Молога (акватория Рыбинского водохранилища). Мологский Афанасьевский монастырь.

Афанасиевский монастырь, 3 класса, общежительный, в 2 верстах от города Мологи. Впервые упоминается в 1509 году и первоначально был мужским; в 1764 году упразднен и обращен в приходскую церковь, а в 1795 году открыт здесь женский монастырь. Здесь находится Тихвинская икона Божией Матери, принесенная в дар монастырю великим князем ярославским Федором Михайловичем в 1377 году. Она была родовой святыней Ярославских князей со времени святого князя Федора (см. 19 сентября); Тихвинской называется только по сходству изображения; копией ее быть не могла, так как существовала до явления святой Тихвинской иконы. С крестным ходом она носится по окружным селениям для поклонения. При монастыре школа с 1891 года.

Из книги С.В. Булгакова «Русские монастыри в 1913 году»

Молога — город, располагавшийся при впадении реки Мологи в Волгу и затопленный Рыбинским водохранилищем. В городе располагался монастырь и несколько церквей.

Афанасьевский монастырь (с XV в. - мужской, с 1795 г. - женский) располагался в 500 м за городом. Имел 4 церкви: холодную (1840 г.) и 3 тёплых (1788, 1826, 1890 гг.). Главной реликвией была чудотворная икона Тихвинской Божией Матери начала XIV в.

Воскресенский собор был построен в 1767 году в нарышкинском стиле и возобновлён купцом П.М. Подосеновым в 1881-1886 годах. Соборный храм имел 5 престолов — главный Воскресения Христова и придельные — Пророка Илии, Николая Чудотворца, Успения Божией Матери и святых Афанасия и Кирилла. Колокольня из трёх убывающих восьмериков выстроена наподобие угличских колоколен.

Отдельно от этого храма (холодного) построен в 1882 году в русско-византийском стиле тёплый Богоявленский собор, имевший три престола — Богоявления, Покрова Божией Матери и Николая Чудотворца. В постройке этого собора главное участие принимал тот же П.М. Подосенов совместно с купцом Н.С. Утиным. К собору была приписана ещё деревянная с обеих сторон оштукатуренная, прежняя кладбищенская Крестовоздвиженская церковь, построенная в 1778 году.

Вознесенская приходская церковь построена в 1756 году. В ней было три престола: Вознесения, святых князей Бориса и Глеба и Архистратига Михаила. В оформлении её фасадов были использованы элементы барокко.

Всехсвятская кладбищенская церковь, построенная в 1805 году, с двумя престолами — во имя Всех Святых и Иоанна Предтечи.

Церковь в селении Горькая Соль, построенная в 1828 году тем же Ф.К. Бушковым. Имела два престола — Апостола Фомы и Казанской Божией Матери.

http://old-yar.ru/story/71/

Часовня Мологского Афанасьевского женского монастыря построена в г. Рыбинске в 1871 году в запоздалых формах классицизма. В 1941 году три монастыря, включая Мологский Афанасьевский женский монастырь, 40 церквей, бывшие дворянские усадьбы, древний русский город Молога численностью населения 5 тыс. человек, около 700 сёл и деревень, заповедные природные территории были затоплены при строительстве Рыбинской ГЭС. Общая площадь затопления составила 4550 кв. км.

С 1995 года в здании часовни Мологского Афанасьевского монастыря располагается Музей Мологского края им. Н.А. Алексеева (отдел Рыбинского государственного историко-архитектурного музея-заповедника).

http://rybinsk.ru/

Первая церковь монастыря основана в 1788 году; вторая – в 1826 году; а третья – в 1840 году. Престолы в них: — в первой, — Сошествия Святаго Духа, Тихвинския Божия Матери и Святителя и Чудотворца Николая; во второй, — Святаго Живоначальныя Троицы; Божия Матери, – Всех Скорбящих Радости, и Святителей Афанасия и Кирилла; в третьей, — Успения Божия Матери. Земли 36 десятин. Всего в приходе 9 селений, 279 домов, число душ 889 мужского пола и 923 женского

Книга «Историко-статистический обзор Ростовско-Ярославской епархии» (Ярославль, 1861 год. Составил секретарь Ярославской духовной консистории Крылов А. П.)

Археологические материалы. Опись Афанасьевского мужского монастыря, при Посаде Мологе, составленная в конце XVII столетия.

На монастыре церковь, во имя Троицы, деревянная, с трапезою и келарскою, теплая. На ней кровля тесовая ветха; на церкве шея рублена в осмерик, глава крыта чешуею деревянною; на главе крест железной.

А в церкве и в трапезе, святых икон, и двери царские, сень, и столбцы, коруна, столярские работы, писаны на золоте, — на дверях царских Благовещение Пресвятые Богородицы, четыре Евангелиста, на коруне в средине Господь Саваоф. У царских дверей завеса крашенинная.

Местных образов:

По правую сторону: образ Пресвятыя Троицы, писан на золоте; на нем 5 венцов серебреных гладких золоченых, а перед тем образом лампада медная луженая, у нее кисть нитяная, вместо пелены писано красками. Образ Афанасия и Кирилла, — венцы резные, а в них по шести камней простых, цата бисерная, — в киоте, шандал железной простой. Образ О тебе радуетца, да 3 иконы месячных: Март, Май, Июнь, да образ шести Апостол.

По левую сторону: Образ Купина неопалима, — лампада медь, у ней кисть нитяная. Образ Николая чудотворца в житии – писан на золоте, шандал железной передвижной. Образ Единородный Сын, да 3 иконы месяцы Апрель, Июнь, Август осми листовые, да образ шести Апостол.

По левую сторону: Образ Купина неопалимая, — лампада медь лужена, у ней кисть нитяная. Образ Николая чудотворца в житии, — писан на золоте, шандал железной передвижной. Образ Единородный Сын, да 3 иконы месяцы Апрель, Июнь, Август осми листовые, да образ шести Апостол.

На северных дверях Архидиакон Стефан, над ним браз Спаса нерукотвореннаго. На южных дверях образ Архидиакона Евпла, над ним образ Пречистые Богородицы Воплощение. Образ Лазарево Воскресенье. В первом поясу в деисусах образ Всемилостиваго Спаса, а по обе стороны дванадесять Апостол. Во втором поясу праздники Господские. Пред деисусом паникадилцо медное малое, о 9 шандалах, внизу кисть нитяная пестрая.

В трапезе образ Пречистые Богородицы Одигитрия, — писан красных.

В олтаре престол, а на нем: одежда кумашная, покров выбойчатой полосатой; евангелье печатное, по образу золочено, на нем Распятье и Евангелисты медные позолочены, застешки, и петли, и на исподней дске 5 мест медных луженых, — обкрыто бархатом. А на престоле ж крест благословящей, — оклад серебряной золочен. За престолом: образ Пречистые Богородицы Одигитрия Тихфинские, — венец с коруною резной серебряной золочен, цата тоже; крест выносной, — венец и цата серебряные золочены. На другой стране Пречистые Богородицы Знамение, — писан на золоте.

Жертвенник покрыт кумачем красным, а на нем: сосуды служебные, — потир, дискос, звезда, лжица, — оловяные; воздух и покровцы тафтяные, подложены крашениною. Над жертвенником образ Пресвятые Богородицы Успение. Чаша водосвятная медная лужена, 3 блюда оловяных, 3 ковшичка медных, — ветхи, кадило медное чеканное сквозное, фонарь выносной, — ветх. В трапезе: деисус, образ большой Нерукотворенной Спас, образ Предтеча большой с иными святители, образ Пречистые Богородицы, осми листов, писан на красках; 2 налоя сгибных, стол водосвятной, — обложен крашениною, ветх; 2 подсвешника выносных, — древяные точены. В трапезе печь обращатая цеменная, — ветха. Над южными дверями в паперти: образ Спаситель Нерукотворенный, образ Всех Скорбящих Радость.

В олтаре, и в церкве, и в трапезе, в красных окнах семь окольниц слюдяных, ветхи.

Другая церковь, Успения Пресвятые Богородицы, холодная, — на святых вратах придел Преподобнаго Котнилия Комельского, не освящен, с папертью глухою, — крыта тесом; глава шатровая, на главе крест древяной, опаян железом белым.

В церкви Божия:

Царския двери, завеса крашенинная, столбцы, сень резная; в средине Господь Саваоф.

По правую сторону: Образ Успения, — писан на золоте; у Спаса и у Богородицы два венца серебряные гладкие; дваж венца у Богородицы, с коруною и с цатою. Образ Преображение Господне, — лампада железная. Образ Корнилия Комельского, — оклад и поля басейные, венец серебряной чеканой. Образ преподобнаго Сергия.

По леву сторону образ местной Пречистые Богородицы Тихфинские, — оклад басейной, венец и цата серебряные золочены; у Спаса венец с коруною, у Богородицы ожерелье низаное земчужное меж жемчугу по красному отласу. Образ Афонасия и Кирила со Спасителем, — образ ветх, венец резной с коруною и каменем, у Святых венцы резные золочены, в привесе у Афонасия крест с мощами серебряной золочен; у кресла 6 жемчужинок, у Кирила крест древяной, обложен серебром басейным, золочен. На северных дверях Диакона Авива, на южных Пророка Даниила. Херуговь, — на ней Богоявление Господне, а на другой стороне Происхождение Древе.

