Москва. Церковь Иоанна Воина на Якиманке.

Архитектура здания объединяет элементы стилей московского барокко с украинским барокко, и европейское влияние, распространённое в русской архитектуре во времена Петра. Архитектор остался неизвестным; сходство с Меншиковой башней предполагает работу Ивана Зарудного. Главное здание представляет собой традиционный московский восьмиугольник в квадрате (восьмерик на четверике), однако, в этом случае представлены два коаксиальных восьмиугольника, каждый венчает половину купола.

Церковь святого Иоанна Воина на Якиманке: история, архитектура, почитаемые святыни, особенности месторасположения

Церковь во имя святого мученика Иоанна Воина на Якиманке, «что в Малых Лужниках» (ошибочное название «Малые Лучники») расположена в очень живописной и интересной в историческом плане местности. Улица Большая Якиманка соединяет Якиманскую и Кадашевскую набережные Москвы-реки (Малый Каменный мост) с Калужской площадью. Этот район с Бабьегородским, Мароновским, Голутвинскими (и некоторыми другими) переулками, улицами - Большая Ордынка, Большая Полянка, Пятницкая, издревле назывался Замоскворечьем (замечательно красивая часть Москвы, что лежит за Москвой-рекой напротив Кремля).

Название улицы «Якиманка» происходит от посвящения почитаемого храма во имя святых Богоотец Иоакима и Анны (1684-1686 годы), «что за Москвою рекою в Кадашеве, в Голутвинской слободе, у Патриаршего двора на Якиманке», расположенного в ее начале. Имя Иоаким в обиходной речи звучало как «Яким» или «Аким». Якиманкой улица стала называться на картах только с XVIII века, до этого она именовалась Большой Калужской.

Определение месторасположения храма Иоанна Воина, «что в Малых Лужниках», происходит от урочища, простиравшегося от Большой Якиманки до самого берега Москвы-реки. Иногда в литературе встречается еще одно наименование церкви: «что у Калужских ворот». Оно происходит от ворот Земляного города, что были возведены в конце XVI века вместе с Земляным валом и вели на Калужскую площадь, которая находится в конце Якиманки [1,2].

Первые упоминания о деревянном храме св. Иоанна Воина, расположенном немного в другом месте (в начале комплекса ЦДХ), относятся к 1625 году. Однако, скорее всего, он существовал уже и ранее, со второй половине XVI века, когда неподалеку от Крымского моста обосновались по указу Иоанна IV Грозного стрелецкие полки. Местность эта тоже хранила уходящую вглубь веков память, но память печальную. Именно здесь проходил брод через Москву-реку, которым переправлялись полчища крымских татар во время их набегов на Москву. Это обстоятельство отразилось в многочисленных «именах» церкви: Иоанна Войственника, «что у Крымского двора на берегу», «что под горою», «на Крымском броду» и «у Конюшенной слободы» [1]. В «Книге строельной церковных земель» за 1657 год упомянута «церковь деревянная св. мученика Ивана Войственника» [4]. Еще раньше - в 1625 году - в «Окладной книге церковных соборов» значится храм «св. мученика Ивана, что у Крымского двора, на берегу» [5].

Место это часто страдало от паводков, и церковь, в конце концов, смыло во время наводнения. На ее месте в 1671 году был освящен уже каменный храм с тем же престолом. В приходе его в 1686-1694 году размещен был Ильинский полк под началом Ильи Дурова, несшим в числе многих городскую стражу [1,5]. На рубеже XVII и XVIII столетий молодой государь Петр I Алексеевич упразднил систему стрелецких полков. Многие семьи стрельцов он выселил из Москвы. После этого церковь мало-помалу ветшала. В 1709 году ее снова затопило во время очередного весеннего паводка: «вода была великая на Москве, под каменной мост, под окошки подходила, и с берегов дворы сносила и с хоромами, и с людьми, и многих людей потопила, также и церкви многие, и у Иоанна Войнственника за Москвою-рекою церковь Божию потопило» [6]. После этого храм восстановили уже на том месте, где он находится сейчас – в конце улицы Большая Якиманка.

