного Завода. Спустя 63 года служащий священник на собственные средства возвел здесь колокольню.

В Товаркове проживали монахини Иулиания (Свиридова), келейница духовника, Евдокия (Любкина), Анастасия (Ивлева), Анна (Фролова), Феодора (Вахнина), Матрона (Астахова), Наталия (Чернощекова). Пять сестер поселились в Полотняном Заводе, четверо – в селе Карамышеве, четверо – в селе Троицком, две монахини жили в Кондрове, трое – в деревне Старое Уткино, одна – в селе Барятине при игумене Илии (Геравко), две – в селе Никольское и трое в селе Льва Толстого при игумене Ионе (Бронникове). Вот что вспоминала Мария Власовна Положенцева (1876- ? гг.): «Купила дом на паях в Товаркове. Духовник Ириней одно время просил нас не расходиться, говоря, что монастыри закрыли временно и, возможно, мы скоро вернемся обратно. Но несмотря на это, часть сестер поуезжала. А мы, как желавшие вернуться в монастырь, оставались при Иринее. В 1930 году несколько сестер за антисоветскую агитацию выслали, а Иринея продержали в тюрьме несколько дней и выпустили. Другие сестры проживают в разных селах вокруг Товаркова. Они ведут монашеский образ жизни, работая по деревням или в колхозе или просто побираясь». Смирнова Пелагия Сергеевна (1887-? гг.) сообщала: «Построила дом в Полотняном Заводе. Вместе со мною Авдеева, Петрыкина и Куракова. В доме у себя мы оставили монастырский порядок. Духовником остался наш прежний монастырский монах Ириней (Ткаченко). Он строго держался монастырских обычаев, чему учил и нас, за малейшее послушание давал выговор. Например, мне объявил выговор за то, что без его ведома поступила на работу в артель строителей». За более чем десятилетний подвиг духовничества в сокровенном монастыре иеромонах Ириней получил от Бога дар духовного рассуждения и проникновенной молитвы. Люди все больше говорили о том, что в селе Товаркове живет духоносный старц, который помогает всем страждущим. По его молитвам исцелялись больные. За советом и помощью к нему стекались крестьяне не только близлежащих деревень, но и из Курской и Орловской областей. Многие почитали его святым человеком. Сам отец Ириней говорил об этом так: «Монашествующим я категорически запрещал распространять слухи обо мне и моих «святостях», но почему такая легенда ходила в народе, объяснить не могу». Монахини свято чтили память о иеросхимонахе Герасиме, основателе монастыря. Волосы его хранились как святыня на квартире духовника, и те больные, которые к ним прикладывались, часто получали исцеление.

Шло время. Власти не давали покоя монашествующим, искали повода всячески усложнить им жизнь, время от времени проводили проверки и аресты. Отца Иринея, например, арестовывали четыре раза. Массовые аресты сестер Свято-Николаевского монастыря проводились в 1930 и в 1932 годах. Одновременно с введением в 1932 году пятилетнего плана Сталин подписал декрет, в котором значилось, что к 1 мая 1937 года «имя Бога должно быть забыто» на всей территории СССР. Эта запись в декрете затронула судьбы миллионов православных людей. 12 мая иеромонаха Иринея в четвертый раз арестовали по подозрению в агитации против советской власти и колхозного строительства и отправили в Вяземский исправительно-трудовой дом. Вместе с ним были арестованы другие священники: Иоанн Александрович Мещерский и Константин Васильевич Соколов из Карамышева, игумен Илия Гиравко, бывший заместитель настоятеля Сретенского скита монастыря Тихоновой пустыни, который с 1919 года служил приходским священником в селе Барятине, и другие священники, хорошо знакомые отцу Иринею. Были арестованы также 19 сестер Свято-Николаевского монастыря. Монахинь разместили в тюремной камере, и они, чтобы не впасть в уныние, начали петь псалмы. Тюремному начальству это не понравилось, арестанток перевели в морг, где было холодно и стоял запах мертвечины. Тогда монахини стали отпевать покойников и скоро почувствовали, что стало тепло, запах исчез. Допросы закончились, по постановлению тройки ПП ОГПУ Западной области монашествующих вместе с духовенством осудили по статье 58 (п. 10) УК РСФСР и сослали на север в лагеря на три года. Иеромонах Ириней получил пять лет лагерей. Последними его словами на допросе были следующие: «Повторяю, я человек религиозный, своему делу предан и уверен, что народ вернется к вере, и любовь к церкви оживет, но его [народ] никто не мог направить на правильный путь. А потому я только желал стать его [народа] столпом в дороге любви к Богу и святости». Дальнейшая судьба отца Иринея Ткаченко нам неизвестна. Все сестры отбывали срок в г. Архангельске. К концу 1932 года начали возвращаться с Урала сестры, репрессированные в 1930 году. В Николаевском храме Товаркова тогда служил священник Василий Иванович Еремеев-Новиков. В 1935 году вернулись из ссылки остальные сестры. О судьбе не вернувшихся данных нет.

