Старица. Собор Бориса и Глеба (старый).

Старица – один из самых древних тверских городов. Ещё при Великом Тверском князе Михаиле Александровиче, в 14 веке, здесь началось каменное строительство, а в 16 веке, в дни расцвета города, над Волгой уже возвышалась мощная крепость, частично из камня, с двумя каменными же соборами – Михаила Архангела (1398) и Никольским (1404).

В начале 16 века Иван III Васильевич выделил Старицу в удел сыну Андрею Ивановичу. Так началась короткая история последнего удельного княжества на Руси. В борьбе с Москвой князь Андрей Иванович Старицкий потерпел поражение и в 1537 году умер в заточении. Сын его, Владимир Андреевич Старицкий, был с Иваном IV Васильевичем при взятии Казани и «носил на себе царскую милость, но потом оной лишился и имел ту же участь, что и родитель его». Памятником удельного прошлого Старицы является Успенский собор одноимённого монастыря, построенный около 1530 года. До недавнего времени здесь находился трёхъярусный иконостас – дар Владимира Андреевича Старицкого.

В годы Ливонской войны (1558-1583) Старица особо полюбилась Ивану IV Васильевичу Грозному. Он называл её городом Любимом, и именно Старица была избрана местом переговоров с послом папы римского А. Поссевино, итогом которых явилось перемирие, заключённое между Русью и Польшей в 1582 году. В ответ же на предложения сближения Руси с католическим миром Иван IV ответил: «Венецианам в наше государство приезжать вольно с попами и со всякими товарами, а церквам римским в наше государство быть непригоже, потому что до нас этого обычая здесь не бывало, и мы хотим по старине держать».

Со второй половины 16 века в Старице началось множественное каменное строительство. Одной из самых значительных построек 16-го столетия на Руси стал пятишатровый Борисоглебский собор. Он был сооружён в 1558-1561 годах по указу Ивана IV Васильевича. «Это был оригинальный, из ряда вон выдающийся по своей конструкции пятишатровый храм, - писал академик Игорь Эммануилович Грабарь, - с цветными изразцами с крупным декоративным панно «Распятие», с изразчатой лепниной под карнизом храма – несомненно, был великолепен и величественен».

Вполне возможно, храм был построен в честь взятия Казани. За образец был взят собор Василия Блаженного. Огромный храм-город, старицкий Борисоглебский собор стоял у самой кромки берегового обрыва, и пять его шатров словно гигантские свечи в едином порыве возносились к небу с крутого и высокого берега Волги. Центральная из пяти восьмигранных башен достигала высоты тридцати метров. Стены собора украшали белокаменная резьба и цветные изразцы. Искрясь на солнце, они придавали храму праздничный облик. Собор украшали также большое изразцовое панно «распятие» и изразцовая «летопись», причудливая вязь которой опоясывала центральный шатёр. Текст «летописи» гласил « Лета 7066 июля … дня. Зачат бысть сей храм в городе Старице святых страстотерпцев Христовых князей русских и обою братий по плоти Бориса и Глеба наречённых во святом крещении Романа и Давида, при державе благоверного государя Иоанна Васильевича и великом князе … Васильевиче … и … Фёдоре Ивановиче всея Руси и при преосвященном митрополите … Тверском … и отделася сия святая церковь в лето 7069 и освящена … великих страстотерпцев и русских князей Бориса и Глеба и … святого чудотворца Николая Великорецкого родителям на поминовение и в память прочим родам и сему граду на украшение и утверждение от противных супостатов и всем христианам на спасение».

В нижней части храма располагался подклет. Он являлся не столько церковным помещением, сколько помещение государственного назначения. В одном из документов он назван «палатами государевыми». Это были государственные кладовые особого назначения и предназначались для хранения ценностей. Борисоглебскому собору, одному из самых выдающихся произведений древнерусского зодчества, была уготована трагическая судьба. В своём первоначальном виде храм простоял всего столетие со дня его завершения. Он, как и весь город, жестоко пострадал во время польского вторжения. Старица, «Любим-город» Ивана IV Васильевича, с величественными соборами, с княжеским дворцом и мощной крепостью с каменными башнями была в те годы полностью уничтожена.