Приготовления к переносу храма начались уже несколько ранее. В 1702 году здесь приобрели землю на участке, прежде занятом одним из стрелецких дворов, для «церковного строения». В 1709 году прихожане старого храма и вице-губернатор Московской губернии Василий Семенович Ершов подали прошение государю, о том, чтобы на купленной земле «построить новую церковь Иоанна Воинственника, потому что старая церковь от вешняго потопления бывает в повреждении, а … тот двор [место будущего строительства – прим. авт.] на возвышенном месте». Год этот был особенным для царя Петра I. Он одержал знаменитую победу под Полтавой. Возможно поэтому, ответ на прошение оказался столь благоприятным. Местоблюститель патриаршего престола Стефан (Яворский) прислал благословенную грамоту на строительство новой церкви. Государь же, следуя древнему благочестивому обычаю, в благодарность за помощь Божию на поле брани, сделал щедрый вклад эти работы – 300 рублей [5]. Нашлись и другие жертвователи. Благодаря этому, к 1711 году уже закончили и освятили придел свв. Гурия, Самона и Авива в юго-восточном углу строящейся церкви (престол этих святых существовал еще в первом каменном храме). После освящения престола старый храм разобрали (до 1920-е годов на его месте существовала часовня). Спустя два года «вчерне» возвели и главную церковь с колокольней. К 1717 году работы по ее украшению тоже завершились, и патриарший местоблюститель митрополит Рязанский и Муромский Стефан (Яворский) освятил главный престол новопостроенного храма [5].

Церковь святого Иоанна Воина на Якиманке представляет собой явление уникальное как по изяществу своей архитектуры, так и по необычности конструкции. Точных данных о возводившем ее зодчем найти пока не удалось, но предполагается, что это был Иван Петрович Зарудный. Общий план храма представляет собой довольно распространенную в московской храмовой архитектуре конца XVII – начала XVIII века трехчастную композицию: храм – трапезная – колокольня, вытянутую по оси восток-запад наподобие корабля [7,8]. Единственное дополнение к этому плану было сделано в 1759 году. По желанию императрицы Елизаветы Петровны с левой стороны от трапезной возвели придел во имя прославленного в лике святых в 1852 году митрополита Дмитрия Ростовского. Больше никаких изменений в архитектуре церкви не было.

В основе своей интересующий нас храм - это хорошо известная еще во второй половине XVII века конструкция – восьмерик на четверике. Однако искусная инженерная выдумка зрительно делает его похожим на ротонду. Пластика церкви очень выразительна. Ее массы устремляются ввысь мягкими уступами, «перетекающими» друг в друга посредством сводов. Нарядность внешнему облику храма придают тщательно продуманные детали декора каждого яруса.

Первый ярус – это довольно высокий четверик. Он не производит впечатления тяжеловесности из-за «двойного света», то есть окон, расположенных в два ряда. В нижнем ряду они прямоугольные и украшены изящными обрамлениями в виде вьющихся белокаменных ветвей (такой же орнамент использован и в декоре окон трапезной). Второй ряд окон состоит из двух круглых боковых окошек и высоких прямоугольных центральных проемов, вписанных в полукруглые «фронтоны», венчающие фасады со всех четырех сторон. Окна трех алтарных выступов венчают сложные декоративные композиции из разорванных белокаменных сандриков и орнамента в виде цветка на маленьком постаменте в обрамлении S-образных завитков-волют. Этот мотив очень характерен для творчества Ивана Зарудного.

Углы нижнего яруса решены в виде трех пилястр. Этот прием тоже очень показателен, так как принадлежит уже к новому стилю в архитектуре. Тройной уступ, образованный пилястрами пришел на смену живописному «пучку» из трех колонок, так хорошо нам знакомому по XVII столетию. Еще одна деталь нового стиля – группы из трех «пинаклей» над пилястрами. Чрезвычайно сложно оформлены двери церкви. По сторонам их поднимаются плоские пилястры, увенчанные коринфскими капителями. Пространство между ними заполнено резными белокаменными панно, состоящими из листьев аканфа и цветов с фигуркой ангела в центре. Над фигурками помещены небольшие иконы, увенчанные пышными венцами из листьев. Побеги от этих венцов внизу обрамляют икону, а вверху поддерживают еще одну фигурку ангела. Подобные фигурки мы в большом количестве можем найти в московском и петербургском зодчестве начала XVIII века.

