Данилово. Выговская Богоявленская старообрядческая мужская пустынь.

Выговское, или Выго-Лексинское, общежительство, основанное в 1694 г., было крупнейшим центром старообрядцев-беспоповцев. Выговский суземок, где с конца 1670-х гг. появились отдельные скиты и поселения староверов, находился на северо-восточном берегу Онежского озера, по верхнему и среднему течению реки Выг. Этот труднодоступный и незаселенный район стал местом прибежища для ревнителей «старой веры», недовольных церковной реформой патриарха Никона.

Из Соловецкого монастыря, осажденного царскими войсками за непризнание церковных реформ, уходили на материк и на реку Выг многие соловецкие подвижники, проповедовавшие древнее благочестие. С усилением гонений на старообрядцев все более массовый характер приобретало переселение в этот район окрестных крестьян, которые основывали на новых местах свои поселения, расчищали земли под пашни и сеяли хлеб. Из соединения таких поселений под единым управлением в октябре 1694 г. образовалось Выговское общежительство, основанное церковным дьячком из с. Шуньга Даниилом Викулиным и посадским человеком из Повенецкого рядка (ныне пос. Повенец, Карелия) Андреем Денисовым.

Первоначально в общежительстве существовало 2 типа поселений: мирские («становища») и скитские (основанные иноками), в последних не допускалось совместное проживание мужчин и женщин. Общежительство состояло преимущественно из мирян, монашеский постриг не принимавших, но было устроено по типу общежительного монастыря. К началу XVIII в. сложился архитектурный облик общежительства. В центре - соборная часовня, соединенная с трапезной, из которой крытые переходы вели в столовую; по периметру располагались жилые кельи, больницы, хозяйственные постройки. Все это составляло живописные, свободно раскинувшиеся ансамбли. Они были похожи на обычные северные погосты и монастыри, но выглядели обширнее, их облик был более сложным. Жилых и хозяйственных построек было много, и над их массой поднимались часовни. Все строения были обнесены высокой деревянной оградой, главные ворота которой именовались святыми. За стеной располагалась гостиница для паломников. Через реку Выг был построен мост.

Первоначально Богоявленская мужская обитель была разделена стеной на две половины – мужскую и женскую. В 1706 г. на реке Лексе была построена отдельная Крестовоздвиженская женская обитель. В обеих обителях были подворья - женское на Выгу, носившее название Коровий двор, и мужское на Лексе. В окрестностях обителей были основаны поселения-скиты, где допускалось проживание семьями. Руководящим органом общежительства являлся собор, состоявший из киновиарха, должностных лиц киновии и выборных от скитов. Соборными постановлениями оформлялось решение духовных и светских дел.

В 1717-1740 гг. Выго-Лексинское общежительство стало главным идейным центром староверов поморского согласия. Здесь были выработаны, сформулированы и обоснованы главные принципы вероучения: теория духовного антихриста, идея вынужденного отсутствия священства, выделение нужно-потребных таинств (крещения и покаяния) и обоснование канонической возможности их совершения «простецами», образование института духовного наставничества. Именно здесь были созданы основополагающие догматические сочинения, доказывающие истинность старой веры, и прежде всего «Поморские ответы» (1723).

Старообрядческое трудолюбие совершило настоящее чудо. В начале XVIII в. Выг располагал хорошо налаженным многоотраслевым хозяйством – большие площади были отвоеваны у леса и возделаны под пашни, заведены огороды, разведен скот, организованы торговля, морские звериные промыслы, судовое строение и кустарные производства. На Лексе построили большую мельницу, перегородив реку плотиной, возвели кожевенные и кирпичные заводы. Чеканились свои деньги – «даниловские рубли». Со временем было организовано производство высокохудожественных икон, крестов, складней, литье, книжное дело. Действовали школы и библиотека. Начальное образование здесь получил Михайло Ломоносов. Особенного расцвета достигли скиты в середине и второй половине XVIII в. Тогда в сузёмке было около тридцати поселков, где жило больше семнадцати тысяч человек. Кроме коренных жителей это были выходцы из Москвы, Поволжья, Новгорода, Архангельска, Великого Устюга.

