На уральской земле до наших дней дожили лишь единицы церковных строений XVIII века. Каменному трехпрестольному храму во имя Святителя Николая Мир Ликийских Чудотворца в поселке Быньги была уготована еще более редкостная для Урала судьба – он не подвергался разорению. Расположенный в тихом провинциальном уголке, он сохранил не только прежний облик – и внешний, и внутренний, – но и свой «домашний» уклад. В нем явственно ощущаешь то совершенно неповторимое дыхание ушедших веков, присущее только неразоренным церквям. Это особенное острое ощущение старины чувствуешь, еще приближаясь к храму, касаясь чугунных ступеней и завитков перил его паперти. Весь облик храма – и архитектурный объем, и его отдельные детали – несет на себе отпечаток удивительной соразмерности человеку, присущей большинству старинных русских построек, когда высота под куполом и сводами не подавляет, а побуждает к воспарению духовному, устремленности к горнему пространству и свету, когда во всех деталях – дверях и окнах, ступенях, решетках – ощущается теплая рукотворность и не тяготит холодная отчужденность устроенных без молитвы исполинов.
Большой купол и четыре малые главы Никольского храма символизируют Господа Иисуса Христа и евангелистов. Здание церкви не очень велико. В плане оно представляет собой четырехконечный крест, лишь одна вертикальная сторона которого немного длиннее остальных, а вокруг средокрестья описан квадрат со скошенными углами. Торцы трех верхних сторон креста имеют трехгранные завершения, заканчивающиеся сверху главным алтарем, а по бокам – северным и южным порталами храма. Такой редкий, красивый план – сложный крест, очень похожий на цветок, словно крест «расцветший», – придает объему здания компактность, даже камерность, а не слишком высокие вертикали колокольни и глав не нарушают ощущения «уютности» постройки. Это ощущение поддерживает и архитектурный декор. Здание построено в легком смешении двух стилей: сложный план, замысловатые формы покрытия колокольни и глав, некоторые элементы декора напоминают об уходящем барокко, а строгая простота дорического ордера в оформлении порталов – примета классицизма. Портик западного портала состоит из четырех колонн, двумя парами окаймляющих вход, треугольные фронтоны северного и южного портиков опираются на две колонны. На три стороны света с круглого верхнего яруса колокольни отмеряют время старинные часы. Сохранилась и ограда с тремя трехарочными воротами. Храм Святителя Николая Чудотворца особенно уникален своим иконным убранством. Причем даже если бы он был украшен большим количеством разрозненных, единичных образов, то и в этом случае значение старинного иконного собрания было бы велико. Но Никольский храм помимо множества отдельных образов украшен тремя иконостасами, система образов которых – и каждого в отдельности, и храмового комплекса в целом – представляет собой единую смысловую общность. Близость Невьянска – центра иконописной школы – дала возможность устроителям храма заказать исполнение икон первоклассным мастерам традиционного направления. Поэтому храм Святителя Николая Чудотворца – единственный сохранившийся храм, обладающий полным комплексом иконного убранства, исполненным в стиле невьянской иконописной школы. Иконостасы и отдельные образа создавались и наполняли храм в течение ста лет, а значит, эти произведения иконного художества отображают состояние и развитие невьянского стиля в течение этого времени.
