В церкви хранился проект плана и фасада церкви, выполненный харьковским архитектором П. Ярославским в 1799 г. на одном листе вверху надпись: «План для постройки церкви Ахтырского уезда в экономическое село Чернетчину 1799 года февраля 28 дня губернатор Петр Сабуров» и внизу: «Губернский архитектор Петр Ярославский». На втором листе надписи те же самые, лишь слово «план» заменено словом «фасад». Итак, имеем редкий (в моей практике единственный) случай, когда можно сравнить проект и обмерные натурные чертежи и документально убедиться в том, насколько точно и полно народный мастер воплотил в жизнь проект, изготовленный ученым представителем школы псевдоклассической архитектуры. Здесь мы имеем возможность наглядно убедиться в том, как народный мастер реализовал порученный ему проект, что принял и что отклонил, что пришлось ему по вкусу, а с чем он не мог согласиться.
Село Чернещина было «экономическое», то есть крепостное. Проект церкви заказал и за воплощением его в жизнь надзирал господин. Поэтому инициатива мастера при строительстве церкви в Чернещине в значительной мере была ограничена волей и вкусом этого господина. Все это и сказалось на виде памятника.
Начать надо с того, что архитектор в основу запроектированного им плана церкви положил схему, совпадавшую с традиционной, широко распространенной типовой народной, состоящей из трёх четырехугольников: двух меньших и одного (центрального) большего. П. Ярославский центральный участок плана запроектировал в виде точного квадрата, а алтарь и Бабинец – как равные между собой прямоугольники, имеющие длину равную половине длины центра, а ширина их равна 5/4 собственной длины (по Палладио). Теперь посмотрим, как этот проект реализовал народный мастер.
Центральный участок он, как показано на проекте, заложил точно: по форме (квадрат) и по размеру (сторона равна 8,53 м или 12 арш.). Форму Бабинца и алтаря – прямоугольник, вытянутый в направлении Юг–Север, – и длину их (4,26 м, что равно 6 арш.) наш мастер также сохраняет в проекте. Но ширину алтаря и Бабинца он дает не 5,33 м, равную 7,5 арш., как требовал проект, а 5,2 м, равную 7 арш. 5 верш. Такая замена размера ширины алтаря и Бабинца была продиктована привычкой мастера к прямоугольникам, у которых ширина равна апофеме треугольника со стороной, равной длине этого же прямоугольника. Надо еще добавить, что мастер Чернещанской церкви построил Бабинец шире и длиннее алтаря на толщину одного венца, что не предусматривалось проектом.
Вне плана П. Ярославский свой проект выполнил во всем вполне в духе, формах и пропорциях псевдоклассики. Мастер-строитель по проекту кое-что сохраняет, кое-что отбрасывает, кое-что меняет. Он не хочет быть «старомодным» и вводит в свое строение свои, принесенные псевдоклассической архитектурой - преимущественно внешние, декоративно-архитектурные элементы: портики с колоннами, фронтоны, полурозеточную форму окон и т.п., поскольку введение их в строение требовал заказчик-господин. Вместе с тем в нашем мастере было живое острое ощущение национальных форм, складывавшихся на протяжении долгого ряда веков и выкристаллизовавшихся вследствие практики поколений народных архитекторов - его предшественников. Наш мастер органически неспособен был переключиться на позиции космополитической в своей сути теории псевдоклассической школы, являвшейся к тому же проявлением чуждой и враждебной ему классовой (барской) идеологии. Он был воспитан и прочно стоял на позициях эстетики, взращенной творческим гением народа. Предписания этой эстетики, ее принципиальные наставления оставались для него незыблемым законом. Именно предписания народной эстетики и определяли основу понимания мастером идеи монументализма в архитектуре. Сюда входило в первую очередь четкое выявление устремления вверх архитектурных масс. Поэтому сухая рассудочность и жестокость композиции проекта П. Ярославского были чужды нашему мастеру. Он не мог воспринять обнаженный геометризм проекта, а как раз это и определяло «лицо» проекта П. Ярославского.
Попробуем теперь сравнить проект «фасада» П. Ярославского с натурными обмерными чертежами и фотографиями. На проекте вся масса строения, включая «стилобат» и фонарь, вписывается в квадрат. А мастер борется с принципом «кубичности»: высота сруба стен центрального участка в натуре в интерьере к началу восьмерика преобладает длина плана четверика. Общая внутренняя высота хоть и незначительно, но больше удвоенной стороны плана. Это - фактически, по чертежникам. Средства же иллюзионного увеличения высоты (а от них мастер и не думал отказываться) создают впечатление выразительно тянутой кверху композиции. Срубы стен имеют четко обнаруженный наклон внутрь. Всего этого в проекте и не могло быть.
