«…До революции в городе Угличе было много церквей и монастырей, в Рыбинске же — один лишь монастырь — женский, устроенный во имя Софии Премудрости Божией.
Софийские храмы, где бы они ни располагались, всегда были значимыми символами православного христианства: от Софии Константинопольской до Софии Киевской, от Софии Великого Новгорода до Софийского собора в Царском Селе. Как сказано на сайте Леушинского подворья в Петербурге, «Софийский собор, о каком бы из них ни шла речь, являл собою особый центр православия, земную икону Царства Небесного. Что же можно сказать о городе, в котором был воздвигнут даже не собор, а монастырь Святой Софии, к тому же оказавшийся единственным в России?»
Рыбинский Софийский женский монастырь был духовным плодом трудов двух подвижников-земляков: старца Адриана Ютского и блаженного иерея Петра (Томаницкого). Первый — собрал общину, ставшую основой новой обители, второй определил для нее место. Община, собранная старцем Адрианом, сначала нашла приют в Пошехонье, затем логе, рядом с Воскресенской церковью. Когда же близились последние минуты жизни старца Адриана, он благословил сестер отправиться в Углич и принять там духовное руководство заштатного священника Иерусалимской слободы, отца Петра Томаницкого.
Книга «Рыбинский Софийский женский монастырь», написанная протоиереем Флегонтом Моревым и изданная в Ярославле в 1886 году, так отражает это событие. «Вы, — говорил умирающий подвижник, - не усомнитесь в благости к вам Божией, что остаетесь неустроенными. Господь даст вам пристанище тихое. Через кого бы ни была явлена милость к вам Божия, все равно. Храмина тела моего разрушается, но не скорбите о сем. Угличский старец будет лучшим, чем я грешный, наставником для вас и устроителем дел ваших; через него Господь явит вам Свою великую и богатую милость».
В 1853 году старшая в женской общине Матрона Гулина с другими сестрами пришла к отцу Петру и сообщила ему о завещании старца Адриана, на что новый наставник ответил: «О-хо-хо, какую груду камней оставил мне отец Адриан!» Сестры упали перед ним на колени. Отец Петр, сказав им: «Будем каждый по силкам работать Господу», благословил сестер переселиться в Углич.
В Угличе община терпела притеснения. Угличане, видимо, не могли понять, почему православная женская монашеская община не войдет в состав существующего женского монастыря. Между тем, сестры, имея благословение от обоих старцев на устройство собственной, новой обители, лишь верно несли свое послушание. Власти же угличские сочли общину раскольничьей, и часто подвергали сестер проверкам документов и обыскам. Если же у кого из сестер на момент проверки документов не оказывалось, их на время брали под арест и даже высылали по этапу на прежнее место жительства. Старец Петр однако всегда давал им понять, что надо терпеливо переносить эти неприятности.
Однажды, приняв очередную «порцию» наставлений в полиции, старшие сестры пришли к отцу Петру за советом, не принять ли и в самом деле приглашение угличской игуменьи, и не поступить ли всем в местный монастырь. Но отец Петр ответил им: «У вас будет свой монастырек». И замолчал. Тогда одна из сестер, Мария, — «более других смелая и решительная, впоследствии монахиня Митрофания и настоятельница Иверского женского монастыря в Нижегородской губернии» — спросила благословения старца н открытие нового монастыря. И вдруг он ответил им: «А давно бы пора». — «Да где же, батюшка?» — «Поди, река Волга широка и долга», ответил он. Сестры, подумав над словами старца, отправили своих посланниц водным путем вверх по Волге искать место под монастырь.
Некоторое время спустя, сестры вернулись без определенного решения: ни в Рыбинске, ни даже в Костромской губернии не нашли они подходящего места. Предложенные им земли были или неудобны, или слишком дороги. Услышав их рассказ, отец Петр сказал: «То-то, девочки, по своей-то дорожке пойдешь, так и в избу не войдешь». Очевидно, старец давал понять, чтобы не полагались на себя, а верили, что Господь приведет, куда нужно. «Еще успеете надеть клобуки-то», — добавил он.
7 февраля 1858 года (в издании указана даже дата) по своим делам за советом к отцу Петру приехала настоятельница Кашинского монастыря матушка Антония. Однако именно ей отец Петр неожиданно для всех строго сказал: «Поезжай в Рыбну монастырь строить». Этот наказ смутил игуменью: «Батюшка, так ли я вас поняла? Вы приказываете ехать и строить монастырь в Рыбне. Как же это сделать? Я занята своею должностью и в Рыбинске жить не могу, и там никого не знаю». «Съезди, Рыбна недалеко», повторил старец и замолчал.