Главный иконостас Никольского храма, очевидно, создан ко времени освящения храма в начале 1797 года либо вскоре же после него, по крайне мере, стиль живописи большинства икон соответствует невьянскому конца XVIII – первого десятилетия XIX века. Сам деревянный позолоченный иконостас, выполненный в барочном стиле и украшенный резьбой, имеет необычную и сложную конструкцию. Его средняя – главная – часть почти круглой формой сильно выступает на очень просторную солею. Такая эффектная и красивая конструкция, тем не менее, затруднила восприятие икон, на ней размещенных, а также обусловила не совсем обычное расположение некоторых образов иконостаса. Главные иконы – ростовые изображения Господа Вседержителя и Богородицы Великой Панагии – находятся по бокам этой округлости иконостаса, и увидеть их одновременно возможно только в ракурсе и только частично, так как деревянные щиты икон, повторяя форму конструкции, искусственно закруглены. Прихожанин, стоящий напротив Царских врат, в нижнем ряду хорошо видит только образы Архангелов, написанные на диаконских вратах. Причем традиционно в сценах предстояния Архангел Михаил расположен слева от Господа Вседержителя (одесную, то есть по правую руку, Спасителя), а Архангел Гавриил – справа. В Никольском храме Архангел Михаил находится в правой части иконостаса, но рядом с Иисусом Христом, как высший в иерархии Архангел – Архистратиг Воинства Небесного, изображенный в золотых доспехах и с огненным мечом в руке. Его предстояние Господу Вседержителю хорошо видно, если смотреть на иконостас не из центра храма, а с правой стороны. В левой части алтарной преграды образу Богородицы предстоит Архангел Гавриил, принесший Деве Марии благую весть о рождении Ею Спасителя. В руке Архангела ветвь с розами. Хотя обычно Архангел Гавриил в поздней иконописи изображается с лилиями – символом чистоты, непорочности, роза – царица цветов – также считается цветком Царицы Небесной. Три цветка розы на ветви напоминают три Иерусалимские звезды на мафории Богородицы – знамение непорочности Девы Марии до, во время и по Рождеству Иисуса Христа. Роза белого цвета означает Ее чистоту, голубого – чистоту и высоту духовную, небесное совершенство Богоматери, а золотисто-розовый цветок – Ее царственность, как и пережитые Ею страдания при виде Крестных мук Сына. Фигуры стоящих на облаках Архангелов развернуты к центру иконостаса – к образам Спасителя и Богородицы, головы же их не склонены, и взгляды направлены на молящихся. Архангелы изображены и как предстоящие – свита Бога, но и как Небесные Силы, охраняющие врата в Рай, символом которого и является алтарь. Глаза Архангелов наполнены печалью, наиболее сильно выраженной во взгляде Архангела Гавриила. Господь Вседержитель написан стоящим на двухступенчатом круглом и голубом, словно небесная сфера, подножии в окружении цветных горок с травами. В Его левой руке – раскрытое Евангелие, правой Господь благословляет. Выражение лика отличается спокойствием, уверенностью силы духовной; полон величия и весь Его облик. Масштабность фигуры подчеркивается и округлой линией условного горизонта – абрисом горок-позема, напоминающим о сфере земли и, шире, сфере космоса – подножии Его силы. Так же монументален образ Божией Матери Великой Панагии (Всесвятой). Богородица стоит в позе особой молитвы: Ее воздетые руки раскрыты ладонями вверх. На фоне Ее лона в круге «славы» изображен Спас Еммануил – как знамение Воплощения Бога Слова, исполнение пророчества Исаии о Его рождении: «Се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему Еммануил, еже есть сказаемо: с нами Бог» (Мф. 1, 23). Этот образ Богородицы символизирует и Церковь Христову. Красный цвет подножия подчеркивает, что зиждется она на крови Спасителя – Его Искупительной Жертве. Округлая форма иконостаса с Царскими вратами – входом в Рай – образно воспринимается как столп, на котором покоится Царство Небесное. Создавая размещенные в основании этого «столпа» образы Спасителя и Богоматери как монументальные и величественные, иконописец подчеркнул незыблемость и силу этого основания – фундамента, на котором укоренено Царство Небесное: Господа Иисуса Христа и Его Церковь, единение Церкви земной и Церкви Небесной.
Ажурная резьба Царских врат гирляндами из ветвей и цветов опоясывает круглые медальоны с изображениями евангелистов и Благовещения Пресвятой Богородицы. Икона Благовещения разделена на две половины, которые при закрытых вратах образуют круг. Все образа Царских врат покрыты ризами. Выше, в проеме арки, в круге золотых лучей находится маленькая круглая иконка с образом Господа Саваофа. Над Царскими вратами помещен образ Тайной вечери, традиционную композицию которого иконописец дополнил «Омовением ног». Все остальные иконы алтарной преграды – это образы праздничного цикла, преимущественно Господские. Лишь одна Богородичная праздничная икона помещена в центральном иконостасе над образом Архангела Гавриила – «Рождество Пресвятой Богородицы». Параллельно ей над образом Архангела Михаила находится икона «Рождество Христово». Выше, венчая боковые стороны иконостаса, в овальных медальонах, окруженных ажурной резьбой, расположены два образа. Над «Рождеством Богородицы» находится «Воздвижение Креста Господня»: над первым – последний двунадесятый