В 1705 г. поселение на Выге было приписано к Повенецким железным заводам, что дало староверам официальный статус и свободу вероисповедания, хотя выговцы и платили особую подать «за раскол». Притеснения появились при Николае I. Политика “полного искоренения раскола” привела к разгрому выговских монастырей. В 1854 г. началось выселение жителей Выговского общежительства., не приписанных сюда по ревизии. В 1856-1857 гг. были закрыты и запечатаны столовые-моленные на женском и мужском подворьях, выговская и лексинская соборные часовни. Убранство храмов было описано, частично утрачено, частично стало передаваться в единоверческие церкви Петрозаводского уезда. В 1862 г. оставшееся имущество было вывезено в Петрозаводск, размещено в подвалах архиерейского дома. Отдельные иконы из выговского собрания в настоящее время хранятся в Карельском музее изобразительных искусств (о судьбе выговской библиотеки см.: Юхименко. Выговская старообрядческая пустынь. Т. 2. С. 7-197).

Профессор Е. В. Барсов вспоминал: «7 мая 1857 года выговцы собрались вечером в часовню на всенощную ко дню Иоанна Богослова. Большак вынес из келий свою икону, чтобы петь перед ней величание; в это время чиновник Смирнов, со становым приставом, волостным головой и понятыми, явился в часовню, объявил собравшимся, чтобы прекратили служение и вышли вон; потом запечатал часовню и приставил к ней караул. Наутро целые горы икон, крестов, книг, складней были навалены и увезены неизвестно куда». Говорят, что чиновники нарочно садились на воза, чтобы показать свое презрение к тому, на чем сидели. Часовни и другие здания потом были сломаны на глазах раскольников.

Местность опустела. После разорения обителей в «Списке населённых мест Олонецкой губернии» 1873 г. упоминалось село Данилово (Даниловский скит, Даниловский погост) при реке Выге, Повенецкого уезда, с населением 74 человека. М.М. Пришвин, побывав в 1907 г. на Выге , так описывал свои впечатления: «На месте когда-то цветущего городка теперь жалкое село-волость: в нем есть православная церковь, живут батюшка и диакон, писарь, старшина. Можно не обратить внимание на полуразрушенные ворота на берегу Выга, несколько раскольничьих могил на кладбище и несколько старых даниловских домов».

Ныне Выгозеро и течение Нижнего Выга включено в систему Беломорско-Балтийского канала. От бывшего деревянного городка Выговского общежительства осталась только обширная поляна в деревне Данилово на берегу Верхнего Выга. По результатам последней переписи населения здесь проживают 5 человек. Недалеко от Данилова стоит полуразрушенная кладбищенская часовня бывшего Березовского скита.

В последние два десятилетия бывшее Выговское общежительство стало местом паломничества староверов. В 1994 г. здесь, на месте бывшего кладбища на территории мужского общежительства, был восстановлен памятный крест выговским пустынножителям. В 1997 г. была зарегистрирована Выговская староверческая община, насчитывающая до 40 верующий из поселка Повенец и других мест.

Источники информации:

http://www.pravenc.ru/text/161059.html

http://www.starover.lt/Default.aspx?ArticleID=491&Element=ViewArticle&TopicID=35

http://prishvin.lit-info.ru/prishvin/proza/v-krayu-nepuganyh-ptic/vygovskaya-pustyn.htm

wikipedia

Соборная часовня Богоявления Господня (она была построена в 1710-е годы) – большая постройка, состоявшая из двусветной моленной, обширной трапезной и сеней. Трапезная и сени имели единую кровлю и по два окна, располагавшихся на одном уровне с нижними окнами моленной. Моленная («певческая») имела окна в два уровня. Ее кровлю венчала главка с крестом, которая покоилась на небольшой «бочке» - традиционном элементе выговских храмов. Трапезная отделялась от часовни стеной. В стене были двери и два окна, закрывавшиеся ставнями. Высота моленной от пола до потолка составляла 4 сажени (8,5 м), ширина – почти 6 саженей (12,68 м). Утварь в 1739 году состояла из четырехрядного тяблового иконостаса, 40 мелких образов, 2 паникадил, 11 медных лампад и 27 книг. Рядом с часовней стояла большая колокольня, сруб которой – восьмерик на четверике - завершался ярусом звона под высоким шатром.