Борисоглебский собор, разорённый и полуобгорелый, в первые годы после Смутного времени использовался и как острог, и как приказная изба, и как склад для порохового запаса и пушек – в разрушенном и оскудевшем городе не хватало помещений, и старицкий воевода выпужден был даже устроить свою канцелярию на паперти Борисоглебского собора: «Я, холоп твой, сижу твоими государевыми делами в паперти у Бориса и Глеба… В дождь капель – в городовой пожар кровля вся сгорела… Идёт к осени, а приюту нет».

Без кровли, разрушаемый ветрами и ливнями собор достоял до 1658 года, года патриарх Никон - Никита Минин (Минов), с ненавистью относившийся к шатровым храмам, приказал его разобрать на камень для строительства Новоиерусалимского монастыря. Сломали царское крыльцо, звонницу и окружавшую храм галерею-гульбище. В документе, относящемся к 1659 году, сказано: «… да в прошлом 7166 году святейший Никон патриарх в городе Старице соборную каменную церковь разрушил, а тот камень возили в Воскресенский (Новоиерусалимский» монастырь зимним путём наши домовые крестьянщики, сто подвод».

Снос храма, начатый Никоном, был довольно быстро приостановлен, но ущерб был ему нанесён уже довольно большой. Несмотря на то что в нём даже возобновились богослужения, в 1686 году собор, по данным писцовой книги, находился в плохом состоянии: «В городе Старице соборная церковь благоверных князей Бориса и Глеба каменная пятиглавая ветха… а строена та церковь лета 7066 года, а при которых великих государех строена, и та подпись вывалилась». Церковный причт не получал никакой материальной помощи от патриархии и царя, и вынужден был жить подаянием, а прихожане «у оной церкви ветхости починивать не могут», так как в приходе Борисоглебского собора числилось всего 45 дворов.

В другом документ, относящемся уже к 1748 году, говорится об опасности отправления богослужений в соборе из-за ветхости деревянных частей и обрушившихся сводов. В документе 1765 года говорится: «Внутри города Старицы соборная церковь кирпичная, о пяти шатрах, в трёх алтарях, Во имя Бориса и Глеба… Паперть кирпичная напреж имелась вокруг сводная, на кирпичных столпах и издавна оные своды обвалились и шатры все пять обветшали… А по имеющейся округ оных шатров надписи значит: начата оная церковь строиться от сотворения мира 7066 года, а совершена 7069 году, а как построена, о том неизвестно, потому что оная надпись за древностью вывалилась».

Через пятнадцать лет, в 1780 году, Екатерина II пожертвовала 7000 рублей на ремонт храма, что было явно недостаточно даже для его частичного восстановления. К этому времени три главы на шатрах разрушились и были заменены деревянными, кровля протекала, и по-настоящему действовал только левый придел Благовещения, который кое-как удалось приспособить для службы. На чертеже, сделанном в конце 18 века, храм изображён с травой и кустами на кровле, безжизненным и заброшенным. Окончательно Борисоглебский собор был «за ветхостью» разобран в 1804 году. Вероятно, здание ещё можно было спасти, но его основательный ремонт и последующее поддержание в хорошем состоянии требовали слишком больших средств. Об облике Борисоглебского собора сегодня рассказывают только обмерные чертежи, сделанные перед его разборкой.

Память о храме долгое время жила среди жителей Старицы. Во второй половине 19 века ему даже был поставлен памятник – небольшой обелиск, установленный на том самом месте, где стоял собор. А в 19 веке в куче щебня на городище были найдены частицы изразцового панно «Распятие», свидетельствующие о незаурядном мастерстве древнерусских живописцев. Эти осколки до октябрьского переворота хранились в Тверском музее, а после были не то расхищены, не то выброшены. Ныне они считаются утраченными.

Из кн. А.Ю. Низовского "Самые знаменитые монастыри и храмы России". 2000. Вече