Село Еськи – одно из самых ранних поселений на территории Бежецкого района. Упоминание о нём есть в уставе новгородского князя Святослава Олеговича, датируемого 1137 годом: «А се Бежецкий ряд: Еськи 4 гривны 8 кун…» Происхождение названия села, по мнению историков и бежецких краеведов, происходит от термина «ез» («яз») – закол из ветвей и дерна для ловли рыбы, что свидетельствует о важном значении рыболовства в системе хозяйства поселения.
ХIII век – время суровых испытаний для всей земли русской. Именно в этот период начинаются частые набеги литовцев, тверских князей, желающих отобрать бежецкие земли у Новгорода и присоединить к себе. Летописи пестрят сообщениями о жестоких разорениях нашей местности. Смутные воспоминания о том суровом времени сохранились в народном предании рассказом о том, как жители Есек во время одного из нападений разбежались по лесам, а затем вновь вернулись к своим разорённым домам, а иногда их встечало пепелище. Возможно, не один раз прекращалась жизнь на еськовском холме, но затем возрождалась: место было богато рыбой, покосами, зверьём, грибами и ягодами.
Народное предание гласит, что село Еськи было подарено царём Иваном Грозным завоевателю Сибири Ермаку Тимофеевичу, где впоследствии жили его потомки. По другой легенде в Еськи были сосланы несколько жён сибирского царя Кучума. В дальнейшем еськовские земли принадлежали монастырям, но по указу Екатерины II монастырские земли были переданы в ведение государства. Жители Есек (кстати, их называют ежане) не знали крепостного права, это обстоятельство способствовало бурному всестороннему развитию экономики села и превращению его в крупное и процветающее торговое поселение.
В середине ХIХ века в Еськах на пожертвования прихожан были построены две каменные церкви - одна среди села на большой площади Богоявленская, строилась 40 лет, другая, поменьше, в полуверсте, в честь Владимирской иконы Божией Матери. Кроме церквей, были ещё две часовни. Строительный материал (глину) брали недалеко от села, формовали кирпичи и обжигали их напольным способом. Роспись церкви осуществляли художники, которые не оставили своих имён, но были они явно с академическим образованием. Колокол был отлит в Ярославле, весил он 505 пудов 30 фунтов (8 тонн 92 кг). До станции Викторово его везли на поезде, а затем тащили на специально сделанной волокуше люди, причём без помощи лошадей, верёвками. Через леса прорубали просеки, чтобы спрямить путь. Поднимали колокол на верхний ярус колокольни при помощи верёвок, а язык колокола (128 кг) внёс один человек. Его имя сохранилось в памяти ежан – Василий Ведешкин.
В селе было более 300 дворов, проживали более 2 тысяч человек. Это был самый крупный населённый пункт после Бежецка. В центре села стоял памятник царю-освободителю Александру II. Еськи были торговым селом. Ежегодно проходили две ярмарки. Одна 1 июля (Петров день), другая 13 сентября (Царские дни).
В 1934 годау Богоявленский храм был закрыт. Священник о. Иоанн (Томилов) был арестован и отвезён в Бежецк, а потом в Тверь, где был расстрелян. Наступившее революционное лихолетье, когда коммунистами-богоборцами уничтожалось все лучшее и святое, созданное русским народом за многие века, положило конец духовному существованию этого замечательного памятника отечественной архитектуры на Бежецкой земле. В те годы, в разгар безбожных гонений, с храма были демонтированы кресты, затем купола, был сброшен и увезён на переплавку 505-пудовый колокол, вместе с другими звонами, а вскоре и сама разграбленная и осквернённая церковь была обращена в зернохранилище.
К концу 1980-х годов, громное здание бывшей церкви было брошено на произвол судьбы. Но ценители искусства и храмовых фресок часто стали посещать этот заброшенный храм, чтобы воочию увидеть великолепно сохранившиеся росписи. Росписи церкви Богоявления села Еськи – наиболее яркие и самобытные в монументальном искусстве эпохи классицизма в Тверской области. Несмотря на такое исключительное внимание, имена мастеров, расписавших храм в 1844–1847 годах, до настоящего времени оставались неизвестными. Документы, в которых описывались работы по росписи храма, считались утраченными. Некоторое время назад общепринятой стала версия о том, что знаменитые росписи были выполнены артелью иконописцев Пешехоновых. Эта версия строилась исключительно на связи Пешехоновых с селом: основатель прославленной династии Самсон Федорович Пешехонов был уроженцем Есек.