В женском Лексинском монастыре главная часовня во имя Воздвижения Честного и Животворящего Креста по своим размерам и оформлению значительно превосходила все прочие часовни первой половины XVIII века, в том числе и Богоявленскую на Выге. В 1728 году здесь была построена новая часовня вместо сгоревшей старой. К часовне прирубили «велию трапезу», а к трапезной с двух сторон «приделы», «в одной стороне для говори псалтырей по усопшим», а в другой стороне для пускания приезжих гостей. Приделы отделялись от трапезной плотной стеной «выше человека», которая завершалась под потолком решеткой, «дабы стоящим в приделах слышати с часовни пение». Оба придела соединялись с трапезной дверями. К трапезной примыкала «немалая» паперть. Часовня соединялась со столовой переходами с перилами. Параллельно со строительством часовни иконописцы из Выговского монастыря и Березовского скита писали для нее иконы.

В Крестовоздвиженской часовне был пятиярусный иконостас. В местном ряду иконостаса стояло 10 больших икон (Богородицы Тихвинской в окладе, Распятие Господне с венцом, святого пророка Иоанна Предтечи с венцом, Пресвятой Троицы, святителя Николы Чудотворца, апостолов Петра и Павла, евангелиста Иоанна Богослова с венцом, Софии Премудрости Божией, преподобных Зосимы и Саватия Соловецких, святого пророка Илии). Кроме того, здесь же раcполагалось 49 мелких икон, 6 из которых были в окладах. Выше шел деисусный ряд с иконами всех двенадцати апостолов. Над ним располагался праздничный ряд с иконами двунадесятых праздников, а еще выше – пророческий и праотеческий ряды. Кроме иконостаса в певческой имелось одно медное паникадило, 10 жестяных лампад, 13 старопечатных книг. Убранство трапезной было более скромным и ограничивалось 13 иконами.

Источник: Кожурин К. «Посведневная жизнь старообрядцев». - М.: Молодая гвардия, 2014. С. 341-343.

Реконструкция состава иконостаса Богоявленской часовни в данной статье основана на двух описях имущества этой часовни: 1739 и 1857 гг. Опись 1739 г. вошла в отчет комиссии, работавшей в монастыре вследствие доноса бывшего члена общежительства И. Круглова. Документы комиссии по Выгу, вместе с прочими раскольничьими делами Преображенского приказа и Тайной канцелярии в ХІХ в., были собраны Г. Есиповым в обширный труд и опубликованы.

Опись 1857 г. - также результат работы комиссии в монастыре, и входит составной частью в дело о переустройстве. часовни в православную церковь Даниловского прихода Олонецкой епархии. Комиссии выполнили свое дело добросовестно, поэтому воссоздание облика иконостаса представляется возможным и интересным. Особенно, если учесть, что от некогда богатой Выговской пустыни не осталось и следа, а ее огромное и разнообразное наследие распылилось на множество мелких коллекций как в родном Отечестве, так и за рубежом. Подспорьем при уточнении облика часовни и ее убранства служили две летописи: «История Выговской пустыни» И. Филиппова и «Краткое летосчисление настоящего века выгорецкого общежительства». Выговская киновия известна в истории православного раскола, как беспоповское староверческое общежительство.

Выговцы, ревнители дониконовского православия, оказались в затруднительном положении, когда отказались от института церкви. В вопросах отстаивания основ истинной православной веры выговские староверы сравнивали себя с первыми христианами, жившими во времена гонений. В делах соблюдения обрядов уподобляли себя пустынножителям и отшельникам, которые «не имущи где причаститися за неимением священника чрез веру и добродетельное житие духовно причащаются». При организации киновии, они старались придерживаться этических норм, выраженных в словах Иоанна Златоуста: «Церковь бо есть, не стены и покров, но вера и житие». Они исповедали Святую Троицу и воплощение Сына Божия, чтили все евангельские и апостольские заповеди, почитали учения Святых Соборов и святоотеческие положения, принимали и все таинства церковные. Но, отсутствие священства влекло за собой отрицание церкви - как места общения с Богом, и невозможность свершения большинства таинств. Выговцы нашли достойный выход из трудного положения - их Божьим Храмом стали часовни.