Сокровенная жизнь монастыря продолжалась. Ее центром были Николаевский храм в Товаркове и Рождественский в селе Рождестве. В церковной сторожке первого проживала схимонахиня Иулиания (Свиридова), бывшая келейница старца Иринея, которая вернулась из ссылки в 1935 году, а в церковной сторожке другого храма жила еще одна бывшая келейница старца Иринея монахиня Ангелина (Фролова). В храме Рождества Христова служил священник Аркадий Григорьевич Жиганов. Храм каменный, построен в 1906 году вместо старого деревянного. Строительством руководил священник Сергий Комаров. Строился храм большей частью на средства владельца Московского мраморного завода, крестьянского сына из деревни Сабельково, Ивана Васильевича Орлова по проекту московского архитектора Кадомцева, а иконостас из резного белого мрамора изготовили мастера завода И.В. Орлова. Деньги на храм собирали также по подписке, и на одном из листов есть запись, что святой праведный Иоанн Кронштадский пожертвовал 100 рублей на эту стройку. Жизнь Николаевского монастыря тайно продолжалась. Наступил 1937 год. Началась новая волна арестов. Среди множества арестованных были священники Аркадий Жигалов и Василий Еремеев-Новиков, монахини Иулиания (Свиридова), Мария (Астахова), Мария (Аристархова), Варвара (Куракова), Ирина (Петрыкина), Ксения (Положенцева), Наталия (Чернощекова), Мария (Куракова), Александра (Юхочева). Все они были осуждены по статье 58 УК РСФСР за контрреволюционную деятельность. Священники и монахини Иулиания (Свиридова) и Мария (Астахова) были расстреляны, остальные отправлены в лагеря НКВД на 10 лет. Известно, что Наталия (Чернощекова) умерла в Карагандинском лагере 21 ноября 1942 года, а Варвара (Кулакова) вынесла весь ужас лагерей и вернулась из УСВИРЛАГА в 1947 году. О судьбе остальных репрессированных монахинь в настоящее время сведений нет. Никольский храм в селе Товаркове был закрыт и разрушен, Рождественский на Угре оставался как бы действующим, но в нем некому было служить. О том, как жили остальные сестры, где находились в годы войны, мне неизвестно.

Некий иеромонах Никон (Воскресенский Николай Николаевич) до принятия монашества служил в селе Вязичня Мосальского района в храме святителей Афанасия и Кирилла Александрийских. Был арестован и судим по статье 58 УК РСФСР. Срок отбывал в лагерях НКВД в Брянской области. После освобождения в 1947 году искал, где можно устроиться священником. Нигде власти его не принимали. И вот однажды он со своей внучкой приехал на святой источник в Тихоновой пустыни, поселился у трех сестер в селе Льва Толстого. Услышал от них, что здесь живет духоносный старец, иеромонах Свято-Тихонова монастыря Палладий (Суханов Петр Иванович). Отец Тихон, не став ужинать, сразу отправился к нему. Тот, накормив путешествующих, сказал, что в храме села Рождества нет священника и посоветовал идти к епископу за благословением служить там. Иеромонах Никон так и поступил. И все получилось, как сказал отец Палладий. Господь послал сестрам нового духовника, который прослужил в селе Рождестве до 1958 года. 29 июня 1958 года, в праздник преподобного Тихона Калужского, чудотворца, отец Никон с монахинями отслужил на источнике водосвятный молебен. Властям это не понравилось. Долго пришлось батюшке мытарствовать, но в итоге Господь судил ему служение в Псково-Печерской Лавре, где он достиг высокого духовного состояния и почил о Господе в 1969 году. Жизнь Николаевского монастыря тем временем еще теплилась. Схимонахиня Тихона, монахиня Нила, блаженная монахиня Дорофея, монахиня Александра (Кузнецова), монахиня Ангелина (Фролова), монахиня Агния, монахиня Анфиса, слепая монахиня Иулиания, монахиня Клавдия другие ютились возле храма Рождества Христова на Угре, но в 1961 году и он был закрыт. И все же монастырь не прекратил своего существования. А всего лишь по воле Божией его центр переместился из села Рождество в село Барятино Дзержинского района в храм Рождества Пресвятой Богородицы, где несколькими годами ранее усилиями священника Андрея Павликова, бывшего офицера, участника Великой Отечественной войны, здесь были собраны сестры Николаевского монастыря и других разоренных обителей.

На этом закончим повествование о бывшем Свято-Николаевском женском монастыре близ деревни Муковниной и о судьбах сестер, которые, несмотря на все испытания, хранили веру в Господа и верность монашеским обетам. В 2017 на месте монастыря установлена часовня (не путать с другой Никольской часовней около ДК).

Из открытых источников: Дзержинский район online/Товарково/Кондрово/