И вот теперь, наконец, мы можем назвать имя настоящего автора ансамбля еськовских росписей. Это бежецкий «живописного художества» мастер, губернский секретарь Михаил Васильевич Тыранов. Несправедливо избирательна человеческая память: если художник Алексей Васильевич Тыранов, яркий представитель венециановской школы, давно занял достойное место в истории русского искусства, то его старший брат Михаил как будто оказался в тени. К моменту начала работы в Еськах Михаил Васильевич был уже зрелым мастером, известным далеко за пределами Бежецка. Крестьяне и помещики выстраивались в очередь именно к Михаилу Тыранову, так же, как петербургские генералы, сановники и светские дамы к его младшему брату Алексею, второму после Брюллова портретисту столицы.
С середины 1820-х годов артель М.В. Тыранова написала иконы, спроектировала иконостасы и выполнила стенные росписи для десятков храмов в Бежецком, Кашинском, Весьегонском, Корчевском уездах, а также в пограничных с Тверской губернией уездах Ярославской губернии. К сожалению, из всех этих памятников до нас дошли считанные единицы. К самым ранним и наиболее сохранным из них относится Тихвинский храм в Сукромнах, над росписями которого М.В. Тыранов работал с 1831 года.
В 1838–1839 годах М.В. Тыранов расписывает Воскресенский собор Бежецка – главный храм округи, сразу после его перестройки в стиле позднего классицизма. Судя по всему, обновленный собор производил большое впечатление на всех, приезжавших в город. А приезжали туда хотя бы раз в год почти все жители уезда – на встречу чудотворного образа Святителя Николая из Теребенской пустыни, проходившую 30 июня. Не случайно бежецкий собор постоянно упоминается в условиях Тыранова с заказчиками в качестве образца «изящества работ, вкуса и доброты материалов». Не стал исключением и контракт мастера на росписи Богоявленской церкви в Еськах, по которому М.В. Тыранов обязывался «произвесть живописную стенную альфресковою работу… самым искусным образом, так, чтобы оная работа была не ниже искуством живописной работы, произведенной мною в Бежецком Воскресенском холодном соборе, как по историческим штукам, так и по уборке, самыми лучшими красками и самым прочным образом».
Сейчас последние слова приобрели особое звучание: даже после десятилетий запустения, которые пережил Богоявленский храм в XX веке, восхищают великолепные цвета клеевых росписей и мастерство «уборок» в технике гризайль. Контракт с Тырановым от имени прихода заключил «села Еська церковный староста крестьянин Федор Потапов» – глава многочисленного семейства крупнейших еськовских лесопромышленников Бычковых. Бычков умел вести дела и условия мастеру поставил жесткие: от прихода предоставляется только известка, все остальные материалы (даже дрова!) должны быть мастера Тыранова, а выполнить всю работу непременно за три лета 1845–1847 годов. В залог Тыранов оставлял купчую крепость на землю стоимостью 2060 рублей серебром, которую приход мог обратить в свою пользу, если работа будет «произведена ниже искуством работы в Бежецком Воскресенском соборе». Он же, староста Бычков, стал главным спонсором работ – уплатил 400 рублей серебром из своих средств. Еще по 300 рублей пожертвовали крестьяне Афанасий Иванов Шеньков и Яков Корнилов Левкин. Но, несмотря на щедрые пожертвования еськовских меценатов, приходу пришлось потревожить бюджет церкви – «кошельковую сумму», чтобы уплатить мастеру гонорар в 3143 рубля серебром.
Перед началом работ М.В. Тырановым был составлен план росписей храма, который предварительно был одобрен прихожанами и представлен «на благоразсмотрение» архиепископу Тверскому и Кашинскому Григорию (Постникову). Самого плана в Тверском архиве не сохранилось: после необходимых согласований он был возвращен просителям, а затем, вероятно, положен в архив самой церкви, судьбу которого в XX веке несложно себе представить. Но главное, что сами росписи, пусть и с существенными утратами, дошли до нас.
Огромный объем Богоявленского храма в Еськах, настоящего собора, позволил в полной мере реализовать фирменные приемы артели Тыранова. Во-первых, это виртуозная работа по написанию фактуры декоративного камня самых разных оттенков. Когда в сентябре 1841 года в только что расписанном М.В. Тырановым Воскресенском соборе Бежецка побывал известный историк и публицист Михаил Погодин, его удивили даже не сами священные сюжеты. «Столбы сделаны колоннами, у коих архитравы под потолком вызолочены, а сами выкрашены под мрамор!», – записал он в своем дневнике. Четыре массивных столба Богоявленского храма мастер превратил в изумрудно-зеленые колонны: «Отливы у всех окон и четыре столба стоящие посредине храма, сделать под лаковый мрамор», – специально указывалось в контракте.