Над Царскими дверми и по обе страны образов окладных шти-листовых: образ Спаса, образ Богородицы, — оклад, венец, цата резные, поднизь жемчуговая; образ Владимирския, — образ Пречистые Богородицы оклад басейной золочен, во облаце Спас, в молении многие Святые; образ Иоанна Предотечи, два Николая чудотворца, да Николая чудотворца Можайского; образ Иоанна лественика да мученицы Параскевы, во облаце Спас, на полях Афонасия Александрийского да мученицы Агрипины, — оклада басейной, на образах 5 венцов, — ветх; деисус; в киоте образ Соловецких чудотворцев. Над южными дверми образ Пречистые Богородицы Одигитрии, а над северными образ Ионна Златоуста. Образ Пророка и Проатцы.

Паникадило медное о осми налепах с репьями, яблоко резное, кисть шелковая.

В олтаре: одежда на престоле дороги полосатые; евангелье печатное в десть, — оклад серебряной золочен; евангелье печатное, по обрезу золотом позолочено, окрыто бархатом лазоревым, евангилисты серебряные, петли медные; крест благословящей, — оклад басейной, с каменем простым.

Ризы отлас красной, оплечье отлас золотной, на подольнике отлас зеленой, на крашенине. Ризы камчатые красные, оплечье бархат персицкой. Ризы камчатые лазоревые. Ризы китайчатые; оплечье бархат, — гораздо ветхи, розбиты в починку. Ризы зендень желтая, оплечье камкасея, — ветхи. Ризы тафтяные жаркой цвет. Ризы полотняные белые. Стихарь тяфтяной черной. Стихарь полотняной. Стихарь крашенинной зеленой. Стихарь камчатой.

На монастыре колокольня, построена на четверике; на ней 7 колоколов, — большой колокол 19 пуд 31 гривенка; на колокольне часы боевые железные, бьют в колокола.

На монастыре строение: келья строительская с двоими сеньми, 2 кельи брацкие с сеньми, одна двойня, — крыты тесом. При монастыреж, на конюшенном дворе, строения: иба конюшенная, перед нею клеть на мшенике, — ворота однощитные створчатые, и вкруг того двора сараи конские и сушильни, где сено блюдетца. Оное строение крыто дранью.

Монастырских 3 житницы, 2 пяти-стенных, крыты тесом; в них, по мере ящиков, на лицо всякого хлеба: ржи 40 четвертей, ярицы 20 четвертей, жита 10 четвертей, овса 68 четвертей, — из онаго овса послано в Углечь, в Воскресенской монастырь 10 четвертей; пшеницы четверть с осминою, конопель полосмины.

Под колокольнею деревянной анбар, а в нем всякой оловянной и медной посуды и железной рухляди, мельничной и кузнечной и рыболовной и торговых гирь и контарей.

А в церквах книг: 12 миней месячных, 2 октая, апостол, толковое евангелье, треоди цветная и постная, праздничная минея в десть, опчая минея в десть, псалтырь со возследованием, другая псалтырь со возследованием ветха, — патерик, 3 ермолога, 3 служебника, книга скрыжаль, 3 пролога в год, да подголовник с жалованными грамотами и крепостьми:

1.) Жалованная грамота Великого Князя Юрья Васильевича, льготная, чтобы всяких податей Государевых с вотчин не сбирать три года в ево Государеву казну, для построения после пожару Афонасьевского монастыря, 7056 (1548) году, за ево Великого Князя рукою, — на листву, ветха.

2.) Жалованная грамота Великого Князя Василья Ивановича всеа Росии на вотчину по лесном угодье, за ево Великого Князя рукою, 7030 (1522) году, — на листу, весма ветха.

3.) Жалованная грамота Великого Князя Василья Ивановича несудимая в городах и на Мологе, за ево. Великого Князя рукою, 7030 (1522) году, на листу, ветха.

4.) Список с выписи писца Князь Дмитрия Бельского, [7]104 и [7]105 (1596 и 1597) годов, на все вотчины.

5.) Жалованная грамота Царя и Великого Князя Михаила Феодоровича всеа Русии, о владенье вотчин, 7131 (1623) году, на листу; на ней печать красного воску на шелковом снуре.

6.) Выпись с писцовых книг, на все 3 волости, писца Северьяна Давыдова да подьячего Осипа Трофимова, [7]139 (1631) году, на 19 склейках, за писцовою печатью и за скрепою оного подьячего.

7.) Жалованная грамота Царя и Великого Князя Михаила Феодоровича всеа Русии, о рыбной ловле, [7]149 (1641) году, на 7 столбцах.

8.) Запись меновая Дмитрия Юрьева, сына Кувшинова, на Московские пустоши, [7]175 (1667) году, Сентября.

9.) Выпись межевая на все вотчины, Родиона Неплюева, Углецкого Воеводы, на 14 склейках, [7]188 (1680) году, Сентября, за ево Неплюева рукою.

10.) Грамота Государя Царя и Великого Князя Феодора Алексеевича, на Углечь, Воеводе Родиону Неплюеву, Офонасьевского монастыря на слугу и служебников, чтобы ведать судом расправою в Москве, [7]188 (1680) году, Июля в 17 день, — на 3 столбцах, за пометою Дьяка Петра Кудрявцова.

11.) Две грамоты Государевы, на Углечь, к Воеводе Матфею Супоневу, несудимые, [7]191 (1683) и [7]192 (1684) годов; те грамоты по 3 столбца, за подметою Дьяка Гаврила Деревнина.

12.) Грамота Государева, в Ярославль, к Воеводе Никите Милюкову, о спорной земле с Моложаны, чтоб до указу не межевать земли, — [7]190 (1682) году, на 3 столбцах, за пометою Дьяка Гаврила Деревнина.

13.) Грамота Великих Государей ко ономуж Воеводе Матфею Супоневу, в рублевых деньгах, — дву столбцах, за пометою Дьяка Артемья Степанова, [7]196 (1688) году, Генваря в 31 день.

14.) Грамота Великих Государей, на Углечь, к Воеводе Михайлу Изединову, несудимая, на 3 столбцах, за пометою Дьяка Григория Молчанова, [7]196 (1688) году.

15.) Отпись Боярина Князь Григорья Семеновича Куракина, о возвращении крестьянских пожитков, [7]175 (1667) году.

16.) Отпись Федора Петрова сына Уракова в иску, [7]179 (1671) году.

17.) Отпускная, Троицы Сергиева монастыря Стряпчего, Марка Шешкова, за ево рукою.

Сундук сосновой большой, некованой, со всякими старыми писмами. Сундук дубовой, а в нем посуды оловянные весом пуд 13 фунтов с полу-четвертью.

Да на монастыреж 2 погреба, зимней и летней; в них деревянной посуды: 6 бочек, — ветхи, 9 чанов, — ветхи, в том числе 2 новых. А во властной пустой келье, что к лесу, у дверей четверы крюки да замок изнутряной.

На монастыре, на конюшенном дворе лошадей: 8 меринов, из них 2 леты сросли, 6 жеребцов, 22 кобылы, да кобылок по 2 года 7, да полугодовых жеребят жеребчиков двое, да кобылок тож. Рогатого скота: 5 коров, 7 быков, 2 телушечки полугодовых, 9 овец, — от них приплоду барашик да ярочка.

Да сена: в пожнях 8 стогов, на заволотье 5 стогов, на большом острову 11 стогов, да на малом 1 стог, в моложском лугу 9 стогов.

Да в огуменнике соломы яровой 7 стогов, да ржаные и яровые 4 омета.

В низу каждого листа подпись: К сей описи Офонасьевского монастыря белой поп Офонасей Иванов руку приложил.

Отпись 1662 года.

Память мне Ярославскому розсыльщику Васке Матвейнову. Взял я Ерославского уезду, Черемоские волости с пометия Кузаева, с четь деревни Шишкина, с дву дворов, по грошу с двора, полотнянышных денег на [7]170 год. Платил денги крестьянин Лукъян Никитин, деревни Шишкина, а я Васка отпись дал. А отпись писал я Васка своею рукою, лета 7170 (1662) году Августа в 16 день.

Газета «Ярославские губернские ведомости № 38 и № 39» (1850 год, № 38 (стр. 373) и № 39 (стр. 380))

«…Среди университетов духовности, некогда находившихся на Мологской земле, особое место принадлежит Мологскому Афанасьевскому монастырю. Он был основан в середине XIV века и был первоначально мужским.

Своё название монастырь получил в честь Святителей Афанасия и Кирилла, Александрийских чудотворцев. С начала XVІІІ века он начал беднеть и был закрыт ранее 1764 года. На месте монастыря была открыта приходская церковь. В этой церкви осталась святыня монастыря - икона Богоматери, именуемая Тихвинскою. Она называлась Тихвинскою только по сходству изображения ликов Божьей Матери и предвечного младенца и не могла быть точной копией с иконы Тихвинской, так как, по преданию, была принесена в монастырь в 1377 году, то есть, за шесть лет до явления чудотворной иконы Богоматери в город Тихвин.

Это был дар Мологского князя Фёдора Михайловича Афанасьевскому монастырю. Дед Фёдора Михайловича, благоверный ярославский князь Давид Фёдорович, в 1321 году благословил ею своего младшего сына Михаила на удельное княжение в Мологе. Особым прославлением иконы послужило исцеление жителей посада Мологи в 1770 году от моровой язвы, открывшейся в Москве и распространившейся на центральные города и селения России. Предание гласит, что жители Мологи, принеся икону из церкви, совершали крестный ход по территории посада, и язва прекратилась. С того времени начали умножаться вера и усердие к иконе. Под её защиту стали приходить со всей близлежащей округи больные и престарелые девы и вдовы, а это, в свою очередь, способствовало организации женского монастыря.

