Часовня во имя Святителя Николая Чудотворца д. Мелой Губа. 1693 г. Состоит из двух срубов: молельни и сеней, перекрытых единой кровлей. Над сенями возвышается звонница. Особый облик часовне придает крупное протяженное крытое крыльцо, расположенное перпендикулярно к сеням. Иконы так называемого "неба" (особой потолочной формы размещения икон в деревянных храмах, появившейся со второй половины XVII в.) были вывезены из часовни экспедицией музея "Кижи" в 1970 г. и хранятся в фондах этого музея. За прошедшие со времени экспедиции КМИИ 7 лет в часовне сохранилось только 7 икон "неба" и большая монументальная икона «Страшный суд».
По книгам: Древняя живопись Карелии. Фонды музея «Кижи»: Каталог /Государственный историко–архитектурный музей–заповедник «Кижи», Министерство культуры КАССР. / Сост. И.М. Гурвич. — Петрозаводск, 1980. С. 20, 62–63; Фролова Г.И. «Небеса» Заонежья. Иконы из собрания музея–заповедника «Кижи». Петрозаводск: Издательский центр музея–заповедника «Кижи», 2008. С. 124—129. Орфинский В.П. Архитектурное наследие Заонежья // Кижский вестник. № 2. Заонежье. Петрозаводск, 1993. С. 177–178.
Большинство заонежских часовен окончательно сформировалось как раз в период перелома от традиционного народного зодчества к профессиональной архитектуре. Очень характерна в этом отношении судьба Никольской часовни в деревне Мелойгуба на северо–западе Заонежского полуострова. Срублена она была в конце XVII в. в виде клетской постройки, состоящей из более высокого сруба главного помещения с повалами, низкой бесповальной трапезной и развитого крыльца. При первой реконструкции в конце XVIII в. вместо разобранного крыльца пристроили сени с колокольней над ними. Одновременно надстроили трапезную под общую крышу с молитвенным помещением, оставив потолки на прежнем уровне, и следовательно придав равновысокость наружному объему сооружения с разновысоким интерьером — влияние тенденций профессиональной архитектуры. Высотное акцентирование не главного храмового помещения, а входа (с помощью надстройки колокольни), стремление скрыть разновысокость внутренних пространств крышей с общим коньком, равномерное размещение окон на фасадах вне зависимости от освещенности интерьера — все это предопределено тенденцией к регулярности, характерной для профессиональной архитектуры нового времени. Вместе с тем органическое единство архитектуры с природой — дань традициям средневековья. Традиционализм крестьянской культуры способствовал совместимости заимствований, которые долгое время как бы проверялись «на зубок» традиций. Лишь дальнейшее ослабление последних на рубеже XIX—XX вв. привело к снижению «стилистического иммунитета» народного зодчества. В частности, это проявилось при третьей реконструкции Никольской часовни в 1890—1895 гг., когда к храму были пристроены вторые южные сени с внутренним крыльцом, выпилен переруб, отделяющий молитвенное помещение от трапезной, переделана звонница колокольни, произведена наружная и внутренняя обшивка с покрытием главок железом.
Платонов В.Г. К вопросу об эволюции северного иконостаса (На примере часовни Николы в д. Мелойгуба) // Проблемы исследования, реставрации и использования архитектурного наследия Карелии и сопредельных областей. Межвузовский сборник. Петрозаводск, 1985. С. 81—89.
Иконы из Никольской часовни в д. Мелойгуба в основном были вывезены в 1962—1963 гг. экспедицией Карельского музея изобразительных искусств и хранятся в фондах этого музея. На основе изучения тяблового иконостаса часовни, удалось установить установить дату ее первоначальной постройки: «Поставлена сия часовня во имя Николы Чюдотворца лета 7201-го года месяца маия в 3 день построил сию часовню раб божий Иоан Софоньтев сын Шестаков (поно)влена тысеща семсот двадесятого году марта в 4 (?) день». Таким образом, надпись сообщает даты постройки часовни (1693 г.) и ее поновления (1720 г.). Согласно произведенной В.П. Орфинским реконструкции первоначального облика интерьера, северная и южная стены в этот период не были отесаны. Часовня освещалась небольшими волоковыми окнами. Свет при этом падал лишь на нижнюю часть восточной стены молельни. Растеска боковых стен в 1720 г. уничтожила следы крепления тябл первого иконостаса, но можно предположить, что он состоял из одной полки для икон или из двух низко расположенных ярусов. Стремление к более нарядному облику интерьера привело к увеличению оконных проемов и переделке иконостаса в 1720 г., вскоре после постройки часовни. Последнее существенное изменение конструкции и состава иконостаса связано со строительными работами во второй половине — конце XVIII в. В этот период была установлена рама ордерного иконостаса с резными декоративными деталями, заходящая на боковые стены молельни. В верхнем ряду появился 11–фигурный деисусный чин, в нижнем ряду стояло шесть икон. Художественное оформление интерьера было завершено устройством «неба» (датируется по–разному: второй половиной — концом XVIII в., концом XVIII — XIX вв., 1890—1895 гг. Последняя датировка: финского исследователя Ларса Петтерссона, оставившего наиболее полное до сих пор описание Заонежских храмов, сделанное во время финской оккупации 1941-44 гг.
Переход от традиционных форм убранства интерьера к использованию декоративных приемов XVIII в. интересно сопоставить с эволюцией архитектуры Никольской часовни. Во второй половине — конце XVIII в. ее силуэт существенно изменился вследствие надстройки трапезной до высоты молельни и сооружения сеней с возвышающейся над ними звонницей. Не случайно, видимо, то, что в этот период в интерьере появляется ордерный иконостас и «небо». Устройство этого более широкого и пластически более активного иконостаса как бы предопределило дальнейшую трансформацию внутреннего пространства храма. В начале XX в. площадь основного помещения расширяется за счет трапезной благодаря растеске западной стены молельни. При этом были искажены традиционные пропорции интерьера, но улучшились условия восприятия ордерного иконостаса. Несколько ранее, в конце XIX в., архитектурный образ часовни был существенно искажен пристройкой с юга вторых сеней.
Орфинский В.П. Часовни в традиционной культуре карел // Народное зодчество. Петрозаводск: издательство ПетрГУ, 2004. С. 93—94.
Важно отметить, что некогда северно–людиковские влияния распространялись не только на запад, но и на восток — в Заонежье. По предположению А.С. Герда, один из древних водно–волоковых путей из Прионежья к Шуньге шел через Мелой–губу Онежского озера, одноименная деревня на берегу которой была отмечена возведением в ней в 1693 г. Никольской часовни — двухкамерной разновысокой и равноширокой клетской постройки Строительство часовни и ее первая реконструкция датированы на основании надписи на тябле иконостаса. Судя по следам, первоначально храм имел волоковые окна, неотесанные в интерьере стены и простейший иконостас в виде полки для икон, но уже вскоре после постройки, в 1720 г., подвергся реконструкции, при которой была выполнена отеска стен, увеличены оконные проемы и устроен двухрядный тябловый иконостас без деисуса, генетически восходящий к одному из древних типов оформления алтарных преград церквей. По словам В.Г. Платонова со ссылкой на Э.С. Смирнову, в сохранении такого иконостаса в Мелой–губе можно усмотреть поздние отголоски новгородской культуры. И это не единственный случай «консервации» на восточной периферии бывшей метрополии Великого Новгорода храмостроительных традиций.