праздник, начало Священной истории и Торжество христианства. Помещенный над «Рождеством Христовым» – началом земной жизни Иисуса Христа – образ «Воскресения Господня» подчеркивает цель и главное событие этой жизни: Искупительную Жертву и Воскресение после ее принесения. Иконы второго яруса, расположенные на боковых сторонах иконостасного «столпа», знаменуют Мессианство Иисуса Христа. Над образом Богоматери Великой Панагии помещена икона «Воскрешение Лазаря». Этот не входящий в число двунадесятых праздник не часто размещается в иконостасах. Но местоположение над образом Богородицы, символизирующим Воплощение и Церковь, подчеркивает его важность как события, утверждающего Славу Божию, дающего надежду на воскресение и жизнь вечную. Наконец, подчеркивается цель Воплощения – указание пути к спасению и жизни вечной: «Аз есмь воскрешение и живот: веруяй в Мя, аще и умрет, оживет: и всяк живый и веруяй в Мя не умрет во веки» (Ин. 11, 25–26) – слова Господа, сказанные сестре Лазаря Марфе. Праздник Вход Господень в Иерусалим, расположенный над образом Господа – Царя Небесного и Судии, это знамение прославления Царя и Владыки жизни, грядущего на вольные Крестные страдания и смерть для Искупления и Спасения, для победы над смертью: «Благословен еси, грядый Адама воззвати» (кондак, глас 6, на Неделю ваий). Если два этих праздника знаменуют явление Иисуса Христа как Царя жизни, как обетованного Мессии – Спасителя, то образы, расположенные над ними в третьем ярусе, повествуют о Его явлении как Бога. Над Царственным прославлением во «Входе в Иерусалим» – образ «Богоявления», или «Крещения Господа Иисуса Христа», ознаменованного явлением Пресвятой Троицы: Бога Отца, гласом свидетельствующего о воплотившемся Сыне, и Святого Духа, сошедшего на Него в виде голубя. В образе же «Преображение Господа» Иисус Христос предстает в Божественной Славе, телесно иным – Светом во плоти, давая человеку пример и путь обожения, духовного преображения. В центре третьего яруса над иконой «Тайная вечеря» находится образ «Сошествие Святого Духа на апостолов» – знамение рождения Церкви Христовой. Округлой формой иконы подчеркивается вселенский непреходящий характер этого события. Образ этот зрительно завершает треугольник, в нижних углах которого помещены иконы «Рождество Богородицы» и «Рождество Христово». Так создателями иконостаса акцентируются как основополагающие три события: начало истории Спасения, знаменующееся рождением Богоматери, начало земной жизни Спасителя в Его Рождестве и начало Церкви, укорененной Господом Иисусом Христом. Венчает иконостас как апофеоз образ «Вознесение Господне» – знамение обетования на воскресение, символ надежды на Жизнь Вечную.
В художественном отношении живопись иконостаса представляет собой все великолепие нового, или «богатыревского», стиля невьянской иконописной школы. Кто именно создал иконы – неизвестно, но манера их исполнения по некоторым признакам отличается от живописной манеры мастерской Богатыревых. Также несомненно, что иконописец работал не один: образы Архангелов Михаила и Гавриила написаны, вероятно, чуть позже и несколько иначе, нежели образы Спасителя, Богородицы и некоторых праздников, – более ярко, в том числе и по колориту. Правда, в ликах Архангелов явственнее следы позднего поновления. Овальные иконы «Воскресение» и «Воздвижение Креста Господня» появились позже – первая из них написана «усердием» (на средства) быньговского жителя Ивана Федоровича Савина в 1860 году. Образ Святителя Николая Чудотворца находится в отдельном, украшенном колоннами и резьбой, киоте, расположенном с правой стороны иконостаса за пределами солеи. Написана икона в 1835 году. Одного из самых почитаемых и любимых в православной России святых иконописец традиционно изобразил в святительских одеждах и с Евангелием в руке. По сторонам святого Николая на облачках написаны сидящие Господь Иисус Христос с Евангелием и Богородица с омофором в руках. Их изображения напоминают нам о чудесном видении во время Никейского Вселенского Собора, когда лишенному святительского сана Николаю представшие Господь и Пресвятая Дева сами протянули знаки архиерейства – Евангелие и омофор. Яркая декоративность одежд Святителя – расшитые узорочьем и «каменьями» алая фелонь и белый омофор – оттеняют строгую собранность лика Николая Чудотворца с подчеркнуто высоким лбом мыслителя. Взыскующий взгляд святого отведен в сторону и обращен внутрь себя, являя образ пламенного ревнителя веры Христовой. По левую сторону иконостаса в таком же киоте находится икона Пресвятой Богородицы «Знамение». Этот образ по сути – поясное изображение Богоматери Великой Панагии, получившее на Руси название «Знамение» в память чуда, произошедшего в Новгороде Великом. Бытование двух икон почти одинакового извода в одном храме свидетельствует о почитании чудотворного Верхнетагильского образа Пресвятой Богородицы «Знамение», списком которого является икона храма в Быньгах. Написан образ Богородицы «Знамение» совершенно иначе, чем «Великая Панагия», – в нем нет монументальности, колорит его более сочен. Графичность письма ярких одежд контрастирует с мягким исполнением ликов Божией Матери и Богомладенца (очевидно, лики старого образа переписаны в XIX веке). Погруженный в себя взгляд Пречистой Девы немного печален.
