Лето 1773 года стояло жаркое и сухое. Утро воскресного дня 4-го августа не предвещало того, что случилось пополудни в селе Ковезине Верхней Кадки.
Село Ковезино – иначе село Покровское в Кадке. Оба названия бытовали одновременно и именовали одно и то же место, которое следует рассматривать как территориальный поселенческий локус, объединявший три селения: погост (село) Покровское в Кадке с церковными строениями и два дворянских сельца (усадьбы) – Ковезино и Троицкое, располагавшиеся между собой в смежных границах и определявшие топонимы места.
В 1773 году Покровский погост в составе Юрьевского заказа (то есть благочинного округа) – это приходское кладбище и две деревянные церкви: Покрова Пресвятой Богородицы с приделом Святителя Николая Чудотворца и Святой Живоначальной Троицы, поодаль от которых, «не менее версты от церкви», располагались дома местного причта с крестьянскими дворами (этот свой посёлочек священноцерковнослужители называли Раево, а окрестные жители – Поповкою).
В ту пору местный причт состоял из священников Ивана Иванова и Николая Яковлева, диакона Тимо фея Иванова, пономарей Фёдора Иванова и Ерофея (Ярофея) Иванова, дьячков Егора Петрова и Ивана Иванова, приходившегося священ нику Ивану и пономарю Ерофею отцом. Обретался в Покровском и «праздноживущий поп Яков Иванов», то есть вышедший за штат (освобожденный от служения в церкви) престарелый священник. Церковным старостой в то время был крестьянин из деревни Антипова, крепостной полковника Родиона Родионовича Кошелева, Андрей Борисов.
4 августа 1773 года священник Иван Иванов с пономарём Ерофеем и дьячком Иваном «после отпетия святой литоргии» в церкви Покрова Пресвятой Богородицы «остались в церкви для погребения мертваго тела вотчины угличской провинциальной канцелярии регистратора Алексея Зверева деревни Новинок крестьянина Николая Васильева младенца мужеска пола». «Похраняли» младенца по христианскому обычаю, «по исправлении надгробного пения на учрежденном кладбище и погребли». С кладбища после погребения пономарь Ерофей Иванов пошёл «готовить лошадей» для поездки его со священником Иваном и прочими священноцерковнослужителями в сельцо Мураново в гости к подпоручику Степану Ивановичу Муранову «по звуево обедать» (на обед).
Тем временем сам священник Иван, готовясь к отъезду, относил церковные одежды и ритуальную утварь в храм. Ещё по дороге с погоста он снял ризы и положил их на руку, в которой нёс и кадило. От углей в кадиле «незапным случаем» ризы затлелись, и на ткани выгорело не большое место. В деле о расследовании причин ковезинского пожара со слов священника Ивана и бывших при том очевидцев записано, что он, священник Иван, «с погосту шедши обратно в церковь и нечаянным образом зажег на себе от кадила ризы», потушил «тлеемое» место и снёс ризы в алтарь, положив их на сундук, где была церковная ризница и документы (указы Угличского духовного правления).
Среди очевидцев были и заштатный поп Яков, стоявший у паперти Покровской церкви, и дьячок Иван Иванов (отец священника Ивана), который видел, что священник Иван ризы потушил, положил их на «ризничной сундук», в железную жаровню выложил из кадила «уголья», а перед уходом из храма они вместе погасили свечи перед образами и «в горну уголья». При этом в храме «никаковаго дыму и смраду дымного не имелось». Церковь заперли, ключи от неё взял дьячок Иван Иванов, собираясь вскоре вернуться «для отправления по ево обещанию молебна».
Через два часа церковь загорелась. Сбежался народ, из Муранова «приехали на лошадях» священно церковнослужители. Тушили все, однако потушить не смогли «по нынешним сухим и жарким дням», как показывали при опросе свидетели происшествия. Они же и подтверждали, что церковь Покрова Пресвятой Богородицы сгорела «со святыми иконами и со всею церковною утварию вся без остатку».