В начале 1795 года бургомистр города Мологи Фома Козьмич Бушков и городской голова Пётр Тимофеевич Мальцев направили письмо на имя Екатерины II о возобновлении упразднённого монастыря для размещения в нём вдов и девиц из числа жительниц города Мологи. 16 августа 1795 года такое разрешение было получено. Учреждённый женский монастырь, расположенный в трёх верстах от города, был, однако, оставлен на своём содержании без всякого пособия от государственной казны. Это обстоятельство, видимо, и явилось решающим, что монастырь был открыт лишь 25 апреля 1798 года с ежегодною выплатою из городской казны по 300 рублей ассигнациями на содержание 17 сестёр.

Было и ещё одно условие: постригать в монашество дозволено было не иначе, как на открывающиеся вакансии других монастырей. 20 ноября 1817 года это ограничение было снято, и монастырь был приравнен к третьеклассным женским монастырям, однако же на собственном содержании.

ХІХ век был для Афанасьевского монастыря веком расцвета и бурного строительства. Базой для развития монастыря послужила тёплая, каменная, одноэтажная, пятиглавая, трёхпрестольная церковь в честь Святой Живоначальной Троицы, построенная ещё до основания женского монастыря за счёт прихожан. Она имела приделы: по левую сторону - во имя Святителей Афанасия и Кирилла, Патриархов Александрийских, отчего и монастырь назывался Афанасьевским, и по правую сторону - во имя Всех скорбящих радости Царицы Небесной, Святой Великомученицы Варвары, Екатерины и Царицы Августы. Этот придел был построен в 1857 году. В последующие годы к церкви Святой Живоначальной Троицы была пристроена четырёхэтажная колокольня высотою около 20 саженей, на которой были расположены 10 колоколов, первый из них был весом 257 пудов.

Украшением монастыря служил главный соборный храм в честь Сошествия Святого Духа на Апостолов, построенный в 1840 году на вклады и монастырские средства. Это был холодный одноэтажный пятиглавый трёхпрестольный храм. Средний престол освящён в честь Сошествия Святого Духа на Апостолов. С правой стороны - престол в честь святыни монастыря - чудотворной иконы Божьей Матери, именуемой Тихвинскою. С левой стороны - придел во имя Святителя и Чудотворца Николая. Главный иконостас храма был в два яруса и весь на золоте. Нижний ряд икон большого размера в сребро-позлащённых ризах, над царскими вратами изображена была в большом полукружии Тайная вечеря, а над ней сверх золочёной рамы изображён был воскресший из гроба Спаситель. Стены и своды храма были расписаны художником Павлом Ушаковым.

Размеры храма с алтарём и входом были до 20 сажен, в ширину 10, а с боковыми входами 15,5 сажен, высотой со средним куполом храма и крестом над ним 16 сажен. В 1826 году в башне на углу северо-западной части северного корпуса была построена вместе с корпусом тёплая каменная, одноэтажная, одноглавая, однопрестольная церковь Успения Пресвятой Богородицы с входом из вне монастыря, для исправления в ней приходских надобностей.

С южной стороны от монастыря, в 24 саженях находилось монастырское кладбище, на котором в 1891 году была построена холодная, каменная, одноэтажная, одноглавая, однопрестольная церковь в честь Усекновения Главы Святого Пророка Предтечи и Крестителя Господня Иоанна. В 1892 году к ней по резолюции Его Высокопреосвященства Высокопреосвященнейшего Ионафана пристроена была деревянная паперть, сделанная под вид каменной для большей вместимости.

Со всех сторон монастырь был обнесён каменными корпусами. С восточной стороны - одноэтажным, с трёх других сторон - двухэтажными. Западный и восточный корпуса имели протяжённость по 70 сажен, а северный и южный - по 30. Ширина южного корпуса составляла 4,5 сажен, северного и западного - по 4 сажени, а восточного - 3,5. В них размещались кельи для жительства сестёр и различные служебные помещения. Так, в северном корпусе помещались: церковная ризница, хлебопекарня, кухня, часть сестринских келий, в северо-западном углу этого корпуса размещалась церковь в честь Успения Пресвятой Богородицы, а на противоположном углу - трапезная.

В западном корпусе помещались сестринские кельи, просфорня, монастырские мастерские: золотошвейной, гладкой, живописной, фольговой работы, пошивочная мастерская. В середине этого корпуса находились Святые Ворота с башнею над ними. В южном корпусе были настоятельские кельи и кельи для жительства сестёр. В восточном размещались погреба, рухлядная, часть сестринских келий.

Вокруг монастыря в разных направлениях от него были расположены хозяйственные строения, как-то: с северной стороны - скотный двор с деревянным одноэтажным домом, с пристроенною каменною кухнею и каменною водогрейною. Севернее от него, кругом оградою помещались каретники под экипажами, харчевые амбары, пожарное депо, стойла для лошадей и коров. С западной стороны были расположены каменная гостиница для приезжих богомольцев и деревянная, одноэтажная, для простонародья.

Во дворе гостиницы, по линии с каменным домом, в 15 саженях. В 1897 году был построен деревянный двухэтажный дом, где помещалась монастырская домашняя аптека, а для сестёр монастырская больница, которую раз в неделю посещал доктор, и где происходил приём больных крестьян окрестных сёл и деревень. Обслуживание и лекарства были бесплатны. Финансирование осуществлялось за счёт средств из монастырской казны.

С южной стороны в четырёх саженях от монастыря был сад и монастырский огород. За ним располагалось кладбище. Рядом с кладбищем в 1890 году была построена церковно-приходская одноклассная монастырская школа на 60 учащихся, которая помещалась в деревянном доме. Обучение и содержание детей производилось на средства монастыря, который ежегодно тратил на эти цели от 450 до 500 рублей. В 97 саженях от монастыря находилась ветряная мельница, построенная в 1879 году.

Монастырь имел пять часовен:

1. близ Святых Ворот, в стене каменной монастырской ограды; 2. на дороге по Череповецкому тракту, вблизи монастыря - каменную малую часовню во имя Святителей Афанасия и Кирилла, Патриархов Александрийских;

3. в г. Мологе, на городской площади, с торговыми лавками и каменным домом для жительства сестёр, выстроенную В 1846 году;

4. в г. Рыбинске, в Преображенском переулке, на земле, пожертвованной крестьянином Мологского уезда Боронишинской волости Кузьмою Лазыревым Соколовым, — каменную, двухэтажную часовню с подворьем для живущих сестёр, в честь Тихвинской Божьей Матери, построенную в 1871 году. В этой часовне с момента её освящения находилась копия с Иконы Тихвинской Божьей Матери, которая в настоящее время пребывает в Вознесенской церкви г. Рыбинска;

5. при селе Боронишине - деревянную небольшую, построенную в 1866 году.

В 1912 году в монастыре, кроме перечисленных выше строений, было 12 каменных зданий и 41 деревянное.

Монастырь имел свои земли и другие угодья. Общее количество их в 1912 году достигало 330 десятин. Земля, на которой был устроен монастырь и служебные постройки, принадлежала городу и отдана была в собственность монастыря, за исключением участка земли под ветряную мельницу, за которую платилась арендная плата в городскую управу по 3 рубля 50 копеек в год.

Кроме этого, вблизи монастыря арендовалась пахотная земля в количестве 35 десятин с платою по 176 рублей 95 копеек в год. Немалые земли в разное время были подарены монастырю. Среди Дарителей необходимо выделить рыбинского купца Андрея Ивановича Миклютина, пожертвовавшего в общей сложности более 43 десятин разных угодий; крестьянку Мологского уезда Воскресенской волости села Покровское-Раменье Марфу Григорьевну Константинову, подарившую монастырю 21 десятину 400 квадратных саженей, находившихся в Мологском уезде в пустоши «Пожня»; крестьянина Нижне-Никульской волости деревни Муромца Рыбинского уезда Спиридона Миронова, пожертвовавшего монастырю покосной земли 13 десятин 1 400 квадратных саженей при деревне Евфановой Рыбинского уезда; санкт-петербургского купца Дементия Брызгалова, пожертвовавшего лугового покосу 12 десятин; вдову штабс-капитана Марию Александровну Васильевскую, пожертвовавшую землю в Мологском лугу в 8-й и 12-й части пустошей «Шайкино» и «Низовой» около 7 десятин покосу, и др.

Среди дарителей крупных строений необходимо выделить мологских купцов Алексея Дмитриевича и Александра Дмитриевича Матвиевских, подаривших монастырю двухэтажный каменный дом, находившийся на Торговой площади в г. Мологе, и рыбинскую мещанку Анну Александровну Тюменеву, завещавшую монастырю двухэтажный каменный дом в Рыбинске, в Преображенском переулке, рядом с часовней.

Сам монастырь делал приобретения: так, у мологского мещанина Алексея Михайловича Киселёва было приобретено в 1902 году разных угодий в Мологском уезде Леонтьевской волости в пустоши «Толехт» 143 десятины 2 228 квадратных саженей за сумму 14000 рублей.

Основной капитал монастыря в 1912 году составлял более 184 000 рублей. Средства, на которые монастырь существовал и обустраивался, следующие:

1. монастырь занимался разными рукоделиями и скотоводством, извлекая из этих занятий денежные средства, необходимые продукты для значительного числа сестёр и даже посторонних, посещающих обитель богомольцев, которым шёл бесплатный стол и прочее;

2. доход с лавок и домов при сдаче квартир. В 1912 году он составлял более 1 800 рублей;

3. проценты с капиталов, завещанных благотворителями монастыря на вечное поминовение, и образовавшихся от хозяйственных сбережений, и составлявших в 1912 году более 7 300 рублей;

4. сбор за молебны перед чудотворным образом Божьей Матери во время хождения крестным ходом по городам и селениям близлежащей округи.

