Строительство Благовещенского собора в Гороховце было завершено в 1700 году. Как раз тогда начинает раскручиваться маховик прогрессивных Петровских реформ, затронувших едва ли не все сферы государственного устройства, со страшным скрежетом развернувших впоследствии Россию-матушку в сторону Европы. Столичные новости о происходящих преобразованиях до провинции доходили не быстро – но верно, и безошибочное чутьё русское подсказывало – что-то грядёт. Особенно хорошо это чувствовали те горожане, коим по роду своей деятельности приходилось часто бывать в Москве – то есть, предприниматели. Одним из них был “Гостиной сотни человек”, богатейший купец и винопромышленник, уроженец Гороховца Семен Никифорович Ершов, на личные средства которого в 1670-1700-е годы в Гороховце были построены несколько первых каменных храмов и жилых домов, нынче считающихся жемчужинами средневекового провинциального русского зодчества.
Благовещенский собор Гороховца – последний из череды построенных на Ершовские деньги храмов. И он кардинально отличается от своих предшественников. И в этом – его главная загадка. Архитектурная интрига.
Общая высота собора порядка 35 метров. Для городка, население которого к 1700 году составляло около полутора тысяч человек – грандиозное сооружение. С момента создания в архитектуре собора не произошло никаких перестроек, поновлений, перепланировок и реконструкций. Храм дошел до наших дней именно таким, каким его хотел видеть (и увидел) Семен Никифорович Ершов. Без вычурной отделки. Строгим, аскетически суровым, мощным, величественным и торжественным. Настоящим Монументальным Городским Собором – отличным от остальных культовых построек Гороховца той эпохи. Храм четырехстолпный, трехапсидный, крестово-купольный, мощный куб увенчан массивным пятиглавием, центральная глава которого в поперечнике обведена серебристой лентой, а пять барабанов прорезаны продольными окнами – для достаточного освещения подкупольного пространства (нынче частично заложены). Все барабаны декорированы изящным колончатым поясом и узорным карнизом. Покрытие собора четырехскатное (и таковым и было изначально), фасады здания делятся пилястрами на три прясла, в каждом из которых расположены по одному-два окна, утопленные в толщу стен.К немногочисленному фасадному убранству можно отнести ажурный пояс, обрамляющий алтарные апсиды, а также межапсидные изящные полуколонки. К южному входу храма пристроено крыльцо, опирающееся на круглые столбы.
В полукружьях декоративных закомар сохранилась живопись, датируемая началом 20 века – поблекшие от времени изображения. Говорят, при Советской власти их многократно пытались забелить, но роспись каждый раз проступала вновь. Интерьер собора также расписан – судя по манере письма, в конце 19 века, живопись, конечно же, в чудовищном состоянии, но сюжеты кое-где вполне просматриваются. И даже можно разобрать две надписи над входными проёмами – в первой говорится о том, что ”вместо деревянной церкви Благовещения Пресвятой Богородицы в конце семнадцатого столетия построен сей собор гороховлянином посадским человеком Семеном Никифоровичем Ершовым и освящен 13 июня 1700 года”. Вторая надпись извещает, что в августе 1837 года Его Императорское Высочество наследник Российского престола Александр Николаевич “изволил удостоить сей собор своим высочайшим посещением ”. (В то время года в Гороховце, по пути из Владимира в Нижний Новгород, побывал будущий император Александр II в рамках своего масштабного турне по городам европейской части Российской империи).
После запрета богослужений в 1920-х годах пустому храму долго не могли найти подходящего применения и в 1934 году уже решились было взорвать – но, к счастью, рука не поднялась, успели приспособить под ”склад торга”.
Одновременно с возведением собора рядом строилась шатровая 37-метровая колокольня – все гороховецкие колокольни той поры похожи друг на дружку, словно сестры-близнецы. Единый проект предусматривал сооружение высоченного, крытого шатром, восьмерика на чересчур заниженном основании-четверике. Что удивительно - ту же конструкцию имеют некоторые деревянные колокольни наших русских северных храмов. Возможно, зодчий был северянином – по Волге и Шексне до Белого озера добраться можно, а там уже и Архангельская волость рядом. В отличии от собора, для колокольни не пожалели традиционных русских каменных декоративных элементов, сосредоточенных на ярусе звона и шатре – плоскости восьмигранника завершены поперечным поясом ширинок, по паре на грань, над которыми обустроены восемь же арок с кокошниками. На гранях шатра – люкарны в два яруса (верхний ярус – глухие). Ребра многогранников выделены профильной тягой на шатре и лопатками на восьмерике.
Вполне возможно, что колокольню и собор строили два разных зодчих – Ершов мог себе позволить пригласить новомодного столичного архитектора. В конце 1690-х годов (уже на склоне лет) он продает свои винокуренные заводы, часть средств раздает монастырям (есть версия, что в одном из этих монастырей он принял впоследствии монашеский постриг), а на оставшуюся сумму нанимает московских зодчих, объяснив им, что перед уходом добрую память о себе оставить хочет на родной земле – достойную, благолепную и благородную. Столичные же строители, вполне в духе своего времени, учитывая новые заморские веяния, собор построили, какого в Гороховце и не было доселе. Строгий, внушительный и подавляющий своей мощью.
Вплотную к Благовещенскому собору Ершова в 1710-х годах (пока еще не наложен 27-летний запрет на любое каменное строительство по всей Руси) была пристроена миниатюрная “теплая” церковь Иоанна Предтечи – меценатом стал уже другой гороховецкий "миллионщик", Иван Ширяев, скупивший у Ершовых заводы и каменный жилой особняк в Гороховце – считай, всё их наследство. Похоже, что Предтеченский храм (стиль зодчества которого в те годы был уже архаикой – век узорочья ушел в прошлое) тоже в память построен. Возможно, из какой-то далекой обители весть пришла о кончине Семена Никифоровича Ершова…
Валерий Долженко
