Старая Русса. Церковь Иоанна Богослова.

Кирпичная кладбищенская церковь в стиле классицизма, сооружённая в 1817-1823. Высокий четверик, завершённый небольшим пятиглавием, с небольшой трапезной, в которой помещался Живоносовский придел. Новая высокая колокольня пристроена в 1898. Закрыта в 1937, в годы войны повреждена, в 1951 разобрана.

Ядрышников В. А. Архитектура Старой Руссы XII - начала ХХ века. М.-СПб., 2010, с. 311-315

Иоанно-Богословская церковь.  

Прошлое Симоновщины. Церковь св. Духа. Иоанно-Богословгкая церковь. Перестройки ее и икона Богослова.  

Симоновщина — место, знакомое для каждого коренного старорусца. — Это тихий, мирный уголок города, поросший березками плакучими и всякими иными деревьями. А внизу под деревьями стоят кресты да памятники намогильные. Не слышно здесь шума и смеха игривого, все здесь объемлет покой... И только пение надгробное, порою вопли, или тихий плач, удары заступа и стук замерзших комьев земли о крышку гроба нарушают покой; да нет, не нарушают — это только отзвук охватывающего все покоя.

На большом пространстве раскинулись могилки усопших православных христиан на тех как раз местах, где когда-то кипела жизнь... Целый ряд преданий сохранился об них из древних времен. По одним преданиям (Полянский), эта земля издавна принадлежала Московскому Симо­нову монастырю. Здесь будто бы стояла и монастырская варница. По другим преданиям, она принадлежала богатому солепромышленнику, московскому купцу Симонову, и вся была застроена варницами да амбарами.

Как бы то ни было, эта земля, издавна называвшаяся Симоновщиною, к 1763 году была во владениях казны. Солеварение тогда уже значительно сократилось, и Симонова земля оказалась пустопорожним местом. В это время устроили на ней две скудельницы: одну для погребения умерших во время чумы, так как их запрещено было погребать среди города; а другая скудельница была для безвестных странников, нищих и преступников. Когда же, наконец, было запрещено хоронить умерших около церквей среди города, Симоновские скудельницы стали обычным местом погребения горожан. Так и поныне здесь погребаются все усопшие православные христиане. По­чти каждый день здесь роются новые и новые могилки, с каждым годом растет кладбище, и одно за другим поколения старорусцев обретают здесь вечный свой покой.

Много старых и знатных старорусских фамилий можно прочесть здесь на могильных плитах и на надписях по крестам. Тихою грустью обвевается, как дымом кадильным, кладбище. Все здесь навевает грусть — и могилки заглохшие, забытые и расчищенные заботливою рукою живых, помнящих о своем последнем часе на земле. Еще более грустны надписи, встречающиеся нередко в форме стихов. Небла­гозвучны, неправильны эти стихи порою во всех отношениях, но тихая неподдельная грусть сквозит в каждой их строчке.

У северо-западного угла кладбища стоит церковь. Давно, когда только появилось здесь, по царскому указу, кладбище, два старорусских купца — Абрам Махаев с Памфилом Сушецким задумали устроить и, по благословению владыки Гавриила, устроили небольшую церковку во имя Святого Духа. 8 октября 1776 года эта церковка была торжественно освящена архимандритом Гервасием, и могильный покой с тех пор стал нарушаться колокольным звоном. Служили в той церкви соборные священники. Только скоро стала она ветшать. Наспех строили ее хра­моздатели, да сыровато было и место Симоновское.

Тогда городское общество решило на городские деньги выстроить новую церковь. Три года строили ее и, наконец, в 1820 году 19 сентября преосвященный Дамаскин освятил придел ее в честь Богородицы «Живоносный Источник». Тогда же назначен был и храму особый причт... А главная часть храма еще достраивалась. Только 2 января 1823 года она была освящена преосвященным Сильвестром, а прежний деревянный храм был разобран, и на месте его осталась лишь небольшая часовенка.

