Во всех документах ранее XIX века посвящение храма над западными вратами, в полном или кратком варианте наименования, обозначалось: во имя Происхождения честных древ животворящего Креста Господня. Точно так же надвратная церковь именовалась в наиболее ранних публикациях XIX века, в текстах Амвросия (Орнатского) и Н.Д. Иванчина-Писарева.
Впервые в просмотренных нами документах она была названа Спасской в «Летописи Симонова монастыря» в записях, относящихся к лету 1833 года. В работах К. Тромонина и В.В. Пассека, вышедших почти одновременно и во многом очень близких по тексту, церковь называлась уже и по-старому, и по-новому. Во всех последующих изданиях II половины XIX - начала XX века надвратная церковь преимущественно именовалась уже Спасской. С чем было связано такое переименование, сказать трудно: достоверных архивных сведений об организации нового придела или о переименовании старого храма пока не обнаружено. Впрочем, в работе симоновского архимандрита Евстафия переименование объясняется так: «По значению соборного храма его в честь Успения Богородицы... именовался всегда в грамотах: монастырь Пречистый Богородицы, что на Симонове; впрочем, со времени освящения церкви над вратами во имя Всемилостивого Спаса стал в письменности именоваться Спасским на Симонове или Спасоси-моновым, а простеє давно, по крайней мере с половины 17 ст. зовется Симоновым. И.К. Кондратьев несколько переосмысливает предыдущее сообщение, так что по приведённому тексту получается, что именование храма во имя Всемилостивого Спаса существовало уже в первой половине XVII века.
Нелишне отметить, что Спасские престолы существовали в монастыре уже в XV веке. Павел Алеппский, перечисляя церкви Симонова монастыря, отдельно называет церкви «в честь Преображения» и «в честь св. Креста».
В своём исследовании «Архитектура Московской Руси середины XV века» В.П. Выголов приводил доказательства, что более ранний Спасский храм был создан около 1433 года, несколько позже сооружения собора, и находился «у Святыя Богородицы на полатех», то есть храм был придельным и помещался на хорах Успенского собора. В 1540-х годах в сооружённую церковь-колокольню были перенесены приделы из собора, в том числе во имя Спаса Преображения. Новая колокольня, возведённая вместо старой, разобранной в 1835 году, «не сохранила прежних храмовых престолов, что привело к их полному забвению в последующей истории монастыря».
Возможно, именно в это время в западном надвратном храме появился престол во имя Спаса Всемилостивого. Таким образом, двойное наименование надвратного храма в работах исследователей нашего времени кажется вполне оправданным.
Первое сообщение в литературе об основании храма, в работе Н.Д. Иванчина-Писарева, не имеет даты и связывает его постройку со временем Иоанна IV: «В некоторых исторических замечаниях сказано, что Иоанн IV в приношениях своих Симонову был щедрее всех своих предшественников: кроме храма во имя Происхождения Честных Древ (ныне перестроенного в неизвестном вкусе), там была сооружена колокольня, сходная с Ростовскою...».
К. Тромонин считал, что она «устроена около 1590 года, в царствование Государя и Великого Князя Феодора Иоанновича, в присутствии коего освящена Иовом Патриархом всея России, Августа 1 дня 1593 г.». Более подробные сведения о надвратном храме приведены у В.В. Пассека: «Церковь над западными святыми вратами Происхождения честных древ животворящего креста Господня, об одной главе, устроена около 1591 года в царствование Государя, Царя и Вел. Князя Феодора Иоанновича и освящена в присутствии его, как написано было на старом антиминсе сей церкви, Святейшим Иовом, патриархом Московским и всея России 1593 года Августа 1 дня, па память святых седми мученик Маккавей. Длина ея с олтарем, кроме трапезы шесть, ширина пять саженей, а вышина с крестом 14 саженей. Она соединена одною дверью с настоятельскими келиями...». В описании монастырских стен и ворот - дополнительные сведения о храме: «...2-е Западный (ворота), под Спасскою церковию, подле настоятельских келий для входа и въезда в монастырь. Над ними издревле написано Успение Божия Матери, и по сторонам внизу Святые Угодники». И.Ф. Токмаков, практически повторяя сведения В.В. Пассека, уточняет: «Церковь Всемилостивого Спаса, над западными вратами, основана в памятный отражением крымского хана 1591 год (когда и с башен Симонова монастыря гремели пушки), в царствование государя, царя и вел. князя Феодора Иоанновича и освящена в присутствии его...».