Мягкие очертания свода на распалубках «передают» как бы текущее движение масс к восьмигранному куполу [7], по четырем сторонам которого, непосредственно над фронтонами расположены люкарны. Вместо оконных проемов в них помещены фресковые росписи (самая известная из которых «Царь Славы») в белокаменных обрамлениях. В рисунок этих обрамлений тоже включены S-образные завитки. Венчают люкарны треугольные фронтоны. Дополняет решение этого яруса необычная деталь – маленькие балконы перед окнами. Их ограждения представляют собой белокаменные балясины изящного рисунка. Такие же балясины составляют ограждение в основании нижнего восьмерика. В углах балконов и над люкарнами помещены миниатюрные резные вазоны на постаментах. Эта деталь впоследствии будет чрезвычайно распространена в петербургской архитектуре. Сам восьмерик украшен довольно скромно. Весь его белокаменный декор состоит из пилястр с коринфскими капителями (того же рисунка, что и капители декора, украшающего входы в храм) оформляющих углы, и резного карниза в верхней части.

Перекрывает восьмерик второй – малый - восьмигранный купол. Над ним возвышается третий ярус. Он тоже имеет восьмигранную форму. Его углы нарядно украшены резными волютообразными деталями. Сами грани прорезаны вытянутыми окнами с полукруглыми завершениями. Они занимают практически всю поверхность граней и делают второй восьмерик похожим на световой фонарь. Над восьмериком возвышается конструкция в виде усеченной пирамиды с вогнутыми стенами. Она поддерживает маленькую главку. Дополняет внешнее убранство церкви разноцветная роспись обоих восьмигранных куполов, выполненная красной, черной, желтой и зеленой краской «в шахмат». Когда она появилась неизвестно, но существует легенда, что в 1790-е годы она весьма понравилась императору Павлу I, и с тех пор в той или иной мере всегда украшала храм [5]. Сейчас, конечно, мы видим восстановленную роспись современной работы.

Внутреннее убранство храма не менее великолепно, чем наружный декор. Характерная его черта – это обилие света, льющегося из множества окон. Сам интерьер своей пышностью напоминает парадную торжественную залу. Какой эта зала была изначально, теперь уже трудно судить. В 1779 – 1785 годы своды и стены украсили белокаменной и золоченой резьбой, которая обрамляла великолепные живописные композиции росписей сводов и стен. Создавалось это великолепие под руководством архитектора Василия Ивановича Баженова. Росписи выполнил художник Гавриил Доможиров. К сожалению, первоначальное убранство сохранилось не полностью. Лепные детали и поныне украшают церковь, а росписи, которыми мы любуемся, входя в храм, датированы уже 1859-1861 годами. Их выполнил живописец Е.А. Чернов во время ремонтных работ. При этом он записал предыдущую живопись [5].

Первоначальный иконостас, некогда существовавший в храме Иоанна Воина, не сохранился. Строго говоря, следовало бы написать «не сохранились». Об иконостасе деревянной Иоанновской церкви пока не найдено никаких сведений. Некоторые иконы первого каменного храма находились в нынешней церкви вплоть до конца XVIII века вместе с иконами из иконостаса 1717 года. В 1785-1791 годы Василий Иванович Баженов создал для церкви великолепный четырехъярусный иконостас, который впоследствии, так же как росписи Гавриила Доможирова, был заменен. В 1859 году он показался слишком громоздким, не отвечающим великолепию новой росписи, работы над которой как раз начались в то время. Новый иконостас, уже четвертый, создавался по рисунку архитектора Зыкова и тоже до нас не дошел. Тот иконостас, который находится в храме сейчас, выполнили в 1712 году для церкви Трех святителей у Красных ворот (конец XVII века). В нем крестили Михаила Юрьевича Лермонтова и отпевали генерала Михаила Дмитриевича Скобелева. Несмотря на это, церковь снесли в 1928 году. Иконостас, переданный в музейное собрание, каким-то чудом оказался в церкви св. Иоанна Воина.

Похожую судьбу имеют и многие почитаемые иконы этого храма. Сюда их переносили из сносившихся и закрывавших храмов этой местности. В частности, икона «святые Иоаким и Анна» с 80 житийными клеймами была храмовым образом церкви (1684-1686 годы), давшей название улице Якиманке, и снесенной в 1970 году. Икона «Великомученица Варвара» с частицами святых мощей происходит из Варваринского храма, что на улице Варварке. Казанская икона Пресвятой Богородицы долгое время стояла в местном ряду Казанской церкви, выстроенной в конце Якиманки в 1696 году и снесенной в 1972 году. Особенно сейчас почитаемы в храме два образа работы царских изографов XVII века: образ Спасителя («Спас Смоленский») из часовни возле Спасской башни Московского Кремля и образ свт. Николая из часовни возле Никольской башни.