Несколько раз, даже в последние годы, поновлялся этот храм. В 1898 году с запада к нему приделали камен­ную паперть. После этого щедрый прихожанин, купец Ложкин, на свое иждивение построил новую колокольню, а через год прихожане перестроили алтарь, поновили весь храм, позолотили и покрасили его.

В его архитектуре нет ничего особенного выдающегося. В основе — обычный четверик, завершающийся со всех сторон фронтонами. Над основным четвериком — другой четверик, выше его ротондообразная трибуна с куполом, завершающимся главою. По сторонам купола — 4 малые главы. С востока находится алтарная апсида, а с запада — другой, меньший по высоте, четверик для притвора и придельного алтаря. Наконец, еще западнее, двумя ярусами над церковным нефом возвышается колокольня.

В главном четверике находится церковь св. Иоанна Бо­гослова, — а в притворе-трапезе — придел в честь Богоматери Живоносный Источник. Здесь нить ничего особенного, поражающего взоры — все здесь свежо и просто. А из образов полюбились старорусцам — образ Богоматери «Живоносный Источник» и образ св. апостола и евангелиста Иоанна Богослова.

Изображение Богоматери над купелью, около которой ле­жат недужные люди, обычного вида, а св. Богослов изобра­жен не совсем обычно. Указательный перст левой руки его приложен к губам, правая рука с пером лежит на книжном свитке, а над ухом его склонился ангел. Ангел шепчет ему тайны Божии, но при этом он гово­рит Апостолу: одно запиши, а о другом помолчи до вре­мени. И приложил Богослов палец к губам — как символ молчания; а другою рукою он пишет Апокалипсис.

Возвышенное богословие, услышанное им в тайне, как гром, раздалось по всему миру и наполнило всю землю. Ему, как и ветхозаветным пророкам Даниилу и Ездре, было приказано не все оглашать миру, но «иное объяви миру, а иное тайно передай мудрым» (3 Ездры 14, 26). «Скрой слова сии и запечатай книгу сию до последнего времени» (Дан. 12, 4). Вот почему ап. Иоанн одной рукой пишет книгу, но в то же время кое-что и утаивает от людей, полагая на уста знак молчания. Не оттого ли и говорит он избран­ным христианам в своих посланиях: «не хочу писать чернилами на бумаге, а надеюсь поговорить к устам», т. е. для вас избранных Божиих, кроме тайн, написанных в книгах, я готов раскрыть сомкнутые уста, чтобы проповедать вам самое сокровенное.

Как обыкновенно, Богослов изображен в зеленом хитоне и красной хламиде, сообразно с древними апокалипсическими толкованиями. Стена небесного Иерусалима, по Апокалипсису, имеет 12 оснований и на них имена 12 апостолов Агнца. С третьим основанием связан драгоценный камень халцедон, а с четвертым смарагд, или изу­мруда. В списках апостолов Иоанн занимает 4-е место, хотя у Марка он стоит на 3 месте. Следовательно, к его одежде приложены цвета изумруда и халцедона, т.е. зеленый и красный. Таково символическое значение цветов одежды Богослова и особенностей его изображения. (По Ювачеву) Подобные изображения Иоанна Богослова довольно часто встре­чаются в старорусских церквах.

Приветливо стоит этот храм среди могильного покоя для постоянных молитв об умножающемся сонме усопшей братии. И каждый день, по пути на дорогие могилки, вереницами проходят около него богомольцы, набожно осеняя себя крестом. Много богомольных старорусцев собирается в кладби­щенскую церковь к службе Божией, а особенно много бывает их в день апостола и евангелиста Иоанна Богослова. Тогда с торжественным крестным ходом приходят они к праздничному храму. Еще больше оживает молчаливое кладбище, когда в первое воскресенье после праздника Ка­занской Божией Матери совершается крестный ход из всех городских церквей около соборной стороны. Тогда перед порогом церковным устанавливают святыни: великие чудотворные иконы Богородицы с Животворящим Крестом, а остальные святыни располагаются дальше рядами по пути, и начинает клир церковный умильное панихидное пение обо всех почивших отцах и братьях, а несметные толпы народа стихают в общей молитве. Оживает тогда мирное кладбище и живые как бы роднятся с отшедшими, объятые одною молитвою.  