Северный придел храма освящен в честь праздника «Успение Пресвятой Богородицы». Иконостас придела возведен, вероятно, в двадцатые годы XIX столетия. И хотя в его архитектуре нет сильно выступающих барочных форм, некоторыми элементами декора он «перекликается» с главным иконостасом. Повторяется также в более выраженном виде форма некоторых праздничных икон Никольского придела, имеющих прямоугольную выемку на нижнем поле, обусловленную конструкцией и декором иконостаса. Едва намеченное полукруглое завершение средника этих икон в праздниках Успенского иконостаса получило определенную аркообразную форму. Очевидно, изначально было задумано, что не вошедшие в Никольский иконостас двунадесятые праздники должны находиться в Успенском приделе. Он посвящен Божией Матери, и праздники – Богородичные: «Введение во храм Пресвятой Богородицы», «Благовещение» и «Успение». Этот ряд дополнен «Сретением Господним» – действом, в котором участвовала Пречистая, и «Покровом Пресвятой Богородицы» – одним из любимейших народом праздников. Главные, поклонные, иконы придела – «Святая Живоначальная Троица» и «Успение Пресвятой Богородицы». Образ Святой Троицы представлен развернутым вариантом извода «Гостеприимство Авраама» со сценами бытия. Написал икону в 1824 году невьянский иконописец Федор Анисимович Малыганов. Движением фигур и перстосложением десниц Ангелов иконописец подчеркнул основной смысл созданного им образа – благословение Святой Троицей Авраама и его потомства, ставшего лоном спасительного Воплощения. Колорит иконы очень яркий и звучный, композиция насыщена разнообразными деталями: разноцветными горками с травами, архитектурой, резной золоченой мебелью, красивой посудой, фруктами. Все написано легко и виртуозно, и это ликование красок вкупе с разнообразием и красотой предметов в зримой форме воспевают источник жизни – Святую Троицу. Также звучен колорит образа «Успение Пресвятой Богородицы», несмотря на печаль, отраженную в ликах апостолов, святителей и жен иерусалимских, оплакивающих Ее кончину. Красочная яркость подчеркивает радость воскресения к новой, вечной, жизни, переход в Царство Небесное, у раскрытых врат которого свою Царицу встречает сонм Ангелов. На диаконских дверях изображены в богато украшенных одеяниях святые архидиакон Лаврентий и диакон Авив. Эти иконы, вероятно, также написаны Федором Малыгановым. Над праздничным рядом находится пророческий: на двух иконах изображены ветхозаветные пророки, предрекавшие приход в мир Спасителя. Обычно в центре этого чина располагается образ Богородицы «Знамение» как символ этих пророчеств о грядущем Воплощении. Но устроители храма поместили среди икон пророков «Нерукотворенный образ Господень» как доказательство реальности исполнения предвидений, свидетельство яви Спасительного Воплощения. Икона эта заметно отличается по исполнению от всех образов Успенского придела. Вероятно, написана она еще в конце XVIII века одновременно с образами главного иконостаса. Выше находится круглая икона с образом благословляющего Господа Саваофа в сиянии «славы», окруженного Херувимами и Серафимами. Венчает иконостас Успенского придела овальной формы небольшой образ «Распятие Господа».