Эти данные, обоснованные наличием надписи на старом антиминсе, хранившемся в монастыре, легли позднее в основу всех исследовательских работ.
Первыми обратили внимание на сложное устройство изначально главных западных ворот с церковью над ними В.И. Троицкий и С.А. Торопов: «Здание... парадных, «святых» ворот составилось собственно из двух частей - старой XVI в. и повой 1640-х годов. Первая с четырьмя мощными арками, сохранившими в трех пролетах «подставы» - крюки для навешивания створов, и вторая, пристроенная с проемами для «герс» и створами ворот. Над проемом ворот также сделан в кладке киот для иконы... В этом здании мы видим крайне своеобразное объединение в одно архитектурное целое совершенно различных по своему назначению частей: здания ворот и защитного их укрепления, сторожек для привратников и церкви. Церковь и ворота под ней - остаток древней стены XVI в., так как построение церкви датируется 1591-93 годами. Передняя же часть, как сдвинутая против древней, есть часть позднейшей стены 1640-х годов.
Самый храм обезображен четырехскатной крышей, скрывшей под собою ряды «кокошников» - переход к главе... как установили научные обследования наших дней, они не утрачены и могут быть легко восстановлены, после чего перед нами появится один из прекраснейших памятников древнерусской архитектуры XVI века».
В.П. Выголов, характеризуя стены Симонова монастыря, писал: «О расположении древних стен с западной и восточной сторон можно отчасти судить на основании существовавших здесь до 1640-х годов надвратных храмов, сооруженных еще в системе прежней ограды. Первый такой храм Всемилостивого Спаса был возведен вместе с воротами с западной стороны ограды (ставшими, вероятно, с этих пор главным входом обители) в 1591-1593 гг. в честь победы над войсками татарского хана Казы-Гирея, достигнутой при участии гарнизона монастыря».
Далее, отмечая «несколько «случайное» размещение» храма по отношению к новой ограде, исследователь обосновывает доказательство того, «что храм был встроен в древнюю ограду, которая примыкала к его нижней части, имевшей характерную для святых ворот форму с двумя входными арками». Церковь Всемилостивого Спаса, действительно, была сильно отодвинута от линии стены вглубь территории монастыря и поставлена под небольшим углом к ее плоскости. В.П. Выголов писал: «Западную часть типично годуновского храма - небольшого бесстолпного четверика, перекрытого крестчатым сводом и завершенного пирамидой кокошников с одной главой, образует более массивная пристройка. Она явно одновременна остальным стенам 1640-х годов, трактованная как невысокая башня с арочным проемом внизу и двумя ярусами бойниц вверху. Характерно, что ее единственный входной проем плохо сочетается с нижней, воротной частью храма, имеющей по древней традиции два арочных проема разного размера - больший для проезда и меньший для прохода, который был закрыт при строительстве башни».
В просмотренных документах сведения о строительстве пад-вратного храма и о работах по его перестройкам и ремонтам довольно скудные и могут быть дополнены только из работ авторов, имевших доступ к архивам монастыря.
В доношений 1725 года с просьбой о выделении денег на починку ветхостей в монастыре не называются конкретные постройки, по из текста следует, что все они требуют ремонта, - прежде всего их кровли, крытые белым железом и тесом, которые «весьма обветшали и развалились, и от мокроты в церквах и на папертях, и в кельях течь, отчего каменное строение весьма рушится».
Из описи ветхостей 1731 года, поданной архитектором И.Г. Устиновым, понятно, что за прошедшие годы крыша так и не была починена: «На церкви Происхождения честного креста, которая на задних святых воротах, кровля тесовая ветха мерою в вышину со всех сторон по две сажени в круг 12 сажен и лестница ветха». В 1733 году это было подтверждено И.А. Мордвиновым.