Следует несколько слов сказать о колокольне церкви святого Иоанна Воина. По своему типу это обычное для московского зодчества конца XVII-начала XVIII века сооружение подобного рода – восьмерик на четверике. Принадлежность к новому этапу развития московской архитектуры выдает отсутствие обычного для такой колокольни завершения в виде шатра, так как венчает ее главка на высоком восьмигранном барабане. Необычна и четкость, даже сухость декора, целиком вписанного в ордерную систему. И четверик, и восьмерик четко делятся на ярусы профилированными карнизами. Нижний ярус четверика с трех сторон прорезают широкие проемы с полуциркульным завершением (один из них представляет собой вход в храм). Второй ярус украшен только уже знакомой нам росписью «в шахмат». Углы обоих ярусов выполнены в виде трех пилястр, идущих уступами. Эта деталь, как и форма огромных проемов, уже встречалась нам в декоре самого храма.

Восьмерик колокольни разделен карнизами натрое. Грани нижнего восьмерика чередуются: большая и малая. Украшает ярус карниз, имеющий криволинейные очертания над малыми гранями. Второй восьмерик, предназначенный собственно, для колоколов, составляют высокие и вытянутыми арки звона. Наконец, третий невысокий восьмерик украшают круглые окошки-слухи, вписанные в грани. Углы обоих восьмериков декорируют плоские пилястры, поддерживающие карнизы сложного профиля. Венчает колокольню уже знакомый нам по конструкции церкви восьмигранный купол. Над ним возвышается барабан с небольшой главкой.

Эту несколько суровую графичность декора несколько оживляет только роспись «в шахмат» купола и одного из четвериков. Однако первоначально роспись удачно дополняли яркие краски керамических панно с изображениями евангелистов. Они располагались под арками звона. По преданию, автором этого чуда «ценинного» дела был белорусский мастер Степан сын Иванов по прозвищу Полубес. Он украшал многие московские храмы, в том числе, собор Святых отцов Семи Вселенских соборов в Свято-Даниловом монастыре, церковь святителя Григория Неокесарийского на Большой Полянке и Покровский собор в резиденции государя Алексея Михайловича в усадьбе Измайлово. Сейчас из всех панно колокольни сохранилось только одно - «Евангелист Марк».

Колокольный подбор храма св. Иоанна Воина не был большим и не имел очень тяжелых колоколов. Какие колокола входили в него первоначально, сейчас уже трудно сказать. В нашем распоряжении пока только сведения описи 1813 года, составленной уже после того, как церковь, сильно пострадавшую от бесчинств солдат наполеоновской армии в 1812 году, привели в порядок и заново освятили. В этой описи говорится о семи колоколах. Благовестник при этом весил 130 пудов, полиелейный – 61 пуд и вседневный – 22 пуда. В 1872 году количество колоколов увеличилось, так как на заводе Д.Н. Самгина для церкви был отлит новый благовестник, вес которого составил 303 пуда [5].

По всей вероятности, несмотря на не очень большой вес, колокола Иоанновского храма были очень хорошо подобраны и имели великолепное звучание. Вывод этот можно сделать на основе того факта, что храм св. Иоанна Воина по указу Консистории входил в число церквей «слушавших» соборный благовест. Здесь следует пояснить, что для точного соблюдения времени благовеста, обязательного для всех московских храмов, звон предписывалось начинать только одновременно со звонницей Успенского собора в Московском Кремле. Те храмы, которые из-за большого расстояния не могли слышать этот звон, начинали его одновременно со «знаменитыми церквями», где «слушали» и «передавали» звон соборной звонницы. Они выбирались  Консисторией в каждом сороке. В Замоскворецком сороке такими храмами являлись: церковь Воскресения в Кадашах, святителя Николая на Берсеневке, свв. Косьмы и Дамиана в Нижних Садовниках и св. Иоанна Воина на Якиманке.