Выголексинское общежительство имело большое количество часовен. В мужском Даниловском и женском Лексинском монастырях они располагались на мужских и женских улицах, в богадельных домах, на кладбищах. Часовни были во всех скитах, окружавших оба монастыря. Небольшие часовни - молельни, были при коровьих и пашенных дворах, на кладбищах, кирпичном заводе.

В староверческих часовнях совершались вечерни, утрени, часы всенощные, молебны. Настоятели читали в них богослужебные и назидательные книги, произносили поучения, которые нередко были собственного сочинения. Часовни по своим размерам не уступали церковным зданиям, а по своему убранству часть из них значительно превосходила крупные приходские церкви. Одним из таких храмов была часовня во имя Богоявления Господня, которая стояла в мужском монастыре на мужской улице. Староверы именовали ее соборной, поскольку считали ее главным храмом. Часовня была поставлена в 1719 г. на месте старой – ветхой и малой. На плане, воспроизводящем монастырь в XIX в., она стоит в центре монастыря и соединяется переходом со столовой. Рядом с ней - колокольня. Часовня состоит из трех срубов: певческой (собственно часовни - Г. Ф.) с окнами в два уровня, трапезной и паперти. Трапезная и паперть имеют единую кровлю и по два окна, которые расположены на одном уровне с нижними окнами часовни. Кровлю венчает главка с крестом, которая покоится на небольшой «бочке» - традиционном элементе выговских храмов. Изображение часовни на плане соответствует более раннему ее описанию в «Истории Выговской пустыни» И. Филиппова. Летописец подчеркивает ее размеры: «И поставиша часовню новую велию и трапезу, и к ней совокупиша и паперть, против всей трапезы половину отгородиша, откуда печи быти и топити, и печь великую складоша, а другую печь с под часовни топити, что одной не возможно нагревати». Трапезная отделялась от собственно часовни капитальной стеной. В стене была дверь и два проема, которые закрывались ставнями. По данным ХІХ в. высота певческой от пола до потолка «ровно четыре сажени», расстояние от южной до северной стены - «почти шесть саженей». В середине XIX в. местные власти также отмечали масштабность здания, предлагая переделать его в православную церковь. Они указывали, что это легко сделать «пристройкою к ней алтаря, а это весьма удобно потому, что собственно часовня, имея древнюю форму, по величине сравнительно более православной церкви». В новую часовню, по свидетельству Ивана Филиппова, монастырские иконники написали «образы большие на- местные и деисус со Апостолы и праздники и Пророки и Праотцы и Святители и Преподобных... и вельми ю оукрасиша иконами».

Первое подробное описание иконостаса и в целом часовенной утвари относится к 1739 г. Оно описано комиссией настолько тща- тельно, что не составляет труда представить интерьер соборной часовни в первой половине ХVІІІв. Поскольку опись позволяет реконструировать схему иконостаса, приведем ее полностью. «В передней половине оной (собственно часовне Г. Ф.) приставлены в средине створы на подобие царских дверей в церквах, на которых написаны евангелисты, а по сторонам имеются иконы местныя по правую сторону: Спасителев образ в окладе. Образ Богоявления Господня в окладе ж. Успения Пресвятыя Богородицы. Преподобных Зосима и Савватия Соловецких чудотворцев. Преподобного Александра Свирскаго. Образ всех святых.

По левую сторону: Пресвятыя Богородицы Тихвинской с венцом. Пресвятыя Троицы с венцами. Святителя Николая с венцом же. Святителя Филиппа. Преподобного Александра Ошевенскаго. Всех святых российских чудотворцев. Поверх тех местных образов имеется де Исус с двенадцатью апостолы. Выше того дванадесятные праздники. Сверх того пророки. Да порознь стоящих мелких образов окладных сорок пять, неокладных четыре. Крест с распятием большой письменной с венцом. Крест с распятием медной. На средине два паникадила, медных, большое да малое. Да перед местными образами одиннадцать лампад медных.

Во второй половине:

По правую сторону образов местных: Пресвятые Богородицы всем скорбящим. Святых верховных апостолов Петра и Павла. Святого Николая Чудотворца. По левую сторону: Створы в подобие царских дверей церковных, на которых написан образ Благовещения Пресвятыя Богородицы, да образ-ж великих святителей Василия Великаго и Иоанна Златоустаго. По одну сторону оных: Собор Архистратига Михаила. По другую сторону Пресвятыя Богородицы Тихвинския. Перед теми местными образами две лампады жестяных. Мелких образов без окладов двадцать два. При оной часовни в предверии ветхих десять икон».