Южный придел храма освящен в честь праздника Сретения Господня. Его иконостас с небольшими вариациями повторяет форму и орнаментику Успенского иконостаса. Написаны образа невьянским иконописцем Иваном Прохоровичем Чернобровиным. По сторонам Царских врат находятся ростовые иконы Господа Вседержителя со сферой в руке и Богородицы «Благодатное Небо». Иногда ее называют «Что Тя наречем, о, Обрадованная». Пречистая Дева, стоящая на солнце в окружении звездного неба, с Богомладенцем на левой руке, в драгоценном одеянии, короне и со скипетром, предстает здесь как Владычица, Царица Небесная. К главным образам по сторонам непосредственно примыкают иконы московских святителей – митрополитов Петра, Алексия, Ионы и Филиппа. Иконописец мастерски декорировал узорочьем облачения святых, применяя разнообразные технические приемы, мягко, в свободной манере написал лики. Сретенский иконостас написан вскоре после отмены крепостного права Александром II. В честь этого события и в благодарность за него строились храмы и писалось много икон небесного покровителя царя – святого Александра Невского. На южной диаконской двери благоверный князь изображен в богатом одеянии воина, в царской мантии и короне, с мечом в руке – как освободитель и защитник-охранитель Земли Русской. На северной двери также в богатом одеянии и короне изображен другой великий русский князь – святой равноапостольный Владимир Киевский, креститель Руси. Икона праздничного ряда «Преполовение Пятидесятницы» являет Спасителя в храме на празднике Кущей, проповедующего о Своем Божественном посланничестве, о Своем учении и Духе Святом как о живой воде: «Аще кто жаждет, да приидет ко Мне и пиет» (Ин 7, 37). Благодать Источника вечной жизни нисходит на припадающих к Нему, как животворящая сила Креста Господня освящает источник водный, изображенный на другой иконе ряда – «Происхождение честных древ Креста Господня». Вокруг большой мраморной купели родника, воды которого Патриарх освящает древом Креста, расположился многолюдный крестный ход с иконами. Процессия символизирует весь народ – от детей до старцев, от царей и вельмож до нищих и калек. Иерархи и низшие церковные чины, монахи и миряне – все жаждут приобщиться живительной влаги, целительной силы Креста Господня. И тропарь Кресту, свиток с текстом которого держит парящий над источником Ангел, зримо воспринимается как моление за все Отечество: «Спаси, Господи, люди Твоя…» Помощи в наших чаяниях, защиты на поле духовной брани просим мы у светлого воинства, изображенного на иконе «Собор Архангела Михаила и прочих Небесных Сил», расположенной над образом князя Владимира. Облаченный в золотые доспехи и алый плащ Архистратиг Михаил ввергает в огненную бездну князя тьмы. Вокруг на облаках находятся другие Архангелы со своими атрибутами и Ангелы. Архангел Михаил традиционно почитался на Руси покровителем не только православного воинства, но и великокняжеской и царской династий. Над образом Александра Невского на южных вратах помещена икона избранных святителей – создателей литургий, наших молитвенников и заступников. В третьем ряду на двух иконах написаны святые апостолы – по шесть на каждой. Они предстоят центральному образу ряда – образу «Сретение Господне». Традиционно помещаемая в центре деисусного апостольского ряда икона Господа Вседержителя заменена здесь иконой престольного праздника, изображающей и самого Господа, и это значимое событие. Образ «Сретение Господне» символизирует и встречу Бога Сына во плоти с храмом – Домом Отца, и встречу Ветхого Завета с Заветом Новым – переход от Закона в лице Симеона Богоприимца к Благодати Иисуса Христа. Завершает композицию алтарной преграды икона Спасителя, на которой Он предстает и как Царь, и как Судия на Страшном Суде, и как Первосвященник, несущий на плечах бремя наших грехов, – «Господь Вседержитель Великий Архиерей». Венчает иконостас также овальной формы образ «Снятие Господа с Креста».
Иконостас Сретенского придела, созданный вскоре после принятия долгожданной реформы, помимо традиционного догматико-литургического смысла зримо выражает также идею соборной молитвы за сильную верой Россию. В одно время с иконами главного алтаря создана одна из церковных хоругвей. На лицевой стороне этой выносной иконы написан образ «Воскресение Христово», на обороте – «Положение во гроб». Светлый и яркий колорит «Положения во гроб», несмотря на печаль события и скорбность ликов и жестов святых, предвещает грядущую радость Пасхи Христовой. Воскресший Господь изображен над гробом в световом ореоле, которому иконописец придал форму яйца – пасхального знака, символа жизни, дарованной Спасителем, поправшим смерть ценою Своей Жертвы. В храме находятся два больших Распятия с написанными на отдельных досках предстоящими Богородицей и Иоанном Богословом. Одно из них помещается за престолом в Никольском алтаре, другое – перед Сретенским приделом в виде Голгофы. Слева от Успенского иконостаса находится большая икона Божией Матери «Тихвинская». Рядом с ней – написанный в 1893 году образ святого великомученика Пантелеимона с четырнадцатью клеймами жития, достаточно редко встречаемый в невьянской иконографии. Настолько же редкое явление – образ молящегося преподобного Серафима Саровского, написанный не только традиционной техникой – темперой, но и в традиционной иконописной стилистике, хотя и не невьянской. На западных столпах, поддерживающих купол храма, находятся двенадцать икон месячных Миней, малые иконы двунадесятых и великих праздников, а рядом с ними – образы святого праведного Симеона Верхотурского и святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, учителей Словенских, созданные в 1886 году. Иконы этих святых также редки в невьянской иконографии.
Л.Д. Рязанова «Свято-Николаевский храм в Быньгах», Издательство ОМТА, 2006