Замечательный подбор не сохранился до наших дней. В 1920-е годы храм пережил полное разорение, колокольня полностью лишилась колоколов. Во время восстановления звона в 1990-е годы Татьяна Васильевна Доронина передала церкви св. Иоанна Воина уникальный колокол, отлитый в 1694 году в Амстердаме. На его орнаментальном поясе изображены перевиты растительные побеги, орлы, и даже олени среди виноградных лоз [11]. Недостающие для звона колокола пришлось подбирать по тону из числа уцелевших, тех, что звучали на колокольнях снесенных храмов.

Церковный двор храма св. Иоанна Воина окружает причудливая кованая ограда в виде вьющихся ветвей с листьями. Это настоящий шедевр художественной ковки эпохи елизаветинского барокко. В 1746 – 1758 годы ограду с тяжелыми коваными воротами и часто поставленными каменными столбами изготовили, чтобы установить на место предыдущей, обрушившейся ограды. Первоначально линия ее установки была более живописной. Ограждение неоднократно восстанавливали и переносили. Свое нынешнее положение оно приобрело в 1984 году.

В 1920-е годы церковь избежала трагической участи многих московских храмов. Она никогда не закрывалась, но в 1922 году из нее вывезли почти всю драгоценную утварь и богослужебные предметы. Как уже говорилось, не сохранился и иконостас храма. В значительной степени утратила свою прелесть и окружающая местность – один из красивейших районов Замоскворечья. В XIX столетии на Большую Якиманку открывался замечательный вид с Калужской площади и с Крымского моста. По обеим сторонам улицы располагались особняки среди зелени садов и многочисленные храмы: апостолов Петра и Павла на Якиманке (1713-1740 годы); Казанской иконы Пресвятой Богородицы (1696 год); Спаса Преображения в Наливках (1730-е годы); преп. Марона Пустынника (1731 год); св. Иоанна Воина (1709-1717 годы). Из этих храмов сохранились два последних и те основательно застроены современными зданиями. Со стороны Малого Каменного моста, с высокого берега Москвы-реки, можно было увидеть храмы, принадлежавшие к школе XVII века: свв. Косьмы и Дамиана Ассийских, что в Кадашах (1655-1656 годы); святых Богоотец Иоакима и Анны (1684-1686 годы); святителя Николая в Голутвине (1686-1692 годы). Из них сохранился только храм святителя Николая. Тем не менее, даже сейчас, уцелевшие храмы Якиманки и ее тихие дворики сохранили частичку своего былого очарования.

Литература:

[1] Кондратьев И.К. Седая старина Москвы. М., 1999 (репр. с изд. 1893 года). С.: 402, 403, 594, 595

[2] Иванов О.А. К истории церкви Иоанна Воина // Московский журнал. 1999. №7. С.: 28

[3] Горчаков Н. Церковь св. Иоанна Войнственника в Москве // Московские губернские ведомости. 1841. № 10. С.: 100

[4] Материалы для истории, археологии и статистики города Москвы, по определению Городской Думы собранные и изданные руководством и трудами Ивана Забелина. М., 1891. Ч. 2. Стб. 256 (№ 207)

[5] Григорий (Воинов-Борзецовский), архим. Церковь св. Иоанна Воина в Москве. М., 1883. С.: 3, 4; 14-16, 19, 27, 28, 38, 40, 58, 68

[6] Желябужский И.А. Записки // Записки русских людей. СПб., 1840. С.: 245

[7] Красовский М.В. Очерк истории московского периода древне-русского церковного зодчества. М., 1911. С.: 417-421

[8] Грабарь И.Э. История русского искусства. Спб., 1913. Т.4

[9] Воеводченкова Е.Б. Краткая история строительства храма Иоанна Воина и особенности формирования иконного собрания // Царицмнский научный вестник. М., 1999. С.: 345-379

[10] Фролов Н.В., Фролова Э.В. О храме Иоанна Воина. Ковров, 1998

[11] Датировка колокола и описание орнамента даются по фотографиям Константина Мишуровского

[12] Ильин М., Моисеева Т. Москва и Подмосковье. М., 1979

Храмы, не закрывавшиеся при сооветской власти, обычно отличаются особым великолепием и благородством внутреннего убранства. Это относится и к храму Иоанна Воина, причём местная старина не давит, не создаёт ощущения "музейности". Вход в храм расположен с северной стороны в основании колокольни. Ещё до порога в трапезную посетителя встречает икона святого мученика Иоанна Воина, как бы напоминающая, кому посвящён храм. Большая икона святого есть и внутри, но обилие крупных тёмных старинных икон различных святых, действительно, может сбить с толку. Расположение этих икон и что-то особенное в их облике сразу указывают, что они висят на своём месте уже который век, несмотря ни на какие внешние бури, и создают особо благовейное ощущение в храме.