В 1912 году такой сбор составил 3 382 рублей 50 копеек. Монастырь имел свой приход. В него входили деревни: Верховье Новое, Верховье Старое, Замошье, Клобуково, Струбишино, Борок Большой, Бортница Новая, Бортница Старая, Новосёлка, Подмонастырская Слобода, Харино. Количество жителей, состоящих в этом приходе, достигало 2500 человек.

Вместе с развитием монастыря увеличивался и штат монахинь и послушниц. Так в 1912 году в монастыре были: настоятельница, казначея, 40 монахинь, 142 послушницы. В обители жили ещё 98 человек испытуемых, а также было немало сочувствующих монастырю, которые приходили работать на день или несколько дней.

Первой настоятельницей монастыря была игуменья Евпраксия костромская помещица, вдова, Наталья Васильевна Шваничева, урождённая Гладкова. Последней - монахиня Августа - мещанка города Мологи - Августа Ивановна Неустроева.

Возрастной состав монахинь - от 40 до 80 лет, а послушниц - от 20 до 70 лет. Хотя были и исключения, так среди послушниц были иногда даже дети 10-16 лет и др.

По хозяйственным нуждам проживающие в монастыре были закреплены за определёнными видами работ.

Среди проживающих были не только престарелые и больные вдовы и девы города Мологи, как это планировалось первоначально, но и женщины из Мологского уезда, а также из городов и уездов Ярославской, Тверской, Вологодской губерний. Наибольшее их количество приходилось на уезды, смежные с Мологским. Это Рыбинский, Пошехонский, Мышкинский Ярославской губернии; Весьегонский, Бежецкий, Кашинский - Тверской губернии; Череповецкий - Вологодской губернии. Были и исключения. Среди проживающих в монастыре встречались жители отдалённых на значительное расстояние городов и селений. Так, в разное время в монастыре проживали жительницы Санкт-Петербурга, Москвы, Киева.

Социальный состав проживающих в монастыре был крестьянско-мещанский. Редко там проживали представительницы купеческого и духовного сословия и совсем редко - представительницы дворянского сословия. Так в конце XIX — начале XX вв. в монастыре жила дворянка города Ростова Анфуса Ивановна Введенская.

Особым вниманием и почитанием жителей северо-западного региона Ярославской губернии была святыня монастыря – икона Богоматери, именуемая Тихвинскою. Она была мерою один аршин и четырнадцать вершков вышины и один аршин и шесть с половиной вершков ширины. Она была украшена многоценною ризою из настоящего жемчуга с таковыми же венцами и богато по местам осыпана бриллиантами, яхонтами, аметистами, изумрудами, топазами так, что ценность украшения иконы превышала цифру десять тысяч рублей. Икона эта была самого древнего письма, древность её видна из особенного изображения предвечного младенца, представленного с молящеюся рукою, а не благословляющего. Задняя сторона доски была самой неискусной работы, что не менее письма свидетельствовало о её древности.

По разрешению руководства епархии и просьбе жителей городов Мологи, Мышкина, Рыбинска, а также по просьбе жителей многих сёл и деревень данной округи икона Богоматери уносилась в эти города и селения.

Так, по случаю избавления от болезни моровой язвы, бывшей в г. Мологе в 1770 году икона уносилась из монастыря в г. Мологу для стояния в Соборном храме и для принятия гражданами города в свои дома с 30 сентября. По случаю бывшей в городе Рыбинске в 1817 году болезни холеры. С 1832 года в 26-й день апреля месяца бывал крестный ход в Рыбинске, и икона уносилась для стояния в Соборном храме и других церквах города. 8 июня икона уносилась из города Рыбинска в город Мышкин по случаю бывшей засухи в 1847 году.

В память избавления от болезни холеры в 1849 году, по просьбе жителей села Леонтьевского Мологского уезда, икона уносилась 6-го сентября в церковь с. Леонтьевское, а также и другие соседние церкви.

С 1903 года, по желанию жителей сёл Ивановского, Орлова, Сутки, Косова Мологского уезда, с 16 августа икона уносилась на десять дней в эти селения.

С 1904 года, по желанию жителей села Спаса Рыбинского уезда, во время пребывания святой иконы в городе Рыбинске, она уносилась на три дня в указанное выше село.

С 1911 года, по желанию жителей села Вознесенского, что на Слуде Рыбинского уезда, также во время пребывания святыни в Рыбинске, икона уносилась в это селение на два дня.

Октябрьский переворот 1917 года круто изменил судьбу Мологского Афанасьевского женского монастыря, как и всех других. Декреты Совнаркома об отделении церкви от государства и о ликвидации церковно-монастырских имуществ поставили вопрос о существовании монастыря вообще. Все вклады, процентные бумаги, оборотные средства, на которые существовал монастырь, были изъяты. Никакие доводы и обоснования в расчёт не принимались.

Обитательницы монастыря были вынуждены искать новые пути для выживания. 5 марта 1919 года на базе монастыря была организована Афанасьевская женская трудовая община, которую возглавила послушница монастыря, бывшая крестьянка деревни Петраково Копринской волости Рыбинского уезда Ольга Николаевна Самойлова. Но и образование новой самостоятельной, юридически законной для новой власти организации, какой являлась Афанасьевская женская трудовая община, мало что изменило в отношениях между бывшим монастырём и официальными властями уезда и губернии.

Произвол и беззаконие со стороны новой власти продолжались в отношении общины вплоть до её ликвидации. Документы тех лет красноречиво свидетельствуют о неразберихе и хаосе, которые царили в управлении уездом. И даже в этих условиях монастырь продолжал жить, но такое существование продолжалось недолго. Постепенно закрывались одна за другой церкви, отбирались одно за другим здания, участки земли.

В 1929 году имущество Мологской женской трудовой общины было конфисковано. Некоторой части бывших монахинь и послушниц было разрешено проживать в корпусах, пока туда, в 1931 году, не переехала Красногорская зональная селекционная станция, в связи с созданием в Молого-Шекснинском междуречье огромного агропромышленного комбината и признанием междуречья одним из центров по выращиванию семян луговых трав.

Все церкви и здания были переделаны так, что имели вид гражданских построек. Такими они продолжали существовать до начала образования Рыбинского водохранилища. Даже после начала затопления, часть этих строений в течение нескольких лет продолжала выступать над поверхностью образовавшегося моря, как бы бросая вызов времени и судьбе.

Спустя годы стихия сделала своё дело, и Афанасьевский монастырь исчез в морской пучине. Последняя встреча с территорией, где был расположен монастырь, у сотрудников нашего музея состоялась в сентябре 1992 года, когда уровень воды в Рыбинском водохранилище понизился на 2,5 метра...

В настоящее время от Афанасьевского женского монастыря осталось очень немного: часовня, где разместится Музей Мологской земли, и дом в Рыбинске, некоторые предметы церковного обихода и работы монахинь и послушниц, фотографии с видами монастыря, а также копия с иконы Богоматери, именуемой Тихвинскою. Сейчас она находится в Вознесенской церкви нашего города, что расположена недалеко от железнодорожного вокзала…»

По материалам статьи Н.М. Алексеева «Афанасьевский общежительный женский монастырь» в книге: Николай Макарович Алексеев (1951-2007). Материалы к биографии. Избранные статьи / Ред.-сост. А.С. Клопов. – Рыбинск: Рыбинский музей-заповедник, 2017, стр. 70-81.

«…Мологский Афанасьевский женский монастырь в 3 верстах от г. Мологи, близ реки Мологи. Основан в 1793 г. Церквей 4, все каменныя, прочныя: 1) зимняя - во имя Св. Живоначальной Троицы, трехпрестольная: с правой стороны в честь Царицы Небесной Всех Скорбящих Радости (24 октября); с левой в честь Св. Афанасия и Кирилла, Александрийских Чудотворцев, память их 18 января. Эта церковь построена до основания монастыря. 2) Летний собор в честь Сошествия Св. Духа на апостолов. С правой стороны придел во имя Божией Матери Тихвинской (28 июня). С левой в честь Св. Николая Чудотворца (9 мая). Собор выстроен в 1840 г., на средства монастыря. 3) В честь Успения Божией Матери (15 августа). Каменная, однопрестольная. Устроена в 1826 г. на средства монастыря и 4) кладбищенская, летняя церковь, в честь Усекновения главы Иоанна Крестителя (29 августа). Каменная, однопрестольная. Построена в 1890 году на средства монастыря.

Главная святыня Чудотворная икона Божией Матери. Сия святая икона была принесена в дар бывшему на месте настоящаго женскаго монастыря мужскому Ананасьевскому монастырю в 1370 году великим князем Федором Михайловичем, Ярославским Чудотворцем, и по сходству начертания носит название Тихвинской. Часть мощей Св. Афанасия и Кирилла, патриархов Александрийских.

Часовни: 1) в г. Мологе на площади, с жилым помещением для сестер, построена в 1846 г., 2) в г. Рыбинск на Преображенской улице, с помещением для сестер, построена в 1871 г., 3) в 1/4 версты от монастыря по Череповецкой дороге, построена в 1829 г. и 4) часовня в ограде монастыря, построена в 1826 году. Все каменныя.

Земли 330 дес. 554 кв. саж. Дом каменный в Мологе. Каменныя торговыя лавки в г. Мологе и деревянный флигель. Разныя усадебныя постройки при монастыре.