Позже, по осмотру «Коллегии Экономии господами присудствующими майором Исуповым, ассесором Топилским», было засвидетельствовано, что «...4) на церкви Происхождения Креста Господня глава опаена белым железом и крест поставлен новый золоченой; 5) у церкви обветшалая паперть каменная с лестницею перестроена...». Однако в описи Ивана Мичурина от 9 апреля 1741 года вновь перечислено значительное количество ветхостей, которые так и не были исправлены: «В оном же монастыре церковь Происхождения Честнаго Креста Господня, которая над задними святыми воротами, длиною и с олтарем 8 саж. и 2 арш., шириною 18 арш., и при пей паперть длиною 27 арш., шириною 7 арш.; над оной церковью и над папертью крышка тесовая ветха, надлежит вновь покрыть; да на означенной паперти площадка кирпишная, надлежит вновь выслать лещедью; под тою же церковью во святых воротах по обе стороны и но сводам живописное письмо облиняло, надлежит написать вновь; означенный вороты длиною 22 артп., вышиною 8 арш., в тех же воротех мост кирпипшой ветхой, надлежит вновь сделать, оной длиной 7 саж. и 1 арш., шириною 12 арш.» Запись от 1743 года констатирует: «Ноября 19, куплено на крашение крыш построенных на церкви Происхождения Честных Древ и больничной церкви краски чернеди галецкой 22 пуда 20 фун. по 40 коп. за пуд, итого па 9 руб.».
Документы, собранные Н. Скворцовым, свидетельствуют об особой роли надвратного храма при моровом поветрии, постигшем Москву: «В 1771 году, когда карантин находился в Симоновом монастыре, священнослужение и всякие требы для содержавшихся в нем зараженных людей исправляемы были в церкви Происхождения честных древ над воротами. По снятии карантина, Исполнительная Комиссия во всем монастыре покои настоятельские и братские очистила и выкурила в 1772 году, а церковь Происхождения честных древ только 18 января 1774 года». Больше двух лет храм не действовал, поэтому неизвестно, производились ли в это время какие-либо ремонтные работы и на его фасадах, в том числе на крышах, о которых упоминается в тексте Н. Скворцова.
Только 3 октября 1774 года Синодальная контора разрешила выдать антиминс в Симонов монастырь, наряду с двумя другими храмами, в «церковь Происхождения честных древ над монастырскими от Москвы-реки воротами». Сведения о храме до временного упразднения монастыря в 1788 года можно извлечь из описи монастырских церквей и церковного имущества, произведённой в 1783 году: «Церковь каменная над монастырскими воротами от Москвы-реки во имя происхождения честного креста господня. В ней царские двери столбцы ясень, обложены акладом серебряным золоченым. На дверях написано благовещение пресвятыя богородицы со архангелом и четыре евангелиста, на столбцах осьмнадцать святых, па сени написано раздаяпие господом Иисусом Христом святым апостолам таинства». Далее в описи представлен перечень икон, окладов и камней в иконостасе.
В описи монастырского имущества за 1804 год сказано: «Над западными монастырскими вратами церковь происхождения честных древ животворящего креста Господня каменная на оной одна глава. На главе крест железной. Как церковь так и глава крыты железом листовым».
В «Описании достопамятных происшествий в Московских монастырях во время нашествия неприятелей в 1812 г.» не уточняется, через какие именно ворота войско ворвалось в монастырь. В донесении архимандрита Герасима сказано только: «Неприятели... 5-го Сентября, вырубив ворота монастырский, вбежали в церковь во время утрснняго молитвословия». Сохранившееся письмо другого очевидца, иеромонаха Илариона, позволяет точнее представить событие: «... в обитель нашу Симоновскую, хотя во вторник и среду в монастырские ворота восточные и западные стучались много раз, но еще не ломали их, а в четверток т.е. 5-е число по утру, во время всенощного бдения бывшаго без звону, ворота западные прорубили и взошли прямо в собор...».
Разорение, которое претерпели монастырские постройки, коснулось, безусловно, и надвратного храма. По свидетельству Амвросия (Орнатского), «...над западными вратами монастыря церковь во имя Происхождения честных древ после неприятеля возобновлена и освящена 27 Июля 1813 года».