За отсутствием проекта разреза мы не можем провести сравнение его с нашими обмерными чертежниками. Анализ обмерных чертежей доказывает, что мастер руководствовался пропорциями, которые мы наблюдали в монументальных деревянных строениях народной архитектуры «доклассицистической» эпохи.
Исходный размер для построения плана - сторона центрального квадрата. Алтарь и Бабинец - четырехугольники; ширина их приближается к половине диагонали плана центра, а длина равна ½ длины плана центра (или апофеме равностороннего треугольника со стороной равной ширине алтаря или Бабинца). Размеры объемов срубов стен, восьмерика, залома и фонаря определяются размерами плана. Высота сруба стен центра равняется диагонали южной половины плана центра. Высота восьмерика равна ¼ ширины плана центра.
При изготовлении на земле сруба залома мастер использовал, очевидно, шаблон-трапецию, у которой основание – длина восьмерика, верхняя грань равна 1/5 основания и высота равняется ½ полной длины плана участка. Бока этой трапеции - ширине плана Бабинца, а диагонали равны полусумме длины плана центра и Бабинца. Высота залома равняется ½ полной длины плана участка.
У фонаря длина равна 1/5 длины залома, или полная длина фонаря приближается к высоте восьмерика; высота фонаря равна длине его. Высота верха (фонарь, залом, восьмерик) равна длине восьмерика. Внутренняя высота центрального участка равняется длине плана строения минус толщина одного бруса. У алтаря и Бабинца высота сруба стен равна ширине плана участка, а внутренняя высота участка равняется диагонали плана их.
Во внешнем виде церкви мастер принужден был ближе следовать проекту «фасада» П. Ярославского. Верх сруба стен центрального участка отделан (по проекту) фронтонами и прорезан их (также по проекту) окнами полурозеточной формы. Мастер несколько отступил от проекта: проект предусматривал на высоте, равной ½ длины плана строения, низ окна, а в натуре на этой высоте – верх окна. По проекту окно - сегмент и центр, из которого очерчивается радиусом этот сегмент, помещался в точке, соответствующей вершине фронтона Бабинца. Наш мастер придал окнам форму полного полукруга.
Восьмерик в церкви - низкий, его поперечник (вместе со стенами) равен стороне четверика сруба стен. В интерьере восьмерик вверху укрепляется поясом ригелей. Внешняя грань ригелей - профилированная и украшена высеченными сухариками. Все это мы встречали в более старых церквях. Но чтобы восьмерик был лишен окон, такого на Левобережье нам нигде видеть не случалось. Здесь мастер принужден был пойти по проекту. Это была одна из попыток, не нашедшая себе у народных мастеров последователей.
В интерьере контур залома верха центрального участка образует кривая, что (поминая несовершенства технического порядка) приближается к дуге круга с центром на границе срубов стен и восьмерика. В натуре кривизна залома воспринимается зрителем совсем не такой, какую мы видим на обмерных чертежах: с виду залом имеет форму срезанной восьмигранной пирамиды, у которой грани лишь немного выпуклые.
Снаружи крыша над заломом имеет выпуклую граненую форму («баня»). Его контуры в значительной мере отражают внутреннюю кривизну залома, но вовсе не отражают метода построения кривых на «фасаде» проекта П. Ярославского. На проекте центр Кривой крыши "бани" содержится в центре нижней лутки окна пол розеточной формы, чего совсем не видно на обмерных чертежиках. На» фасаде «отчетливо видна вторая дуга, «отражающая» высоту бани вместе с фонарем; центр, из которого отражена дуга, лежит на середине верхнего ребра западной грани восьмерика. От этого построения формы верха мастер отказывается. Вместо запроектированного П. Ярославским над баней «кивория» на 8 колонках наш мастер посадил обычный восьмигранный световой фонарь.
Остается вспомнить ещё о портиках. Мастер поставил их, но колонки (разумеется, очень мало похожие на дорические, запроектированные П. Ярославским) разместил значительно дальше от сруба стен, чем предусмотрено было проектом.
Как видим, в Чернещанской церкви псевдоклассические формальные элементы механически наслоились на традиционную народную схему строения. Монументальная национальная форма оказалась здесь одетой в одеяния «с чужого плеча». Органического слияния двух стихий не произошло…
Описание храма историка архитектуры Стефана Андреевича Таранушенко по обмерам 1927 г. и фотографиям 1914 и 1927 г.г. «Монументальная деревянная архитектура Левобережной Украины». – К.: 1976 г., перевод с украинского, орфография сохранена.
Реальное положение объекта на местности может отличаться от указанного на 100-200 метров, а в отдельных случаях и больше. Если вам известны более точные координаты объекта - пожалуйста, сообщите нам.