Монастырский капитал в % бум. заключается в 184,621 р. Церковно-приходская школа. Из монастырской домашней аптеки выдаются безплатныя лекарства соседним крестьянам и детям школьникам, по совету врача, посещающаго раз в неделю монастырскую больницу…»

Рыбин К.Г. «Краткие сведения о монастырях и церквах Ярославской епархии. - Ярославль: тип. Губ. земск. управы, 1908 г., стр. 14-15.

Краткие сведения о монастырях и церквах Ярославской епархии - Рыбин, Константин Григорьевич - Cистема онлайн-просмотра (rsl.ru)

«…Есть еще здесь, уже за городом, женский монастырь - Афанасьевский; церквей в нем три: 1) холодная построенная в 1840 г., 2) теплая - в 1788 г. и 3) теплая же - в 1826 г. Престолов в первой три: а) Сошествия Св. Духа, б) Тихвинской Божией Матери и в) Николая чуд.; во второй - три-же а) Св. Троицы, б) Всех скорбящих Божией Матери и в) св. Афанасия и Кирилла; в третьей - Успения Божией Матери.

По своей древности (начала XIV века) замечательна в монастыре икона Тихвинской Божией Матери, прославленная и чудесами. Монастырь ныне имеет вообще очень благоустроенный вид.

Прежде, до конца XVII в., был на этом месте мужской Афанасьевский-же монастырь, начало коего относят к XV в. По некоторым известиям, монастырь этот состоял приписанным к Воскресенскому (Моск. Губ.) монастырю, именуемому Новым Иерусалимом. Но с этим известием едва ли можно согласиться. Не следует-ли скорее предполагать, что он причислен был к Воскресенскому монастырю, находившемуся в Угличе. На это есть и косвенное указание в описи Афанасьевскаго монастыря, относящейся по времени составления к концу ХVII в. В описи этой, между прочим, читаем; "Монастырских три житницы,.... в них хлеба: овса 68 четвертей, из онаго овса послано в Углеч, в Воскресенский монастырь 10 четвертей". Не имея отношений к этому монастырю, Афанасьевский монастырь не имел и оснований посылать что-либо в оный. Очевидно тут скрывается зависимость Афанасьевскаго монастыря именно от Воскресенскаго угличскаго.

Причину упадка мужскаго Афанасьевскаго мологскаго монастыря и совершеннаго упразднения его можно, хотя отчасти, объяснить отобранием от него в 1678 году нескольких деревень, так как около этого времени, как полагают, монастырь и был упразднен.

В писцовых книгах "Углецкого уезду Государева дворцового посаду Мологи 183, 184 и 185 годов", между прочим, читаем: "Да во 185 (1678) году, по грамоте великого Государя, сыскивано было, и по сыску пустошь Дубовик, Холман, Ильинская, Павловская да Оселки, Лядино, Посерихино, Завражье, да по сыскуж наеханы пустошь Замошье, пустошь Селино, а владеют теми пустошами крестьяне Офонасьевскаго монастыря, а по чему владеют, в сыску сказали: того не ведают. А по скаске келаря старца Иева, казначея старца Нектария, конюшева старца Иякова, с братьею, и мирских старост и крестьян, написано: теми пустошами владеют по писцовой книге по старине. А в выписи с писцовых книг, какову клал пред писцами игумен Корнилей, и тех оселков и пустошей не написано. И по указу великого Государя и по грамоте и по сыску, те оселки Лядин, Посерихин, Завраже, да пустошь Замошье со всемп угодьи отписаны за великого Государя и приписаны к посаду Мологе, к новоотписным землям. Да по писму и по мере, пустоши Дубовик, Холм, Павловская, Ильинская, Селино, всего 5 пустошей; на них поселено 7 дворов крестьян Офонасьевского монастыря, людей в них тож, у них детей и зятьев и выше 15 лет и женатых 5 человек, да ниже 16 лет и малых 8 человек. И те пустоши отписаны за великого Государя, а крестьяне, которые живут на тех пустошах, по указу великого Государя не отписаны. И то подлинное дело Моложан посадских людей с Офонасьевским монастырем, по челобитью игумена Корнилия с братьею, взято у писцов в Приказ Большаго Дворца. И по указу великого Государя, за приписью дьяка Семена Кудрявцева, к писцом писано: Велено те новоотписные пустоши все вопче, которые были писаны, которыми владели Офонасьевскаго монастыря игумен Корнилей с братьею без дачь, самовольством, и без крепостей, приписать и владеть великого Государя к дворцовой Мологинской земле, против прежнево ево великого Государя указу; Офонасьевскаго монастыря игумену с братьею от тех пустошей велено отказать и впредь владеть не велеть для того, что те пустоши к их монастырю и к починкам не писаны во 137 и 138 (1630 и 1631) годах, по писцовым книгам Северьяна Давыдова; да и по тому Офонасьевского монастыря игумену с братьею от тех пустошей отказать. И те порозжие земли приписывать велено к дворцовым землям, а челобитчиком в поместье таких земель давать не велено. А которые монастырские крестьяне на тех пустошах поселились, тех крестьян велено отдать Офонасьевского монастыря игумену с братьею, со всеми их крестьянскими животы, и с хлебом стоячим и с молоченым и с дворовым строением, а те пустоши велено отдать великого Государя дворцовым Моложским крестьяном в тягло или в оброк, как бы великому Государю было прибыльнее. А которые пустоши писаны за монастырем, и тем пустошам быть по прежнему за монастырем. И писцы, стольник Михайло Федорович Самарин, да подъячей Михайло Русинов, по указом великого Государя, те пустоши росписали и отдали на оброк Мологи посаду земским старостам, Тараску Накладову да Созонку Перфильеву, и всем крестьяном вопче, а оброку с тех пустошей платить им в Приказ Большого Дворца по девяти рублев по шти алтын по четыре денги на год".

Что Афанасьевский монастырь не выделялся в описываемое время своими богатствами, что, вероятно, и было причиной его упразднения, это очевидно из описи монастыря, описи составленной как раз в конце ХVII в., т. е. около времени упразднения его. Из описи узнаем, что завесы царских дверей были там крашенинныя, священные сосуды - оловянные, лампады железныя; при описании разных вещей часто встречается пояснительная прибавка "ветха", или "гораздо ветха". Единственное богатство монастыря составляли, как увидим ниже, лошади и сено. Опись эта была уже напечатана в Яр. Губ. Вед. 1850 г. Сохранился ли до нас оригинал ея - не знаем, да и Губернския Ведомости 1850 года теперь редкость. Поэтому перепечатываем здесь опись эту целиком.

"На монастыре церковь во имя Троицы, деревянная, с трапезою и келарскою, теплая. На ней кровля тесовая ветха; на церкве шея рублена в осмерик, глава крыта чешуего деревянною; на главе крест железной. А в церкви и в трапезе, святых икон, и двери царские, сень, и столбцы, и коруна, - столярские работы, писаны на золоте, на дверях царских Благовещение Пресвятыя Богородицы, четыре Евангелиста, на коруне в средине Господь Саваоф. У царских дверей завеса крашенинная. Местных образов: по правую сторону: образ Пресвятыя Троицы, писан на золоте; на нем 5 венцов серебряных гладких золоченых, а перед тем образом лампада медная луженая, у нее кисть нитяная, вместо пелены писано красками. Образ Афанасия и Кирилла, венцы резные, а в них по 6 камней простых, цата бисерная, в киоте, шандал железной простой. Образ о тебе радуетца, да 3 иконы месячных: март, май, июль, да образ шести Апостол. По левую сторону: образ Купина неопалимая, лампада медь лужена, у ней кисть нитяная. Образ Николая чудотворца в житии, писан на золоте, шандал железной передвижной. Образ Единородный Сын, да 3 иконы месяцы апрель, июнь, август осмилистовые, да образ шести Апостол. На северных дверях Архидиакон Стефан, над ним образ Спаса нерукотвореннаго. На южных дверях образ Архидиакона Евпла, над ним образ Пречистые Богородицы Воплощение. Образ Лазарево воскресение. В первом поясу в деисусах образ Всемилостиваго Спаса, а по обе стороны дванадесять Апостол. Во втором поясу праздники Господские. Пред деисусом паникадило медное, малое, о 9 шандалах, внизу кисть, нитяная пестрая. В трапезе образ Пречистые Богородицы Одигитрия, писан на красках. В олтаре престол, а на нем: одежда кумашная, покров выбойчатой полосатой; евангелье печатное, по обрезу золочено, на нем Распятье и Евангелисты медные позолочены, застешки, и петли, и на исподней дске 5 мест медных луженых, обкрыто бархатом. А на престоле ж крест благословящей, оклад серебряной золочен. За престолом: образ Пречистые Богородицы Одигитрия Тихфинские, венец с коруною резной серебряной золочен, цата тож; крест выносной, венец и цата серебряные золочены. На другой стороне Пречистые Богородицы Знамение, писан на золоте. Жертвенник покрыт кумачем красным, и на нем; сосуды служебные, потир, дискос, звезда, лжица - оловянные; воздух и покровы тафтяные, подложены крашениною. Над жертвенником образ Пресвятые Богородицы Успение. Чаша водосвятная медная, луженая, 3 блюда оловяных, 3 ковшичка медных - ветхи, кадило медное чеканное сквозное, фонарь выносной - ветх. В трапезе: деисус, образ большой Нерукотворенной Спас, образ Предтечи большой с иными святители, образ Пречистые Богородицы, осми листов, писан на красках; 2 налоя сгибных, стол водосвятной обложен крашениною, ветх; 2 подсвешника выносных, древяные точены. В трапезе печь обращатая цеменная, ветха. Над южными дверями в паперти: образ Спаситель Нерукотворенный, образ Всех скорбящих Радость. В олтаре, и в церкве, и в трапезе, в красных окнах семь окольниц слюдяных, ветхи.