В начале 1820-х годов в храме производились ремонтные работы, поскольку К. Тромонин, именуя его по-прежнему, писал, что в 1823 году «церковь сия с трапезою, снаружи и внутри поновлена». Позже о возобновлении храма в 1823 году писал И.К. Кондратьев. По сведениям П. Паламарчука, со ссылкой на рукопись М.И. Александровского, в 1823 г. устроен в храме новый иконостас, «но со старыми иконами и царскими вратами 1593 г.».
В летние месяцы 1833 года расписывали масляными красками «западные ворота внутри под Спасскою церковью» и «золотили главу на Спасской церкви и расписывали оную к монастырю». С этого времени храм преимущественно называется Спасским.
К. Тромонин уточнял характер работы на церкви: в 1833 году «глава на ней вызолочена но олифе, а яблоко и крест чрез огонь червонным золотом». Текст В.В. Пассека несколько отличается в деталях: «...глава на ней позлащена по гульдфарбе, а шар и крест чрез огонь червонным золотом».
5 июня 1842 года «...с востока зашла черная туча с сильным ветром и градом и много наделала вреда и убытка... В церквах, в братских кельях, в летней трапезе довольно также перебило стекол... с летней трапезы снесло половину крыши, с Спасской церкви немного...» Естественно, после этого необходимо было ремонтировать повреждённые участки.
Сохранилось «Дело о возобновлении иконостаса церкви Происхождения Честных древ в Симоновом монастыре», датируемое 1854-1856 годами, однако насколько был изменён пятиярусный иконостас 1823 года «с местными образами древняго художества», о котором писал К. Тромопип, можно уточнить, только рассмотрев при необходимости материалы дела. По сведениям П. Паламарчука, со ссылкой на рукопись М.И. Александровского, к началу XX века иконы были поновлены, «лучше всего сохранился образ Успения XVI века».
После многочисленных перестроек храма трудно было определить, как он выглядел первоначально. М.И. Александровский считал, что все здание «имеет наружную архитектурную обработку времени Царя Феодора Алексеевича». В краеведческом сообщении 1929 года, просмотренном Г.К. Игнатьевым, говорилось, что в 1926 году были «укреплены так называемые «святые ворота», разрушавшиеся вследствие нерационального расширения окон, с восстановлением прежних форм оконных пролетов, наличников и машикулей (арх. П.С. Касаткин)». Известно также, что в 1920-е годы настоятельские покои, с которыми храм соединялся дверным проёмом, занимал клуб молодёжи.
Разрушение значительной части монастыря и разборка большого количества построек длились довольно продолжительное время. По материалам К.Михайлова, надвратная церковь вместе с воротами были разобраны в 1932 году. Перед сносом древний храм был обмерен, причём на некоторых чертежах он именовался в духе времени: «Западное надвратное сооружение». В фондах Музея архитектуры хранятся ещё несколько чертежей, в том числе два чертежа надвратной церкви, подписанные Н.И. Бруновым и Р.А. Кацнельсон, и значительное количество фотографий.
Сохранившиеся иконографические материалы и документальные свидетельства позволили исследователям в дальнейшем анализировать одну из самых ранних построек монастыря и соотносить её формы с формами уцелевших московских памятников.
Первой публикацией (1984), в значительной степени посвящённой надвратному храму 1591-1593 годов в Симоновом монастыре, была работа А.Л. Баталова «Четыре памятника Москвы конца XVI в.», в которой автор относит постройку к кругу памятников, получивших в научной литературе условное название «годуновского». Устанавливая общность форм построек, исследователь рассматривает «придел Василия Блаженного собора Троицы на Рву, собор Донской Богоматери Донского монастыря, надвратную церковь Симонова монастыря Происхождения Древ Честного Креста Господня и Всемилостивого Спаса и церковь Троицы подмосковного села Хорошева». В статье приводятся доказательства тому, что эти памятники «составляют особую группу и характеризуются большим сходством композиции», «обладают рядом присущих только им конструктивных и декоративных особенностей». Анализируется вариант крещатого свода, «нигде кроме рассматриваемых памятников не встречавшийся», отмечается поразительное сходство их параметров. На примере этих четырёх памятников прослеживается формирование пирамидальной композиции завершения храмов в московском зодчестве конца XVI в.: «От двухрядного завершения придела Василия Блаженного она шла к трехрядному завершению собора донской Богоматери и далее к церкви Происхождения Древ и к окончательному формированию четырехрядного покрытия церкви в селе Хорошеве». В статье приведена подробная таблица основных параметров четырёх храмов и дана реконструкция фасада и разреза надвратной церкви Симонова монастыря в сравнении с такими же чертежами рассматриваемых памятников (окна не изображены за недостатком данных для их реконструкции). На основании сопоставления форм и параметров построек автором сделаны серьёзные выводы: 1. «Возможно, что в начале 1590-х гг. при закладке двух храмов в Симоновом и Донском монастырях в один год, в связи с одним и тем же событием, заказчиком был определен в качестве образца незадолго перед этим построенный придел Василия Блаженного». 2. «Если учесть... что параметры крещатого свода, характерные элементы конструкции, уникальные мотивы декоративного убранства, у этих памятников совпадают, то можно высказать предположение, что храмы относятся к деятельности одной строительной артели».