Дабы исключить злонамеренный умысел и выявить истинную причину пожара, чиновники Угличского духовного правления, в ведении которого на тот период находились церкви Кацкого стана, провели опрос значительного числа местных жителей, не взирая на сословие, социальное положение и владельческий статус. Опрашивали: сельца Троицкого помещиков поручика Михаила Лаврентьевича и брата его морского флота шкипера Алексея Лаврентьевича Третьяковых; сельца Григорева помещика поручика Дмитрия Алексеевича Нилова; сельца Золотухина братьев-помещиков – секундмайора Семёна Ивановича, поручика Андрея Ивановича, подпоручика Василия Ивановича и подпоручика Андрея Ивановича Терпигоревых; сельца Ососова помещика капитана Ивана Андреевича Голосова; сельца Бахирева, владения полковника Родиона Родионовича Кошелева, приказчика Данилу Васильева; сельца Муранова, владения подпоручика Николая Алексеевича Нилова, приказчика Семёна Артемьева; сельца Юрьевского, владения генералмайора Марка Ивановича Рыкачёва, приказчика Михайлу Гурьева; сельца Щёлпова, владения вдовы поручицы Татьяны Ивановны Ниловой, приказчика Романа Никифорова; сельца Седельникова, владения поручика Александра Андреевича Толбузина, служителя Никиту Яковлева и старосту Венедикта Петрова; деревни Яксаева, владения Лейб-гвардии Измайловского полка прапорщика Михаила Петровича Нарышкина, мирского старосту Дмитрия Николаева.
Письменная история покровских (ковезинских) церквей прослеживается с начала XVII столетия. Угличские писцы отметили, что в 162831 годах здесь стояла «церковь Покров Пречистыя Богородицы да предел Николы Чудотворца древяны, клецки, а в церквах образы и книги, и ризы, и клепало…» Служили тогда при церкви «поп Леонтей Игнатьев да пономарь Тренка Иванов».
По статистическим сведениям на 1710й год, в Покровском (Ковези не) уже два храма: во имя Святой Живоначальной Троицы и Покрова Пресвятой Богородицы с приделом Святителя Николая Чудотворца. Оба деревянные, холодные, а священно действуют в них поп Матвей Архипов да дьячок Андрей Прохоров.
Следует предполагать, что после пожара 1773 года храм Покрова Пресвятой Богородицы не восстанавливали, Троицкий храм стал единственным на погосте с главным престолом Святой Живоначальной Троицы. Церковь поновлялась, частично или полностью перестраивалась, что косвенно подтверждают статистические сведения, изложенные А. Крыловым в обзоре Ростово-Ярославской епархии за 1861 год. Он указал дату постройки Троиц кой церкви – «1783 год».
Сохранившаяся до настоящего времени, но бесхозная, частично разрушенная церковь в селе Ковезине Верхней Кадки (по современному территориально-административному делению Некоузского муниципального района) – поздняя, постройки 1864 года. Престолов в ней три: Святой Живоначальной Троицы, Покрова Пресвятой Богородицы и Александра Невского. Причём в том же, 1864 году, в селе Покровском была построена и каменная часовня – как следует пред полагать, по православной традиции поставленная на месте прежней деревянной Троицкой церкви. Память же о когда-то бывшей в Ковезине и сгоревшей церкви Покрова Пресвятой Богородицы сохранилась в наименовании придела храма Святой Живоначальной Троицы.
Источник: филиал Государственного архива Ярославской области в городе Угличе, фонд 18, опись 3, единица хранения 257, листы 1-18 «Дело о пожаре церкви Покрова Пресвятой Богородицы с. Покровского Угличского уезда».
Статья Татьяны Анатольевны Третьяковой «Ковезинский пожар» в журнале «Кацкая летопись», №3 лето 2009 г., стр. 10-11
2020-06-03-1629272685.pdf
10 мая 2024