Другая церковь Успение Пресвятыя Богородицы, холодная, на святых вратах придел Преподобнаго Корнилия Комельского, не освящен, с папертыо глухою, крыта тесом; глава шатровая, на главе крест древяной, опаян железом белым. В церкви Божии: царския двери, завеса крашенинная, столбцы, сень резная; в средине Господь Саваоф. По правую сторону: образ Успения писан на золоте; у Спаса и у Богородицы два венца серебряные гладкие; дваж венца у Богородицы, с коруною и с цатою. Образ Преображение Господне, лампада железная. Образ Корнилия Комельского оклад и поля басейные, венец серебряной чеканой. Образ преподобнаго Сергия. По левую сторону образ местной Пречистые Богородицы Тихфинские, оклад басейной, венец и цата серебряные золочены; у Спаса венец с коруною, у Богородицы ожерелье низаное земчужное меж жемчугу по красному отласу. Образ Афонасия и Кирила со Спасителем, образ ветх, венец резной с коруною и каменем, у Святых венцы резные золочены, в привесе у Афонасия крест с мощами серебряной золочен; у креста 6 жемчужинок, у Кирила крест древяной, обложен серебром басейным, золочен. На северных дверях Диакона Авива, на южных Пророка Даниила. Херуговь, на ней Богоявление Господне, а на другой стороне Происхождение Древ. Над царскими дверми и по обе стороны образов окладных шти-листовых: образ Спаса, образ Богородицы, оклад, венец, цата резные, поднизь жемчуговая; образ Владимирския, образ Пречистые Богородицы оклад басейный золочен, во облаце Спас, на полях Афонасия Александрийскаго да мученицы Агрипины, оклад басейной, на образах 5 венцов, ветх; деисус; в киоте образ Соловецких чудотворцев. Над южными дверми образ Пречистые Богородицы Одигитрии, а над северными - образ Иоанна Златоуста. Образ Пророки и Праотцы. Паникадило медное о осми налепах с репьями, яблоко резное, кисть шелковая. В олтаре: одежда на престоле, дороги полосатые; евангелье печатное в десть, оклад серебряной золочен; евангелье печатное, по обрезу золотом позолочено, окрыто бархатом лазоревым, евангелисты серебряные, петли медные; крест благословящей, оклад басейной, с каменем простым. Ризы отлас красной, оплечье отлас золотной; на подольнике отлас зеленой, на крашенине. Ризы камчатные красные, оплечье бархат персицкой. Ризы камчатные лазоревые. Ризы китайчатые; оплечье бархат, гораздо ветхи, розбиты в починку. Ризы зендень желтая, оплечье камкасея, ветхи. Ризы тафтяные жаркой цвет. Ризы полотняные белые. Стихарь тяфтяной черной. Стихарь полотняной. Стихарь крашенинной зеленой. Стихарь камчатой. На монастыре колокольня, построена на четверике; на ней 7 колоколов, большой колокол 19 пуд 31 гривенка; на колокольне часы боевые железные, бьют в колокола. На монастыре строенье: келья строительская с двоими сеньми, 2 кельи брацкие с сеньми, одна двойня, крыты тесом. При монастыре ж, на конюшенном дворе, строения: изба конюшенная, перед нею клеть на мшенике, ворота однощитные створчатые, и вкруг того двора сараи конские и сушильни, где сено блюдетця. Оное строенье крыто дранью.

Монастырских 3 житницы, 2 пяти стенных, крыты тесом; в них, по мере ящиков, на лицо всякого хлеба: ржи 40 четвертей, ярицы 20 четвертей, жита 10 четвертей, овса 68 четвертей, из онаго овса послано в Углечь, в Воскресенской монастырь 10 четвертей; пшеницы четверть с осминою, конопель полосмины. Под колокольнею деревянной анбар, а в нем всякой оловянной и медной посуды и железной рухляди, мельничной и кузнечной и рыболовной и торговых гирь и контарей. А в церквах книг: 12 миней месячных, 2 октоя, апостол, толковое евангелье, треоди цветная, и постная, праздничная минея в десть, опчая минея в десть, псалтырь со возследованием, другая псалтырь со возследованием ветха, патерик, 3 ермолога, 3 служебника, книга скрыжаль, 3 пролога в год, да подголовник с жалованными грамотами и крепостьми: 1) Жалованная грамота великого князя Юрья Василевича, льготная, чтобы всяких податей государевых с вотчин не сбирать три года в ево Государеву казну, для построения после пожару Афонасьевского монастыря, 7056 (1548) году, за ево великого Князя рукою, на листу, ветха. 2) Жалованная грамота великого Князя Василья Ивановича всеа Росии на вотчину по лесном угодье, за ево великого Князя рукого, 7030 (1522) году, на листу, весма ветха. 3) Жалованная грамота великого Князя Василья Ивановича несудимая в городах и на Мологе, за ево великого Князя рукою, 7030 (1522) году, на листу, ветха. 4) Список с выписи писца Князь Дмитрия Бельского, 104 и 105 (1596 и 1597) годов, на все вотчины. 5) Жалованная грамота Царя и великого Князя Михаила Феодоровпча всеа Русии, о владенье вотчин, 7131 (1623) году, на листу; на ней печать красного воску на шолковом снуре. 6) Выпись с писцовых книг, на все 3 волости, писца Северяна Давыдова да подьячего Осипа Трофимова, 139 (1631) году, на 19 склейках, за писцовою печатью и за скрепою оного подьячего. 7) Жалованная грамота Царя и великого Князя Михаила Феодоровича всеа Русии, о рыбной ловле, 149 (1641) году, на 7 столбцах. 8) Запись меновая Дмитрея Юрьева, сына Кувшинова, на Московские пустоши, 175 (1667) году, сентября. 9) Выпись межевая на все вотчины, Родиона Неплюева, Углецкого воеводы, на 14 склейках, 188 (1680) году, сентября, за ево Неплюева рукою. 10) Грамота Государя Царя и великого Княза Феодора Алексеевича, на Углечь, Воеводе Родиону Неплюеву, Офонасьевского монастыря на слугу и служебников, чтобы ведать судом и расправою в Москве, 188 (1680) году, июля в 17 день, на 3 столбцах, за пометою дьяка Петра Кудрявцова. 11) Две грамоты Государевы, на Углечь, к воеводе Матфею Супоневу, несудимые, 191 и 192 (1683 и 1684) годов; те грамоты по 3 столбца, за подметою дьяка Гаврила Деревнина. 12) Грамота Государева, в Ярославль, к воеводе Никите Милюкову, о спорной земле с Моложаны, чтобы до указу не межевать земли, 190 (1682) году, на 3 столбцах, за пометою дьяка Гаврила Деревнина. 13) Грамота великих Государей ко ономуж воеводе Матфею Супоневу, в рублевых деньгах, на дву столбцах, за пометою дьяка Артемья Степанова, 196 (1688) году, генваря в 31 день. 14) Грамота великих Государей, на Углечь, к воеводе Михайлу Изединову, несудимая, на 3 столбцах, за пометою дьяка Григорья Молчанова, 196 (1688) году. 15) Отпись боярина Князь Григорья Семеновича Куракина, о возвращении крестьянских пожитков, 175 (1667) году. 16) Отпись Федора Петрова сына Уракова в иску, 179 (1671) году 17) Отпускная, Троицы Соргиева монастыря стряпчего, Марка Шешкова, за ево рукою. Сундук сосновой большой, некованой, со всякими старми писмами. Сундук дубовой, а в нем посуды оловянные весом пуд 13 фунтов с получетвертью. Да на монастыреж 2 погреба, зимней и летней; в них деревянной посуды: 6 бочек, ветхи; 9 чанов, ветхи, в том числе 2 новых. А во властной пустой келье, что к лесу, у дверей четверы крюки да замок изнутриной. На монастыре, на конюшенном дворе лошадей: 8 меринов, из них 2 леты сросли, 6 жеребцов, 22 кобылы, да кобылок по 2 года 7, да полугодовых жеребят жеребчнков двое, да кобылок тож. Рогатого скота: 5 коров, 7 быков, 2 телушки полугодовых, 9 овец, от них приплоду барашик да ярочка. Да сена: в пожнях 8 стогов, на заволотье 5 стогов, на большом острову 11 стогов, да на малом 1 стог в моложском лугу 9 стогов. Да в огуменнике соломы яровой 7 стогов, да ржаные и яровые омета".

О начале женскаго монастыря в записке Ф. Е. Бушкова находим такия подробности: "В 1795 г., когда я находился в должности Бургомистра, я, с общаго совета с Петром Тимофеевичем Мальцевым, бывшим в то время городским головой, просили письмом ГОСУДАРЫНЮ ИМПЕРАТРИЦУ ЕКАТЕРИНУ II о возобновлении упраздненнаго монастыря, бывшаго прежде мужским, на общежительный девичий, с тем чтобы поместить в оный из гражданок гор. Мологи вдовиц и девиц, на что и получили вскоре от ЕЯ ВЕЛИЧЕСТВА разрешение; но, так как некому еще было управлять оным, то сначала и подчинили его управлению угличскаго девичьяго монастыря. Впоследствии же, когда в самом уже монастыре нашлись свои столпы могущие поддерживать здание обители в нравственном ея состоянии, монастырь сей сделался самостоятельным. Первою настоятельннцего монастыря была костромская помещица вдова Наталья Васильевна Шваничева, урожденная Гладкова... Монастырь же сей устроен и приведен в настоящее положение моим попечением на добровольную сумму 920 руб."…»

Источник: Головщиков К.Д. Город Молога и его историческое прошлое. Ярославль, 1889. http://www.rusarch.ru/golovshikov1.htm

«…К концу засушливого лета уровень воды Рыбинского водохранилища снижается настолько, что обнажаются, в виде больших островов, святые камни города Мологи. С идущего мимо них к городу Весьегонску теплохода «Метеор» можно увидеть, слева от фарватера, алую «г»-образную отмель. Она состоит из обломков красных кирпичей, песка, осколков стекол, закругленных кусочков лепнины и штукатурки. Это все, что осталось от древнего светильника православия на мологской земле - Афанасьевского Троицкого, именовавшегося в древности Холопьим, монастыря.