Комиссия увидела и перечислила четыре яруса икон в иконостате: местный, деисусный, праздничный, пророческий. У Ивана Филиппова в той же последовательности перечисляются иконы местного, денсусного и праздничного рядов, а далее он называет и пророков, и праотцев, и преподобных. Однако, в «Кратком летосчислении» написание праотеческого ряда значится под 1782 г.: «Сего же года на Выгу брацку часовню нарубиша и праотцев поставиша». И. Филиппов умер в 1744 г. и, следовательно, праотеческий ряд был написан после его смерти. Можно предположить, что в данном перечислении он подчеркивает именной состав иконостаса или что перечисляемые им лики святых входят в число мелких образов, стоящих порознь.

Описание летописцем небольшого пожара, случившегося от незатушенной свечи в 1737 г., дает ценные сведения о том, что по конструкции иконостас был тябловым: «И на тябле догорела (свеча Г. Ф.) до тябла... ту на оуглу на брусках знак горелой подаде». Повествуя о пожаре, И. Филиппов последовательно перечисляет местные иконы по движению огня: «Свеща оная была поставлена в самом верхнем ряду оу пророка Захарии, противу образа большого Пресвятыя Богородицы, который стоит о самыя царския врата. ...И паде на землю конец свещи на пелену протну онаго Богородицина образа. И загореся оная пелена. И по ряду к северной стране против образа Святыя Троицы и против образа. Николы Чудотворца и против образа Святителя Филиппа Московского все пелены згореша, ...Такожде и оу пелены между Николиной и Филипповой пеленой. ...В самой оугол пришед к пелены ко образу преподобнаго отца Александра Ошевенского оная пелена не загореся само и погасе». Свидетельство летописца подтверждает перечень икон левой части местного ряда, предложенный комиссией.

Нижний, местный ряд иконостаса состоял из одиннадцати икон и царских врат. Его особенность - в присутствии царских врат. Врата без алтаря столь смутили членов комиссии 1739 г., что они, в отличие от И. Филиппова, не решились назвать их своим именем, определив их как створы наподобие царских дверей. Комиссия 1857 г. врата называет царскими и фиксирует те же иконы, в той же последовательности и в том же количестве. При этом пометки на полях поясняют, что четыре иконы расположены на боковых стенах: «Александр Свирский» и «Российские чудотворцы» на левой стене, «Александр Ошевенский» и «Образ всех святых» на правой. У И. Филиппова также упоминается угол между иконами с изображениями митрополита Филиппа и Александра Опевенского. То есть местный ряд иконостаса изначально имел завороты на боковые стены.

Расположение икон в местном ряду традиционно. Справа от царских врат - икона с изображением Спасителя и храмовая икона, слева - Богородичная и образ Ветхозаветной Троицы. Есть здесь и образ Николы Чудотворца, наиболее часто отмечаемый в данных рядах. Пять икон нижнего ряда посвящены северным инокам. Из них четверо основатели северных монастырей: Александр Свирский, Александр Ошевенский, Зосима и Савватий Соловецкие. Пятый преподобный популярный на Севере митрополит Филипп, который в течение ряда лет был игуменом Соловецкого монастыря. Мученик митрополит Филипп и святитель Никола у выговцев олицетворяли идеал стойкости в вопросах веры, а со ловецкие святые, особо чтились в киновии, потому что общежительство воспринималось выговцами как новый монастырь в се верных пределах, унаследовавший благочестие дониконовских времен от Соловецкого монастыря.

Иконы следующего ряда иконостаса могут быть воспроизведены из его названия: «де Исус с двенадцатью апостолы». Чин с таким названием предполагает наличие центральной части деисуса: Спаса, Богородицы и Иоанна Предтечи, двух архангелов: Михаила и Гавриила, и двенадцати апостолов. Для того чтобы убедить ся в том, что в данном случае комиссия видела именно двенадцатифигурный апостольский чин, обратимся к имеющимся материалам по выголексинским часовням.