Внутренняя структура храма характерна для церквей подобной планировки: широкий притвор в дальней части трапезной завершается двумя боковыми приделами, из которых южный, во имя святых мучеников Гурия, Самона и Авива, был освящён ещё до центрального алтаря, а северный, во имя святителя Димитрия Ростовского, напротив, был пристроен позже. Между ними узкий проход с иконами (среди них - икона преподобной Анны Кашинской с частицей мощей) ведёт в основную, самую просторную и наиболее роскошную часть храма. Впрочем, и интерьер трапезной, не знавший обычных для советского времени переделок, отличается великолепием: лепнина, орнаментальные и сюжетные росписи, позолота, рельефные головы ангелов и другие фигуры. Однако главный храм выигрывает за счёт простора, света, льющегося из высоких окон, и прекрасного резного иконостаса. Иконостас сужается кверху, из-за этого в верхних его рядах уже не так много икон, но их нехватку, по крайней мере с визуальной точки зрения, компенсирует тонкий декор.

Как и снаружи, изнутри основной четверик храма производит впечатление ротонды, благодаря косым скатам крыши и уходящему ввысь восьмиугольному завершению. Нынешние росписи и вообще внутреннее убранство храма относится в основном к середине ХIХ века, когда они были полностью обновлены; более ранние росписи не сохранились, однако с тех пор внутренний вид можно считать в целом сохранившимся. Не хватает деталей: например, до революции вдоль западной стены шли деревянные хоры с кафедрой проповедника, к которым вела лестница вдоль северной стены. Такой типично западный элемент как кафедра (ведь в православной церкви для проповеди обычно достаточно солеи), лишний раз ярко подчёркивал эпоху, в которую возник храм, и царившую тогда обстановку. Также в те времена существовала деревянная сень над престолом на шести колоннах. К достопримечательности внутреннего убранства относятся деревянные скульптуры Распятия и Сидящего Христа ХVIII века, а также старинное архирейское кресло на горнем месте, которое, по неподтверждённым данным, было изначально коронационным троном императора Павла I.

В настоящее время в храме существует четвёртый, переносной престол, освящённый во имя великомученицы Варвары. Он был сооружён и освящён в 1991 году по благословению Святейшего Патриарха Алексия II.

Журнал "Православные Храмы. Путешествие по Святым местам". Выпуск №156, 2015 г.

Самое первое упоминание о церкви Иоанна Воина относится к 1625 году. Тогда она располагалась на берегу Москвы-реки, ближе к Крымскому мосту, приблизительно там, где начинается территория Центрального Дома Художников (ЦДХ) и пересечение Якиманского и 2-го Бабьегородского переулков и носила название церковь Иоанна Войнственника «что у Крымского двора на берегу». Иоанн Воин, или как ранее говорили Войнственник, был покровителем воинов-стрельцов, живших в то время в этом месте с 1550-х годов по повелению царя Иоанна Грозного. Церковь находилась «под горою» и часто разливы реки подтапливали её. Вся эта местность сильно затапливалась вплоть до строительства Водоотводного канала в 1786 году.

Стараниями стрельцов началось строительство новой каменной церкви. В 1671 году храм был отстроен, но просуществовал недолго. После стрелецкого восстания оставшиеся в живых стрельцы с семьями были выселены из Москвы, храм подвергся запустению, а в 1708 году оказался затопленным во время наводнения. В 1709 году, со слов очевидца событий, «вода была великая на Москве, под каменной мост, под окошки подходила, и с берегов дворы сносила и с хоромами и с людьми, и многих людей потопила, также и церкви многие и у Иоанна Войнственника за Москвою-рекою церковь Божию потопило».