В 1991 году была опубликована работа Е.Г. Щеболевой, посвящённая группе храмов, «созданных по заказу царя Федора Алексеевича и Бориса Годунова. В нее входят соборы монастырей московских Вознесенского в Кремле и Донского, Боровского Пафнутиева и серпуховского Владычного, надвратная церковь Происхождения древ честного креста Симонова монастыря, посадская церковь Николы Явленного на Арбате, усадебные храмы Хорошева, Вязем и Борисова Городка».
Наиболее близкими по основным композиционным и декоративным принципам представляются два бссстолпных храма - надвратная церковь Происхождения древ честного Креста Симонова и церковь Донской Богоматери (Старый собор) Донского монастырей. При этом отмечается: «Симоновская церковь - первый бесстолпный храм с крещатым сводом, в котором пирамидальная композиция верха выражена в столь ясной, отточенной форме. Подобные храмы середины XVI в. имели иную композицию завершения, а непосредственно предшествующий ей придел Василия Блаженного (1588) в соборе Покрова, «что на рву» - самый ранний бесстолпный храм рассматриваемого нами периода - при аналогичной конструкции свода в экстерьере имел два ряда низко «посаженных» кокошников, которые не могли создать достаточно плавного перехода к главе. Подобно Вознесенскому собору (собор Вознесенского монастыря в Москве, конец 1580-х гг.), центральные закомары-кокошники нижнего ряда в Симоновской церкви украшены небольшими круглыми окнами».
Исследователем отмечалось также: «Интерьеры обоих храмов очень похожи, они перекрыты крещатыми сводами со ступенчатыми распалубками стрельчатого очертания. Лотки имели довольно крутую стрелу подъема. Однако при всей схожести интерьеров храмов, пространство Старого собора обладало более выраженным вертикализмом, что предопределялось не только большей высотой храма, но и самой системой членения и пластической организации стенной плоскости... Внутренние поверхности стен в Симоновской церкви архитектурных членений не имели и были гладкими».
«Надвратная церковь Симонова монастыря являет собой образец малого бесстолпного храма с наиболее распространенным скромным типом декорации, основанным на применении ордера, не усложненного какими-либо декоративными элементами: основной акцент при этом переносится на разработку завершения храма». Кроме собора Донского монастыря автор приводит в качестве аналога надвратной церкви Симонова монастыря церковь Николы Явленного на Арбате, также ныне утраченную.
В конце статьи исследователь высказывает предположение, что к строительству надвратного храма могла иметь отношение артель Федора Коня: «Несомненно, к «годуновской школе» принадлежала артель Федора Коня. Если принять во внимание, что в 1585-1593 г.г. Ф. Конь находился в Москве на строительстве Белого города, в 1595-1600, 1602 - в Смоленске, а в 1605 г. - в Новгороде, в Сковородском монастыре, то в числе его возможных построек могут оказаться лишь следующие: храмы Симонова и Донского монастырей, а возможно, и церковь Николы Явленного (если время ее строительства ограничить 1600-1602 гг.)...».
Теперь невозможно уточнить в натуре многие положения, высказываемые исследователями, поскольку значительного количества памятников, приводимых в качестве предполагаемых аналогов, просто не существует. Утрата надвратного храма Симонова монастыря, как и других его построек, - невосполнима.
Шитова Л.А. «Симонов монастырь: зеркало истории»
Александр Качалин