В перечнях иконостасов, выполненных комиссией 1739 г., деисусный ряд именуется по-разному в зависимости от его состава: «деисус с двенадцатью апостолы», «Деисус с дванадесятми апостолы», - в Даниловской, Лексинской и Шелтопорожской часовнях; «Деисус с апостолы» - в часовнях Волозерского и Выговского скитов, Даниловского коровьего двора и в молельне Лексинской ограды; «Деисус» - в часовне Тагозерского скита. В этих трех различных определениях одного ряда иконостасной стены четко читается различный состав чина. В Лексинской кладбищенской часовне деисусный ряд в описи середины XIX в. охарактеризован следующим образом: «Господь Вседержитель, Богоматерь, Иоанн Предтеча, два ангела и двенадцать апостолов». Опись 1857 г. по интересующей нас часовне фиксирует на восточной стене иноностаса двенадцатифигурный апостольский чин, подтверждая его количество: «Семнадцать образов размещенных симметрично около среднего образа» и его состав: «образа следующие: Господа Вседержителя, Девы Марии, Иоанна Предтечи, два Ангела, Петра и Павла и десяти Апостолов». В этой описи икона с апостолом Иудой (вероятно, Иаковлевым - Г. Ф.) обозначена на боковой стене. А так как это апостол из числа двенадцати, то можно предположить, что денсусные иконы изначально заходили на боковые стены часовни.

Третий ряд иконостаса Богоявленской часовни обозначен одним предложением: «Выше того (деисусного ряда - Г. Ф.) дванадесятные праздники». В описи 1857 г. записано: «Четвертый ряд иконостаса восточной стены... заключает в себе пятнадцать образов без риз и венцов одного размера, заключающие в себе дванадесятые праздники».

Полная повторяемость состава икон двух предыдущих рядов позволяет предполагать, что и праздничный ряд изначально состоял из пятнадцати икон. Это могли быть следующие иконы: «Рождество Богородицы», «Благовещение», «Рождество Христово», «Введение во храм», «Сретение», «Богоявление», «Преображение», «Вход в Иерусалим», «Воскресение Христово», «Вознесение», «Сошествие Святого Духа на апостолов», «Успение», «Распятие», «Воздвижение Животворящего Креста», «Пресвятая Троица». Из них четырнадцать икон отражают события евангельской истории и только последняя «Троица» - связана с ветхозаветным временем. Этот состав традиционен для «классики» Выговского литья - четырехстворчатого складня «Двунадесятые праздники». Следует сказать, что не каждый иконостас Выговских часовен включал праздничный ряд. Описи фиксируют местный и деисусный ряды, как постоянно присутствующие в иконостасах, a в третьем ярусе чаще называют пророческие иконы. Праздничные ряды фиксируются в крупных иконостасах, но приводятся без расшифровки. Перечисление тринадцати праздничных икон есть в описи Лумбушской часовни. В перечне нет двух праздников: Воздвижения Креста и Сошествия Святого Духа на апостолов, а вместо Распятия Снятие со Креста. Но иконы «Сошествие Святого Духа на апостолов» и «Воздвижение Креста» присутствуют в бессистемных списках утвари из Даниловских часовен. Любопытно, что популярный евангельский сюжет «Воскрешение Лазаря» не встретился нам в описях. Это может свидетельствовать в пользу соблюдения выговцами состава двунадесятых праздников. В связи с выяснением состава праздничных икон любопытно заметить, что в период переоформления иконостаса для церковных нужд пришлось в местном ряду изъять две иконы «Успение Богородицы» н «Ветхозаветную Троицу», чтобы сделать северные и южные пономарские двери для входа в алтарь. По этому поводу есть специальное письмо в Епархию, в котором устроители иконостаса отдают себе отчет в том, что сколь существенны эти две иконы для христиан Выгореции. Ввиду неизбежности их удаления из иконостаса, они предлагают сделать для икон приделы (!) в церкви, «поскольку иконы сии состояли в таком же уважении, как и все прочия, а праздник Успения почитался по Уставу Даниловскому, храмовым». Епархиальное начальство рассмотрело вопрос о желании сохранить все иконы иконостаса, но ввиду срочности работ постановило установить придел для иконы «Успение». Этот пример казатель бережного отношения выговцев к составу иконостаса, сохранения его в неизменном виде.