Также существует народная легенда, согласно которой Петр I, проезжая по Якиманке, увидел, что церковь стоит в воде и к ней подъезжают прихожане на лодках. Узнав, что это храм Иоанна Войнственника, царь воскликнул: «Это наш патрон! Скажите священнику, что я бы желал видеть храм каменный и на возвышении у самой Большой улицы, дам вкладу и пришлю план». Через два месяца он сам приехал с планом и, увидев, что начали уже завозить материал для строительства, похвалил священника. А в книге для вписания вкладов якобы написал: «Вклад даю триста рублей. Петр». Имя батюшки, принявшего во имя Божие вклад Петра Великого, - отец Алексий Федоров (ск. 1731 г.).

В 1712 году для церковного кладбища были отведены пустырь и несколько дворов также из стрелецких оброчных земель. Московский губернатор, князь Михаил Григорьевич Ромодановский, уплату оброчных денег с этих земель отменил, а велел хозяевам платить только "мостовые деньги" - на приведение в порядок дорог у их владений. Через некоторое время новый губернатор, боярин Алексей Петрович Салтыков, предписал собирать и оброчные деньги. Так за церковью Иоанна Воина образовалась недоимка (с 1714 по 1720 год): 89 рублей 22 алтына 2 деньги оброчных денег и 24 рубля мостовых.

К освящению храма в 1717 году Петр Великий прислал золотые сосуды, картину и пудовую гирю на массивной цепи. Ее подвесили при входе для напоминания людям о соблюдении порядка во время службы. На картине, имевшей более двух аршин в длину и ширину (около 142 см), вверху имелась надпись: "Аптека, врачующая грехи". Однако есть все основания полагать, что строительство храма планировалось и ранее на новом месте: так для постройки новой церкви земля была куплена еще в 1702 году из стрелецких оброчных земель. Но, видимо, именно желание и финансы Петра Великого подтолкнуло начало строительства храма Иоанна Воина. Автором плана и ее зодчим был один из любимых архитекторов Петра I Иван Петрович Зарудный (ск. 1727 г.). Уже 11 (23) июня 1711 года в юго-восточном углу был освящен придел св. мучеников и исповедников Гурия, Самона и Авива и в храме началось богослужение.

Большое освящение храма 12 июня 1717 года совершил Патриарший Местоблюститель Митрополит Рязанский и Муромский Стефан (Яворский). С этого дня, который считается начало жизни нового храма, по глубокому замечанию о.Назария, игумена Валаамского, «неотступно пребывает в храме Божием Ангел-блюститель Престола Господня».

Сохранился документ 1721 года, согласно которому священник Алексей Федоров купил за 5 рублей у вдовы сторожа Мундирной канцелярии Агафьи Потаповны Чертихиной ее строения (вероятно, дом и хозяйственные постройки), расположенные около церкви на Большой Калужской (так называлась в те годы Якиманка). Землю же, на которой все это находилось, она "уступила к церкви Иоанна Войнственника для строения на ней богадельни". Таким образом, наряду с Петром Великим основателем новой церкви Иоанна Воина следует признать священника Алексея Федорова.

В 1752 году в истории православной России произошло знаменательное событие - были обретены нетленными и позднее канонизированы мощи Святителя Дмитрия Ростовского. Год представления святого совпадал с годом закладки храма св. мученика Иоанна Воина. Погребение Святителя, своего почившего друга, совершал тот же Митрополит Рязанский и Муромский Стефан (Яворский), который освящал храм. Жизнь новоявленного Святителя и храма протекала, таким образом, почти одновременно и духовно взаимосвязанно. Переплетение дат и событий сподвигли прихожан просить освятить новый престол во имя этого святого. Таким образом, в 1760 году храм св. мученика Иоанна Воина стал трехпрестольным.

В 1812 году при нашествии Наполеона храм св. мученика Иоанна Воина был осквернен французами. «Привлеченные золотом, серебром, жемчугами и драгоценными камнями, французы не смогли отворить западные двери церковные, отломали южные, потом отворили северные, запертые, подобно южным, изнутри, и в храм Божий ввели своих коней. Ища сокровищ, они взламывали пол, рубили стены, а сокровища им не давались. Заметили под самым алтарем подвал, но вместо того, чтобы спуститься в него ходом с северной стороны храма или окнами (нижними), они проламывали нижний свод среди алтаря, не подозревая, что южная часть подвала, вблизи которой находились драгоценности, отделена каменною стеною» («Воспоминания очевидца о пребывании французов в Москве в 1812 году». Москва, 1862, с. 82-85).