Часовенка Богородицы «Утоли моя печали»  

Недалеко от церкви, всего в 185 саженях к северу от нее, на повороте дороги к кладбищу стоит небольшая часовенка в честь Божией Матери «Утоли моя печали». Около ста лет прошло уже, как была построена здесь ча­совенка именитым старорусским купцом Сухановым, и до последних лет стояла она, ветшая с каждым годом. Наконец, собрались симоновские прихожане, поратовал тороватый купец Ложкин (1910), и ветхая часовенка была перестроена заново. Посреди ее стоит почитаемый образ Богоматери с Пречистым Младенцем, а у Него в левой ручке свиток с надписью: «Суд праведен судите, ми­лости и щедроты творите кийждо к брату своему и вдовицы в сироты и пришельцы и убоги не насильствуйте»… Задняя стена часовенки увешана жертвованными образами...

Кротко мерцают в ней негасимые лампадочки пред иконами Пресвятой Богородицы и Софии Премудрости Божией.

Стоит эта часовенка для поклонения православным христианам, на распутье двух дорог — за город и к месту вечного покоища.

В. Пылаев "Старая Русса". - Сергиев Посад Типография Св.-Тр. Сергиевой Лавры. 1916. http://russa.narod.ru/books/pilaev/005.htm

Старорусская городская кладбищенская Богословская церковь первоначально была деревянная и построена по случаю отвода на этом месте кладбища 1773 г. усердием старорусских купцов Абрама Махаева и Памфила Сущецкого, а освящена в 1776 г. 8 октября Старорусского Спасского монастыря архимандритом Гервасием и существовала до 1820 г. под заведованием соборных священно-церковно-служителей. В

идя ветхость сей церкви, городское общество решилось своим иждивением, вместо деревянной, построить каменную с приделом во имя Живоносного Источника Божией Матери, которая в 1817 г. начала строиться, а в 1820 г. окончена, и в том же году 19 сентября освящена придельная церковь пресвящ. Дамаскином, епископом Старорусским, которая и доселе существует с определением штатного причта в 1820 г. Прежняя деревянная церковь уничтожена, а на месте алтаря оной находится деревянная часовня.

Кладбище при Богословской церкви находящееся называется Симоновщина; оно, по народному преданию, называется так потому, что земля была собственностью одного московского купца, соляного промышленника, жившего в Старой Руссе в качестве гостя, по фамилии Симонов, а по смерти его владели оною его потомки.

В это время открылся в Старой Руссе ужасный мор, и по Величайшему повелению воспрещено было хоронить умерших при церквах, а велено было отвести за городом кладбище; для сего и отведена по согласию владетелей Симоновщина. На ней тогда старорусский воевода, как начальник города, Корнилий Иванович Колобов устроил две скудельницы, из коих в одной погребались умершие во время морового поветрия, а в другой – безызвестные странники, нищие, наказанные публично за преступления и проч. Потом Симоновщина из рода Симоновых перешла в собственность старорусского купца Абрама Махаева, по родству или по продаже – неизвестно.

Когда же в 1771 г. воспрещено было погребать при церквах умерших вообще, то Симоновское кладбище было избрано общим для всех в православии умерших, которое и доселе остается таковым, будучи обнесено деревянною оградою. К нему с юго-восточной стороны начальством присоединено в 1838 г. кладбище для погребения иноверцев.

На Введенской стороне, за городским валом, в 1805 г., по просьбе старорусского купца Антона Ватазина дозволено было от новгородского губернского правления при старорусском старообрядческом кладбище построить деревянную богадельню для призрения в оной бедных престарелых людей и сирот. Богадельня эта старообрядцами обращена в молельню с иконостасом, для мужского и женского пола. При ней выстроены кельи, огороженные деревянною оградою. В настоящее время молельня ветха.

Миролюбов Н. К. (Макарий) «Церковно-историческое описание города Старой Русы, содержащее в себе сведения о старорусских церквах, Спасском монастыре и духовном училище». Типография Э. Классона, 1866 г.