Располагался он в полверсте от северной окраины гopoдa Мологи нa высоком отлогом берегу одноименной реки. С северо-запада к монастырю примыкали дома священнослужителей и Подмонастырская слобода. За слободой, в излучине Мологи, стояли, здесь и там, будто рассеянные из лукошка сеятеля, уютные деревеньки. На востоке за рекой бушевало бескрайнее зеленое море лугового разнотравья, на левом краю которого возвышалась величественная колокольня Богоявленской церкви села Боронишино.

Весной диковинное половодье заливало большую часть окрестных земель и полторы - две недели связь между кулигскими деревнями осуществлялась на лодках. А монастырь, как белый сказочный корабль, стоял неподвижно на песчаном взгорье, точно на якоре, и слушал дивную музыку мощного ледохода. На фоне редких облаков и синей бездны как будто плыли серебристые кресты и главы-луковицы храмов в таинственную даль вселенной, а над Святыми воротами и башнями, беззвучно играя на трубах, парили ангелы...

Ранняя история Афанасьевского монастыря теряется в дали веков. Монастырь под городом Молога с названием Холопий указан в Книге Большого Чертежу. Первоначально он был мужским, а все строения срублены из дерева. Местное население называло монастырь «Холопий, что на песку». Его наименование согласуется с историческим эпизодом местного предания о событии, положившем начало основанию в 50 верстах вверх по реке Мологе Холопьего города (позднее село Борисоглебское), имевшему место, предположительно, в ХІІ веке. Это предание записал, а в 1549 году опубликовал посол императора Максимилиана при дворе великого князя Василия III Сигизмунд Герберштейн.

В предании говорится об измене новгородских жен мужьям, ушедшим в семилетний поход для осады греческого города Корсуни (Херсона). Жены, сомневаясь в том, что живы их мужья, вышли замуж за холопов. А когда господа, завоевав город, возвратились, то холопы встретили их с оружием в руках. Воины сочли за бесчестие обагрять свое оружие в крови холопов и, взяв в руки кнуты и палки, обратили их в бегство. Спасаясь от господ, холопы убежали на Мологу. Будто бы там, где село Станово, был их первый стан, а в селе Боронишине холопам пришлось обороняться от господ. Предание гласит, что, победив холопов, новгородские воины заключили своих неверных жен в Холопий монастырь.

Известие о холопьей войне осуждали в своих книгах современники Герберштейна: М. Стрыйковский, Джильс Флетчер и А. Манкеев. Свое отношение к сказанию о холопьей войне высказали историки В.Н. Татищев и Н.М. Карамзин, а также любитель отечественной истории, владелец села Борисоглебского, где был в древности Холопий городок, граф А.И. Мусин-Пушкин.

О глубокой древности монастыря можно судить по наличию в нем старинной реликвии - чудотворной иконы Божией Матери, переданной в монастырь в 1370 году князем Федором Михайловичем Моложским и названной, по иконографическому типу, Тихвинской. Этой иконой в 1298 году святой благоверный князь Ярославский Феодор Ростиславич Черный благословил сына святого Давида Феодоровича, а тот, в свою очередь, благословил ею младшего сына (1321 г.) Михаила Моложского. В 1370 году эту икону получил в благословение Федор Михайлович Моложский и передал ее в Афанасьевский монастырь с мыслью: «Да сохраняет Матерь Божия выну отчину его град Мологу и окрестные пределы и веси и вси живущия ту люди» (Сказание о Моложской Тихвинской иконе Божией Матери», написанное игуменией Антонией в 1878 году).

В обители хранился древний пролог с надписью: «7101 года Декабря в 20-ый день дал сию Богодухновенную книгу, глаголемую пролог, вкладом в дом Пресвятыя Живоначальныя Троицы, в Угличском уезде в Афанасьевский монастырь, что на Мологе реке, того же монастыря пострижник Никифор усолец при строителе того ж монастыря иеромонахе Сергии Патриаршем». От тех давних времен в монастыре бережно хранились: Евангелие, октоих, минеи, а также простые, но ценные своею древностью оловянные сосуды, жестяной крашеный ковчег, деревянные подсвечники, пояса и множество икон старинного письма. В напоминание о далеком прошлом, в первой половине XIX века напротив скотного двора из земли вышел белый камень с надписью: «сего монастыря инок Корнилий Беляницын погребен от сотворения мира 7120 года Октября 1-го дня». Над этим камнем была сооружена часовня.

В начале ХVІ века об Афанасьевском монастыре упоминает Угличский наместник князь Димитрий Иоаннович. В его духовном завещании (1509 г.) говорится: «А к Афанасию Святому на Мологу, в Рожалове деревне Лавров конец, что за Иваном за Полевым поместье...» Суть этой фразы состоит в том, что князь пожаловал монастырю часть крестьян из деревни Рожалово. Монастырь в те годы был богат. Он владел крестьянами всех деревень Кулиги кроме деревни Чернятино, а также села Покровского, на речке Чучерке. Всего за монастырем числилось «мужска полу 1371 душа да 61 пустошь».

По духовному завещанию Ивана ІІІ на Боронишенский луг за рекой, напротив города Мологи и монастыря, была переведена из Холопьего городка известная в те годы международная ярмарка. На новом месте торг был настолько велик, что по скопившимся судам на реках Мологе и Волге переходили с одного берега на другой как по мосту. А монастырскую территорию купцы использовали как надежное и сухое складочное место для хранения товаров, в том числе и оставшихся на зиму. Товары хранили в огромных, выкопанных в песчаном грунте ямах с бревенчатыми перекрытиями.

Некоторые историки полагают, что монастырь получил прозвище «Холопий, что на песку» из-за соседства с одноименной ярмаркой. Автор «Обозрения епархии Преосвященным Ионафаном епископом Ярославским и Ростовским» (1881 г.) высказывает версию о переносе монастыря (а он тогда был деревянный) вместе с торжищем из Холопьего городка. Подтвердить ту или иную версию могли бы археологические раскопки, но в настоящее время над землей древней обители плещутся волны рукотворного моря.

Патриарх Никон приписал Афанасьевский монастырь к Воскресенскому на Истре, где святейший строил свой Новый Иерусалим и нуждался в средствах. Это обстоятельство, а также то, что в 1678 году у монастыря отобрали в пользу казны большинство деревень, привело к его обеднению. Список строителей и игуменов монастыря замыкает строитель Авксентий, прослуживший до 1729 года. Именно этот год и называется некоторыми исследователями датой упразднения монастыря и превращения его в приходскую церковь.

Тем не менее, в храмах упраздненного монастыря не затухала молитвенная жизнь. Сюда по-прежнему и в праздники и в будни шли богомольцы ближайших деревень. Деревни эти располагались в излучине реки Мологи, поэтому это местечко с давних пор именовалось Кулигой, соответственно и приход при храмах бывшего монастыря назывался Кулигским. Кулигские прихожане не оставили свой центр духовной жизни в беде и стали собирать деньги на новый храм во имя Живоначальной Троицы вместо обветшалой деревянной церкви. И в 1788 году был построен и освящен кирпичный пятиглавый храм с тем же основным Престолом и трехъярусная колокольня.

В Мологе к этому времени объявилось много девиц и вдовиц, возжелавших посвятить себя монашеской жизни. Учитывая эти пожелания, бургомистр Фома Кузьмич Бушков и городской голова Петр Тимофеевич Мальцев направили прошение на высочайшее имя с тем, чтобы возобновить на месте упраздненного мужского монастыря женский, 16 августа 1795 года императрица Екатерина II подписала такое разрешение. Взявшийся за попечение над монастырем, Ф.К. Бушков пожертвовал на возобновление монастыря 920 рублей, а Мологская Градская Дума установила ежегодную плату на содержание 17 сестер по 300 рублей каждой.

20 ноября 1817 года указом императора Александра I Благословенного монастырь получил самостоятельный статус на правах третьеклассных общежительных монастырей на своем содержании. Во исполнение указа летом 1818 года было пострижено 10 сестер, а надзирательница Ксения, нареченная при пострижении Евпраксиею, произведена в сан игумении.

Благодаря разумной и неутомимой деятельности настоятельниц, ревнивому послушанию насельниц и вспоможениям жертвователей Афанасьевский монастырь стал быстро развиваться и во второй половине ХІХ века сравнялся по благолепию с другими женскими монастырями Ярославской епархии. Вначале был построен одноэтажный келейный корпус, позднее надстроенный вторым этажом. Посередине этого корпуса находились Святые ворота с четырьмя колоннами. Над воротами было большое изображение святителей Афанасия и Кирилла, а над ними два ангела держали Тихвинскую икону Божией Матери. Верх ворот венчала башня с флюгером в виде ангела с трубой. В этом корпусе в верхнем этаже размещались живописная, швейная и золотошвейная мастерские, а также портняжная и чеботарня.