Описи 1739 и 1857 гг. фиксируют праздничный ряд над деисусным. Расположение праздников над деисусом свидетельствует о стойком иммунитете выговцев к нововведениям в оформлении иконостасов. Во второй половине XIX в. такое расположение рядов вызвало недоумение у проектировщиков церкви: «В нынешнем иконостасе ряд двунадесятых праздников стоит, неизвестно почему, выше Св. Апостолов: проектировано дванадесятые праздники установить ниже лика Апостольского. Прочее все удержано как есть». Для староверов Выга установка праздников под деисусом была неприемлема по простой причине - эта перестановка получила распростанение в никоновские времена.

В первой описи праздничный ряд назван третьим по счету, а в последней описи четвертым. Разница в нумерации объясняется наличием в описи 1857 г. пядничного ряда между иконами местного и денсусного рядов. Он включал тридцать одну икону различного формата (средняя высота - 7 вершков, ширина - 6. Комиссия 1739 г. также отметила большое количество мелких икон окладных и неокладных. Вероятно, они еще не были оформлены к тому моменту в качестве самостоятельного ряда в иконостасе.

Следующий ряд иконостаса в первой описи часовенного имущества зафиксирован еще более условно, чем предыдущий: «Сверх того (праздничного ряда Г. Ф.) пророки». Последняя опись определяет общее число икон этого ряда: «Пятый ряд иконостаса заключает в себе пятнадцать образов одного размера без риз и венцов, вообще без украшений. На нем изображена Богоматерь с пророками». В этом ряду, благодаря подробному описанию последствий пожара Иваном Филипповым, можно поименно определить три иконы: «Богоматерь Знамение», «Пророк Захария», «Пророк Давид». Известно также, что образ пророка Захарии располагался сразу за образом Богоматери с левой стороны. Центральное положение пророка Захарии в пророческом ряду Богоявленской часовни, по всей видимости, связано с историей киновии.

Попытка определить состав ряда путем сравнения икон из иконостасов других часовен Выговской киновии оказалась малорезультативной. Описи утвари других часовен в своем большинстве лишь фиксируют пророческий ряд и его количество. Только некоторые из них дают. именной список икон нужного ряда. Состав икон в пророческих рядах рассмотренных описей оказался разнообразным. К первоначальным трем иконам, с определенной долей вероятности, можно добавить еще две: «Пророк Моисей» и «Пророк Исайя», поскольку изображения этих пророков значатся в пророческих рядах иконостасов во всех предложенных списках. Постоянное сопоставление двух описей 1739 и 1857 гг.  показало, что изначальная часть иконостаса соборной часовни сохранена выговцами полностью.

Количество икон и размеры иконостаса увеличивались с ростом благосостояния Выга, и в период переоформления имущества из часовенного в церковное восточная стена иконостаса состояла из семи рядов, включавших сто двадцать шесть икон. Огромное число икон - двести три - располагалось на северной и южной стенах часовни. Часть этих икон являлась продолжением рядов иконостаса. Деисусный ряд был продлен на северной стене пятью иконами с изображениями Иуды (Иаковлева - Г. Ф.), Василия Великого, Сергия (Радонежского - Г. Ф.), Григория Богослова, великомученика Георгия и пятью образами на южной стороне (расшифровки в описи, к сожалению, нет). На восемь икон, по четыре образа слева и справа, увеличился праздничный ряд. Пророческий ряд с южной стороны вырос на семь икон. Число икон с северной стороны увеличилось на восемь икон, но конкретное число икон с изображением пророков неизвестно, поскольку среди этих восьми икон названы иконы, посвященные Христу и Вселенским соборам.

Шестой ряд иконостаса, согласно «Краткому летосчислению», поставлен в часовне в 1782 г. По данным описи 1857 г. праотеческий ряд иконостаса составляли двадцать восемь праотеческих образов: девятнадцать на восточной стене, четыре на южной и пять на северной. Центральное место занимала икона с изображением Саваофа.