Родственники в Рыбинске были у Матроны Гулиной, и 8 февраля игуменья Антония вместе с сестрами общины прибыла в Рыбинск. «Девятого февраля, В воскресение после литургии, узнали о приезде игуменьи многие из граждан, в том числе пишет Флегонт Морев, купец Андрей Иванович Миклютин, и просил матушку пожаловать к себе». Ктитором-благотворителем Софийского монастыря впоследствии стал именно купец первой гильдии Андрей Миклютин, отец которого, а затем и он сам были строителями Спасо-Преображенского собора и Покровской церкви в зачеремушной части Рыбинска.
Земли под монастырь были приобретены у купца Понизовкина. Это, и в самом деле, оказалась местность на высоком холме, на берегу Гремячевсого ручья, голос которого и сегодня слышен издалека.
Монастырь был учрежден указом Архиепископа Ярославского и Ростовского Нила 16 апреля 1860 года. Посвятить монастырь Софии Премудрости Божией благословил сестер отец Петр, без совета которого на строительстве в рыбинском монастыре не начинали ни одно дело.
К 1917 году в ансамбле Софийского монастыря было четыре храма, главным из которых был Софийский собор, а также десять двухэтажных корпусов, расположенных по периметру. Была в монастыре гостиница для паломников, дом для священнослужителей и больница. В восточном здании и сегодня сохранился проем ворот, над которым раньше высилась монастырская колокольня. Монастырю принадлежал кирпичный завод, в его состав входили более десятка зданий и флигелей за пределами обители, скотные дворы, риги и сараи для скота. В Рыбинске на Соборной площади размещалось подворье - часовня с просфорней и квартиры для монахинь. Землю на Волжской набережной, в Красных рядах, для подворья монастырю пожертвовал в 1876 году рыбинский купец Василий Иванович Жилов.
В обители было около двухсот насельниц, и к началу XX века она имела особый авторитет — была своеобразной «кузницей кадров» для других женских монастырей России. Из Софийского женского монастыря вышли основательницы Севастьяновской женской обители в Пошехонье, Вознесенской — в Кинешме, Иверской в Ардаматовском уезде Нижегородской губернии, Казанского Вышневолоцкого монастыря, Иоанно-Предтеченской Леушинской лавры, Исакова монастыря в Вологодской губернии и других обителей.
Притеснения сестер начались в 1918 году, когда в одном из корпусов был размещен отряд красноармейцев. Хранящаяся в Рыбинском филиале Государственного архива Ярославской области переписка свидетельствует о том, как отчаянно пытались сестры сохранить монастырь, как отчаянны и безответны были их просьбы о помощи.
28 ноября 1923 года монастырь был закрыт. Рыбинский исполком принял решение разместить здесь детскую колонию. А с 13 августа 1931 года в этих стенах располагается следственный изолятор №2 Управления исполнения наказаний по Ярославской области.
Вот она, горечь судеб множества русских иноческих обителей и сегодня, в ХХІ веке: десятки тюрем, психиатрических больниц и интернатов, домов призрения по-прежнему располагаются там, где столетие назад не умолкала монашеская молитва о мире.
Софийский храм оказался внутри тюремного периметра и был перестроен в производственный корпус СИЗО. Окружавшие колонию восточный, северный и северо-западный корпуса обители были превращены в жилые дома, а со временем расселены и заброшены. Жилым остался лишь …Спасский храм. Там, где когда-то была алтарная его часть, сегодня — трехэтажное жилое здание, к которому с севера примыкают развалины восточного корпуса. С противоположной его стороны — остов храма иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радости».
Сегодня монастырь возрождается. Первые субботники по уборке мусора в стенах монастырского комплекса прошли осенью 2009 года. А весной, когда стаял снег, два десятка рыбинцев, среди которых есть и мужчины, и женщины, стали приходить сюда на уборку каждую неделю. 29 августа, спустя ровно полтора столетия со дня закладки храма Иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радости», здесь отслужили молебен.
Заметим, кстати, что строительство Всехскорбященской церкви в позапрошлом веке завершилось очень быстро, даже по сегодняшним меркам, — через восемь месяцев, 9 апреля 1861 года храм был освящен протоиереем Спасо-Преображенского собора Родионом Путятиным. Остов Всехскорбященского храма единственная сохранившаяся здесь храмовая конструкция, устоявшая в катастрофе ХХ века.