Во-вторых, выдающиеся по мастерству исполнения и разнообразию орнаменты в технике гризайль. Их написанием занимались специальные мастера «уборщики» – художники-орнаменталисты. Нельзя сказать наверняка, кто именно выполнял «уборы» в Еськах, но за четыре года до этого, для этих работ в Алабузине М.В. Тыранов нанял московского цехового мастера Василия Леонтьева Королькова и дворового человека госпожи Алесовой Александра Иевлева Щелыванова.
Грандиозная композиция «Изгнание торгующих из храма», развернутая на всю западную стену храма в Еськах – это подлинный шедевр монументальной церковной живописи. Но, оказывается, что для М.В. Тыранова это была не первая подобная работа. За 8 лет до начала работы в Еськах прихожане Сретенской церкви села Быково Корчевского уезда (взорвана и разобрана в 1939 году) просили мастера написать на западной стене «в перепективе изгнание из Иерусалимскаго Храма торгующих и купующих». Подобные «перспективы» на западной стене – сложная декорации из портиков и колоннад – фрагментарно сохранились еще в двух церквях Бежецкого уезда – Троицкой в Градницах и Спасской в Констанинове.
Можно предположить, что такое же композиционное решение могло быть использовано и в бежецком соборе (снесен в 1936 году), дважды упомянутом в контракте на росписи в Еськах в качестве образца. Открытым остается вопрос об авторстве конкретных образов, ведь в артели работали многие мастера и подмастерья. При внимательном рассмотрении сюжетов в Еськах очень хорошо видно, что их выполняли художники разного уровня. Какие из сюжетов мы вправе приписывать кисти самого М.В. Тыранова? И кто был тем выдающимися мастером артели, кому доверили писать основные образы, находящиеся на близком расстоянии от зрителя?
Самые выразительные лики в Еськах столь характерны, что невольно заставляют предположить, что они написаны с натуры. Их автор, очевидно, был хорошо знаком с портретной живописью. Как раз в разгар работы в Еськах, в 1846 году, на родину в Бежецк возвратился академик Алексей Васильевич Тыранов. Три года он жил в доме старшего брата, зарабатывал на жизнь тем, что писал иконы и портреты. Позволю себе высказать смелое предположение, что Алексей Тыранов мог попробовать себя в монументальной живописи и приложить руку к работе в Еськах. Ничего невероятно в этом нет, например, его учитель Карл Брюллов с успехом работал над росписями Исаакиевского собора в Петербурге. Даже если Алексей Тыранов не принимал непосредственного участия в работах, он мог консультировать старшего брата при составлении композиций.
Как показано в монографии А.Л. Павловой, прообразом для знаменитого сюжета «Изгнание торгующих» в Еськах послужили, скорее всего, не гравюры с картины французского художника Жана-Батиста Жювене, а гобелен, висевший в Петербургской Академии художеств, лично купленный Петром I в 1717 году во время поездки в Париж. Конечно, ученику, а позднее члену Академии Алексею Тыранову эта работа была хорошо знакома.
В октябре 1847 года работа в по «стенному писанию» в церкви была успешно окончена. Михаил Тыранов и его артель продолжали активно работать еще по крайней мере 10 лет, правда столь масштабных храмов как в Еськах им расписать уже не довелось. Последний крупный заказ на росписи и новый иконостас в Казанской церкви села Шаблыкина Весьегонского уезда датируется летом 1856 года. После этого имя М.В. Тыранова исчезает со страниц маклерских книг бежецкого магистрата, что неудивительно – ему на тот момент шел уже седьмой десяток лет. С конца 1850-х годов в Бежецке и округе работали новые мастера-живописцы, среди которых были бывшие подмастерья Михаила Тыранова.
Шли годы, имя бежецкого живописца, долгое время бывшее знаком качества и высокого искусства, постепенно забылось. Остались только документы, пожелтевшие страницы которых донесли это имя до нас через полтора столетия. И, кажется, сегодня пришло время восстановить историческую справедливость, вспомнив о выдающимися мастере «живописного художества» из города Бежецка – Михаиле Васильевиче Тыранове.
Сегодня Богоявленская церковь в Еськах пребывает в бесхозяйном состоянии, является объектом культурного наследия регионального значения, что совершенно не отвечает ее значению как одного из подлинных национальных шедевров. В 2010 году Благотворительный центр "Сельская церковь" выполнил частичную консервацию храма: у четверика появилась крыша, укреплено завершие колокольни, это спасло великолепные росписи от полной гибели, но они продолжают медленно разрушаться.
В настоящий момент силами Центра продолжаются волонтерские работы на храме, однако памятнику требуется срочное покрытие глав, карнизов и других частей храма, а также работы по консервации самой живописи, что требует очень больших финансовых затрат.
С сайта: https://arch-conservation.ru/esky/Иван Крылов.Богоявленская церковь села Еськи.
