Маленькая, по большей части разрушенная часовенка утопает в разросшихся зарослях дикой вишни и практически не видна с больших круизных волжских теплоходов летом, а зимой в этих местах практически никого не бывает. Тишина и покой, как и мечтал об умиротворении и покое на волжских берегах в своих письмах брату из осажденного Порт-Артура, написанных зачастую прямо на вверенной его попечению орудийной батарее, похороненный в этой скромной часовне отставной капитан квантунской крепостной артиллерии, герой Бейтана и Порт-Артура Алексей Николаевич Люпов. И безмолвно высится над волжским простором поставленный в его память братом Сергеем пятиметровый обетный крест.
Удивительно, но этот, заметный по всей округе, крест выстоял в годы гонений и воинствующего атеизма, когда были уничтожены все окрестные храмы; простреленный в нескольких местах из нагана, спиленный со своего основания и заново установленный тут же, на врытое мужиками в землю бревно вместо фундамента... Выстояв в годы безверия, часовня и крест, так и именуемые в народе «Кресты», начинают открывать нам свои тайны и свою историю, полную трагедии и нравственного подвига.
В годы воинствующего атеизма часовня была разорена и разграблена. Оба креста и остатки куполов имеют сквозные следы револьверных выстрелов, стены исписаны начиная с двадцатых годов комсомольцами-кругосветчиками. Последняя запись относится, кажется, к восьмидесятым годам. Верхний, обетный крест был то ли спилен, то ли погнут ураганом, и, по легенде, по требованию местных крестьянок, немедленно установлен обратно, и крестный ход к нему обеспечивал дождь в засушливые годы...
Горе брата Сергея, с самого детства, с учебы в кадетском корпусе опекавшего и оберегавшего младшего брата, не терявших близкой родственной связи на протяжении всех лет службы и еженедельно переписывающихся между собой, разыскавшего Алексея на японской земле и фактически лично вытащившего его из японского плена, огромно. Он дает обет освятить землю, приобретенную братом. Пытается откупить у осиновских крестьян еще одну десятину земли, чтобы ничто не мешало задуманному им уединению и тишине.
Вырытая Алексеем Люповым землянка становится его могилой и основной для склепа-часовни, поставленной в 1913 году по проекту военного инженера Федора Ивановича Смирнова, подполковника Туркестанского военного округа, сослуживца Сергея Люпова. Помимо надгробного мраморного камня и иконостаса, в склепе-часовне находятся цепи-вериги весом в 3/4 пуда, который носил капитан Люпов в последние годы жизни, и та самая складная походная кровать из Порт-Артура, последнее пристанище брата.
Трагическую историю героической судьбы и трагической смерти Алексея Люпова Сергей увековечивает в надгробном слове, нанесенном на могильном кресте. «Алёше, моему милому брату, кровью венчавшемуся». Убитый Люпов был до того безвреден и добр, что после похорон долго-долго среди населения носился слух о постоянно горящей на могиле свече.
За могилой и часовней ухаживают монашки и потрясенные трагедией местные жители. Ключ от часовни хранится у осиновского волостного старосты Спиридона Евлампиевича Свербежкина, тоже, кстати, героя русско-японской войны, общавшегося с покойным в тот недолгий период его жизни на волжском берегу. Вскоре после смерти брата полковник Сергей Люпов составляет завещание, где просит хоронить себя рядом с братом непременно, готовит к публикации его дневники, издает книги с рассказами о брате и его трагической гибели...
В конце 1980-х была начата работа по восстановлению истории часовни, судьбы братьев Люповых. Если силами энтузиастов и небезразличных людей удалось практически полностью восстановить историю жизни и гибели Алексея Люпова, жизненный путь его брата Сергея и установить автора проекта часовни, то с восстановлением самой часовни все обстоит, увы, не так хорошо.
https://drugoigorod.ru/lyupov/