Рассказывает Надежда Патракова, педагог детской художественной школы Рыбинска: «Началось это лет пятнадцать тому назад, с тех пор как отец Димитрий Садовский, настоятель храма Иверской иконы Божией Матери, взялся окормлять заключенных в следственном изоляторе. Я часто ездила с ним туда, и тогда развалины монастыря воспринимала просто как развалины. Даже мысли не допускала, что здесь что-то подлежит восстановлению. Люди были важнее.
Когда на территории СИЗО построили храм (это было примерно год назад), и уже нужно было делать иконостас, Я снова побывала там. Вместе с нами был и отец Василий (Денисов), в то время священник Спасо-Преображенского собора. Я его тогда осторожно спросила: «Как вы думаете, можно ли восстановить Софийский монастырь?» А он в ответ произносит очень воодушевленно: «Вот и я говорю надо восстанавливать!» «А люди-то где?» — «Поискать людей можно». — «Ну, а появятся люди так что делать-то нужно?» «Что-что... Подойти, кирпичик переложить... Порядок навести!» — Эта мысль меня с тех пор не оставляла.
Это было накануне Покрова. Я приехала туда впервые — вглядеться в эти развалины. Мусору внутри и снаружи было, наверное, по колено. Мне стало так совестно ведь это был православный храм! А осень долго стояла сухая и теплая. Нас собралось в первый раз восемь человек. С контейнером под мусор помог депутат по этому району Владимир Денисов. За два часа мы наполнили эту емкость до краев тем, что вынесли из подвалов храма. Больше, чем два часа, работать было трудно – наваливалась усталость. Такой субботник мы провели той осенью еще раз, и наполнили мусором второй контейнер.
А потом выпал снег. Но когда пришла весна, нас ждала необыкновенная радость: в храме было чисто! И весной мы снова стали собираться на субботники по благословению отца Василия, и чем дальше, тем больше нас эта работа захватывала. И между собой, конечно, говорили: «Хорошо бы монастырь восстановить...» А потом стало известно, что летом в Рыбинск назначат епископа, и мы стали думать, что уж если епископ нас благословит в нашем начинании, то можно будет думать и о восстановлении монастыря...»
Епископ Рыбинский Вениамин, в одном из интервью отвечая на вопрос о возможности восстановления монастыря в Рыбинске, заметил: «Конечно, работы там очень и очень много. Что сохранилось? Остатки стен и собора - наверное, не больше десяти процентов из того, что было. Но, конечно, главное не стены, а люди. И я верю, что найдутся люди, которые это сделают. Я за то, чтобы монастырь был, раз уж исторически он здесь существовал».
В октябре 2010 года в Рыбинске появился и тот человек, который имеет опыт устроения монашеской жизни. Монахиня Фомаида приехала из Москвы, так как она неравнодушна к разоренным святыням. Она приехала, имея восстановления порушенных святых обителей, а также опыт работы с молодежью, нуждающейся в реабилитации от наркозависимости.
«Если уж строить, то на века, — говорит она. — А сила Божия в немощи совершается, это я уже точно знаю. Когда изнемогаешь, тогда и появляются настоящие силы... Трудимся в монастыре теперь ежедневно. Немного не дождался этих дней трапезный корпус - как жаль, что не разглядели его красоту те, кто ломали его прошлым летом. А ведь раньше говорили, что из монастыря даже свечку вынести нельзя без благословения огонь принесешь в свой дом...
Раньше монастыри кормили всех, поясняет монахиня Фомаида. — Ведь, с одной стороны, это место, куда люди жертвуют что-то от своих трудов, а с другой - монашеская жизнь нестяжательна. Монах - тот, кто всего себя отдает людям. В прежние времена на войну в первые ряды благословляли монахов. Они первыми шли к прокаженным, и в места эпидемий. Так что монастырь — это не только то место, где непрестанно молятся о мире, — это, по возрождающимся традициям, помощь городу в его ежедневных многотрудных заботах о хлебе насущном, о воспитании достойных граждан, об образовании, о занятости населения, обо всём, что может укрепить всех нас духовно и телесно. Софийский женский монастырь нужно восстановить то достойное прошлое, без которого не может быть достойного будущего.
... Много прочла о благотворителях города Рыбинска. И о тех, кто строил 150 лет тому назад Софийский монастырь, и о тех, кто строит город. И мне хочется надеяться, что с началом устройства монастыря возродятся и лучшие традиции...»
Статья Анны Романовой «Съезди, Рыбна недалеко…» в журнале «Углече Поле», № 12, 2012, стр. 90-93.
21 марта 2007