В ближнем к Успенской церкви углу находилась просфирня, а в остальных помещениях жили монахини. По углам монастырского прямоугольника на корпусах были построены круглые башни. Шпиц над Успенской церковью венчал крест, а на трех остальных башнях на шпицах вращались (по ветру) ангелы с трубами. Железные крыши корпусов были покрашены медянкой, а купола башен покрыты английской жестью. Башни с куполом возвышались над крышами корпусов на 4,3 метра, а высота шпиля с крестом равнялась 9,3 метра...

В 1822-1826 годы на месте старой деревянной церкви в честь Успения Пресвятой Богородицы, совпавшем со стыком западного и северного корпусов, построено было каменное помещение для храма с тем же престолом. Таким образом, при первой игумении Евпраксии, прожившей до 1833 года, были воссозданы заново в камне основные монастырские сооружения. В 1830 году закладывается третий большой храм во имя Сошествия Святого Духа на Апостолов. Этот величественный белокаменный собор, называвшийся в народе Духовым собором, строился 11 лет и освящен в 1841 году уже при игумении Магдалине. При матушке Магдалине (1833-1844) фактически закончено было сооружение ансамбля внутристенной части монастыря. <...>

На новой кирпичной колокольне число колоколов увеличилось более чем в два раза. Во время возобновления монастыря самый большой колокол в 104 пуда 35 фунтов пожертвовали Фома и Петр Бушковы, затем Санкт-Петербургская купеческая вдова Анна Михайловна Вьюшина с детьми подарили колокол весом 257 пудов 14 фунтов. Позднее появился колокол в 390 пудов 25 фунтов, и общий вес 11 колоколов составлял около 12 тонн. Такие колокола не делались серийно, поэтому каждый из них представлял оригинальное и чаще всего высокохудожественное произведение литейного искусства.

В 1891 году при монастыре открылась школа, которая первоначально размещалась в домике при монастырской гостинице. В первый год поступили в школу 40 учащихся обоего пола, а в 1892 году число детей удвоилось. Вскоре была построена новая школа, на которую монастырь потратил 2000 рублей. Учительница, окончившая Ярославское епархиальное женское училище, получала 100 рублей в год и пользовалась готовым столом. Законоучителями, как правило, состояли протоиереи монастырского причта, а помощниками учительницы - диаконы, которые занимались образованием детей безвозмездно. Следуя примеру устроительницы школы игумении Антонии, относившейся к детям с материнской любовью, все последующие настоятельницы проявляли отеческую заботу о школе и ее воспитанниках. В этой школе изучали Закон Божий и получали начальное образование на основе православного мировоззрения дети Подмонастырской Слободы и деревни Большой Борок. <...>

В 97 саженях (≈ 207 метров) от средней части южного монастырского корпуса располагалась мельница. Земля под мельницу была арендована у Мологской городской управы в 1887 году при игумении Антонии. Здесь выполняли послушание мельничиха Параскева с помощницей Анной. Параскева ловко перековывала металлические детали жерновов и успешно справлялась со всеми плотницкими и столярными работами по ремонту мельничного хозяйства. Ее сильные натренированные руки с легкостью переносили мешки с зерном к месту его засыпки под жернова.

Еще в 1835-1836 годах напротив юго-западной башни монастыря за дорогой была построена каменная двухэтажная гостиница на 16 келий. При игумении Феофании (1861-1873 гг.) построены еще две деревянные гостиницы с санно-каретным сараем и прочими службами. А вскоре возводится двухэтажное здание, на первом этаже которого размещалась богадельня, а на втором больница и аптека. Больница построена была для монашествующих, но раз в неделю доктор вел прием (за счет монастыря) прихожан кулигских крестьян, а аптекой пользовались все желающие.

Высокопродуктивное стадо монастырских коровушек давало в летний период до 40 бидонов молока. И всю эту молочную реку, в специальном помещении восточного корпуса, вручную, пользуясь сепаратором, ручным прессом и кипятильным очагом, перерабатывали монахиня Мария с двумя послушницами. Завернутые в пергамент масло, сыр, прессованная сметана укладывались в ледник, и начальница подворья монахиня Зинаида с келейницей Александрой извещали торговцев о привозе новой партии высококачественных продуктов из Мологского монастыря.

Почившую в 85-летнем возрасте матушку Августу сменила игумения Кира (1901-1917 гг.). При ней в монастыре получили высокое развитие рукодельные ремесла. Мологжане часто вспоминали удобные и недорогие сапожки, а также искусно вышитые монастырскими мастерицами скатерти, полотенца и покрывала. Инокини вышивали золотом, гладью, бисером высокохудожественные изделия и мастерски изготовляли искусственные цветы...

Портняжная, чеботарня, пошивочная, золотошвейная, иконописная и живописная мастерские располагались на втором этаже южного крыла западного корпуса. Для совершенствования живописного мастерства монахинь игумения приглашала профессиональных художников, которые выявляли наиболее способных из них и способствовали развитию их Богом данного таланта. Одно из последних произведений золотошвейного искусства красовалось на сцене городского театра это изящно орнаментированный по кромке, великолепный бархатный занавес с вышитой золотыми нитями надписью «Дерзай».

Естественно, работа в рукодельных мастерских кипела в основном зимой. В летний период все свободное от общей молитвы время насельниц обители уходило на послушания, связанные с землей. Суммарная площадь монастырских земель к концу ХІХ века составила 149 десятин 1342 квадратных сажени.

А между тем в числе насельниц обители в 1913 году числились 41 мантийная монахиня и 142 рясофорных. Кроме того, при монастыре жили сестры-белицы (98 человек) на испытании. Все получали кров и пищу. Всем находилась работа. Насельницы трудились на хлебных нивах и сенокосных лугах, на огороде и в благоухающем саду, доили коров, работали в прачечной, ремонтировали одежду и обувь, убирали уютный мощеный двор монастыря, поливали растущие вдоль выложенных плитами дорожек цветники и ухаживали за кустами жасмина и сирени. Многие из них пели в церковном хоре и занимали соответствующие места на клиросе. <...>

И вот наступил 1918 год, началось время безбожной власти и гонений на церковь. Два года, с 1917 по декабрь 1919, монастырем управляла игумения Иннокентия. Ей уже пришлось думать не о благоустройстве монастыря, а о выживании монашеской общины и попечении о нетрудоспособных ее членах, а также живших вблизи от монастыря вдовьих семьях умерших священнослужителей. Теперь ухоженную ими землю и все строения, а также нажитые их трудом скот, лошадей, инвентарь надо было испрашивать у представителей Совдепа в аренду.

Пятого марта 1919 года была зарегистрирована Афанасьевская женская трудовая артель, а на монастырском отделении «Толехта» - Михайловская женская трудовая артель. Насельницы несколько успокоились, ведь трудовое послушание для них было привычно. Правда, молока от «своих» коровушек они теперь не видели. Вскоре сверх установленного наряда потребовалось молоко в Дом матери и ребенка, а затем в детский Дом им. Калинина. Администрация последнего затребовала через горсобес кухонную утварь и мебель из монастыря. А в середине лета пришло предписание о сдаче капиталов, в том числе и всех наличных денег.

В апреле 1922 года кровью обливалось сердце казначей Поплии и игумении Августы при виде, как новые слуги батыевы снимают жемчужные серебро-позлащенные ризы, венчики и короны со святых икон. Сокрушались потом в обкраденном храме монахини, но не знали они, что недалеко время, когда отберут у них все эти иконы и храм Божий, осквернят святую обитель, а землю зальют водой. <...>

...Ни в будни, ни в праздники монастырь не манил больше колокольным звоном богомольцев. Монахини не ставили столы в престольные праздники для празднично одетых кулижан и не готовили для них овсяный кисель, пироги и лепешки. После закрытия монастыря инокини сами стали изгоями без крова и куска хлеба. <...>

На протяжении шести лет (с 1931 по 1937 гг.) на территории бывшего монастыря размещалась селекционная семеноводческая станция союзного значения. (Интересно, что именно Афанасьевская трудовая артель внесла свой вклад в то, чтобы появилось вышеназванное решение Наркомзема. Еще в 1926 году монахини посеяли важную кормовую культуру овсяницу на семена. Семена луговых трав тогда стоили очень дорого, так как закупались за границей. Выращенные на мологских пойменных черноземах луговые травы оказались очень урожайными и питательными. Семена этих трав не уступали по качеству заграничным, а себестоимость была значительно ниже их. Этим опытом заинтересовались специалисты Семеноводсоюза, а затем и Наркомата земледелия).

Весной 1937 года на монастырскую землю пожаловал новый хозяин Волгострой, и весь монастырь стал собственностью НКВД. Вскоре храмы и колокольня были разобраны. На фотографиях монастыря весны 1940 года нет также восточного одноэтажного корпуса.

После перекрытия 14 апреля 1941 года течения Волги и Шексны в монастырских стенах разместился особый лагерный пункт заключенных рыбаков. Водохранилище заполнялось водой до 1947 года, и только половодье весны 1944 года побудило руководство Волголага перевести лагерный пункт на территорию Дарвинского заповедника. Этой же весной под водой скрылся древний, израненный Волгостроем город Молога. До 50-х годов видны были над водой вторые этажи тюрьмы и монастырских стен. Добротные сооружения из старинного, особо крепкого кирпича не выдержали напора штормовой водной стихии и сейчас под 2-3 метровым слоем воды видны лишь груды кирпичей на фундаментах разрушенных зданий Древнего города...»

Из статьи Геннадия Корсакова «Затопленная жемчужина. Из истории Мологского Афанасьевского монастыря» в журнале «Углече Поле», № 5(20), 2013, стр. 100-107.