Господь сохранил храм и от пожара: бушевавшее на Якиманке пламя остановилось, дойдя до церковной ограды. Храм и вся правая сторона улицы до Калужских ворот (где ныне Калужская площадь) остались вне пожара. После неприятеля престолы были освящены заново: св. Гурия, Самона и Авива - 20 февраля, св. Димитрия Ростовского - 9 марта, св. Иоанна Воина - 29 июня 1813 года. Несколько же дней, когда храм был разграблен, так и остались единственными днями за всю 300-летнюю историю храма, когда в нем не совершались богослужения. Благодаря щедрым пожертвованиям и драгоценным вкладам, храм постепенно восстановил свою утварь и внутренне убранство и уже к 1840 году достиг прежнего благолепия.

http://www.hram-ioanna-voina.ru/about/istorija-khrama/

По легенде, место для строительства церкви Иоанна Воина в память победы под Полтавой выбрал сам Петр I. Император активно участвовал в ее проектировании и спонсировал отстройку храма после очередного наводнения.

Деревянная церковь Иоанна Воина впервые упоминается в 1625, но размещалась она тогда возле современного здания ЦДХ. Места эти часто страдали от наводнений, и церковь просто смыло во время паводка. Поэтому новый храм поставили уже на Якиманке. Его освятили в 1711, а к 1717 завершили все декоративные работы. Единственное изменение в архитектуре церкви сделали в 1759: появился придел во имя митрополита Дмитрия Ростовского.

Архитектор церкви Иоанна Воина остается не известным, хотя сходство с Меншиковой башней предполагает работу Ивана Зарудного. В основе храм представляет собой восьмерик на четверике, но зрительно похож на ротонду. Церковь Иоанна Воина украшена белокаменной резьбой и фигурками ангелов. Купола расписаны красной, черной, желтой и зеленой краской «в шахмат». Когда появилась такая расцветка, не известно, но есть легенда, что в 1790-е гг. она понравилась Павлу I и с тех пор украшает храм. Колокольня немного выбивается из общего облика церкви сухостью декора и нарисованными часами. А двор храма окружает кованая ограда в виде вьющихся ветвей с листьями.

Внутреннее убранство церкви Иоанна Воина создали под руководством Василия Баженова, росписи выполнил художник Гавриил Доможиров. Первоначальный декор сохранился не полностью, хотя реставрации проводили максимально приближенно к оригиналу. Иконостас, который сейчас стоит в храме Иоанна Воина, создали в 1712 для церкви Трех святителей у Красных ворот (там крестили Лермонтова и отпевали генерала Скобелева). Но в 1928 храм снесли, а иконостас чудом попал в церковь Иоанна Воина. Этот храм в советское время действовал, поэтому сюда переносили иконы из близлежащих закрывающихся церквей: икону «святые Иоаким и Анна» передали из церкви на Якиманке, икону «Великомученица Варвара» - из Варваринского храма на Варварке, Казанскую икону Пресвятой Богородицы — из Казанской церкви на Якиманке.

Говорят, что колокола храма Иоанна Воина имели великолепное звучание, и по указу Консистории он входил в число «слушавших» соборный благовест. Звон московские церкви должны были начинать одновременно с колокольней в Московском Кремле. Расположенные далеко храмы ориентировались на «знаменитые церкви», где «слушали» и «передавали» звон кремлевской колокольни. Их выбирала Консистория. В Замоскворечье такими храмами были церковь Воскресения в Кадашах, храм святителя Николая на Берсеневке, церковь святых Косьмы и Дамиана в Нижних Садовниках и храм святого Иоанна Воина на Якиманке.

Тем не менее, в 1920-е гг. некоторые колокола Иоанновской церкви забрали на переплавку, а некоторые отдали для художественного сопровождения спектаклей в МХАТ.

Путеводитель по архитектурным стилям

Из-за того, что церковь Иоанна Воина оказалась несколько ниже и шире Трехсвятительской церкви, перенесенный в нее иконостас пришлось перекомпановывать. Из 7-ярусного он стал 6-ярусным, что несколько нарушило его художественный замысел. Реконструкцию первоначального вида иконостаса Трехсвятительской церкви проводит Г. А. Максимова.

Особенности композиции главного иконостаса церкви Иоанна Воина на Якиманке // Известия Уральского федерального ун-та. 2018. Сер. 2. Гуманитарные науки. Т. 20, № 2. С. 199-216