Седьмой ряд иконостаса с образами апокалипсического содержания и изображениями херувимов и серафимов состояли из семнадцати икон на восточной стене, восьми на южной и восьми на северной стене. Помимо роста, иконостас значительно изменился в оформительском плане. Но эти изменения нельзя назвать типичными явлениями для второй половины XVIII-XIX вв. Богатство православных храмов Олонецкой губернии в этот период сказывается в замене тябловых иконостасов резными золочеными, в оформлении отдельных икон в пышно убранные киоты «иконостасы». Иконостасы выговских часовен по-прежнему тябловые. Благополучие Выга отражается в их иконостасах непосредственно на иконах. Они украшаются аналогично убранству икон в древнерусских храмах. Первоначально иконостас в местном ряду имел только две иконы в окладах, да на трех иконах имелись венцы. Со временем иконы местного ряда украсились драгоценными окладами, ризами и венцами.

Опись отмечает большое разнообразие убранства. Приведем несколько выдержек. Образ «Вседержителя в серебряной вызолоченой кованой ризе», с выкованными «с двух сторон словами Господь Вседержитель по славянски с титлами». Монограмма на венце Вседержителя выложена стразами. На иконах «Богоявление» и «Преподобные Зосима и Савватий Соловецкие» имеются доски из синего стекла, на которых стразами выложены названия икон. На венце первой иконы использован жемчуг в качестве украшения, венцы второй унизаны стразами, «кроме того на каждом венце по три страза больших». По краям серебряного вызолоченного оклада соловецких чудотворцев «семь крупных страз малиновых и синих». Наиболее богато украшен образ Тихвинской Богородицы. На нем оклад серебряный, вызолоченный, сверху в виде каймы. Венцы украшены стразами. Гривенка кованая, с травным орнаментом. «Между гривенкой и венцами риза и убрус на Богоматери и Спасители вынизаны из крупных жемчугов». Жемчуг на ризе нанизан в виде излюбленного староверами узора из листьев и цветов. Снизу иконы местного ряда обрамлялись пеленами. Каждая икона деисусного чина имела вызолоченный венец в диаметре пять вершков. На трех центральных образах было по гривенке. На каждом из семнадцати венцов нанизано по три большие страза. Иконы остальных рядов были без украшений.

Иконы каждого ряда имели единый размер, за исключением икон местного ряда. Чиновые иконы высотой были двадцать девять вершков, шириной - одиннадцать с половиной. Высота праздников и пророков равнялась двадцати вершкам, ширина пятнадцати. Иконы праотеческого ряда в высоту составляли двадцать три вершка, в ширину - двенадцать. Формат икон седьмого ряда определен комиссией условно: «все одинаковых размеров примерно 18 верш. длины 14 ширины». Размер икон местного ряда колебался в высоту от двадцати трех вершков до тридцати трех, а в ширину от восемнадцати вершков до двадцати шести с половиной.

Множество икон находилось в каждой части храма. На западной стене комиссия насчитала тридцать пять образов. Шесть больших Богородичных икон располагались на подставках в «средине певческой». Из них четыре иконы одной иконографии: «Богоматерь Тихвинская», все они в драгоценных нарядах. У левого клироса был «двойной вышивной образ Святителя Николая и Тихвинской Божией Матери». Общее число икон в певческой, трапезной, паперти, мирской равнялось четыремстам сорока девяти единицам.

Кроме икон имущество часовни составляли лампадки, паникадила, множество пелен, убрусов и книг. Количество богослужебных книг выросло с двадцати семи единиц по данным первой описи до пятидесяти семи. Имущество часовни было столь велико, что лица, стараниями которых часовня была обращена в православную церковь, приступили к «своему делу утром 8-го числа, продолжали заниматься оным 9-го и 10-го числа в часы промежуточные между Богослужениями и кончили описи 11-го числа».

Все это богатство соборной часовни крупнейшего центра беспоповцев перешло в мае 1857 г. в ведение Православной церкви более чем скромного прихода, как по его отдаленности от крупных населенных мест, так и по количеству прихожан.

Источник: Кижский вестник 4. Заонежье // Ред. А.П. Журавлев. Музей-заповедник «Кижи». Петрозаводск. 1994.

Статья: Фролова Г.И. «Внутреннее убранство Выговской Богоявленской соборной часовни» (стр.143) на сайте музея-заповедника «Кижи»

kv-4-web.pdf