Турово (то же) – часовня во имя Печерской иконы Божией Матери, деревянная, время возникновения неизвестно, возобновлена в сер. XIX в., разрушена в кон. 1930 – нач. 1940-х гг., вновь построена в 1996 г.
Часовня располагалась к северу от деревни Турово, у дороги на д. Шалово, в глубокой лощине («пещере»), над родником, истоком ручья Черного. Когда-то часовню окружала березовая роща, нынче почти полностью вытесненная хвойным лесом.
Предание гласит: «В урочище Малой Печорки девочка-пастушка, отправившаяся сюда, на край леса, из соседней деревни Турово пасти скот, чудесным явлением Божией Матери была избавлена от посягательств некоего крестьянина, пожелавшего напасть на нее, но остановленного явлением Самой Пресвятой Богородицы. На месте явления Пресвятой Богородицы, в глубоком лесном овраге, в пещере, местными крестьянами была обретена икона Божией Матери, получившая название „Печерской“ и открылся св. источник с кристально чистой целебной водой. Вскоре над ним была устроена деревянная часовня Печерской Божией Матери, где и была помещена икона…».
В этом предании ясно чувствуются отголоски языческой Руси. Пастухи, равно как и рыбаки, благодаря своему занятию прекрасно «ведающие» признаки многих природных явлений, в первую очередь связанных с предсказанием погоды, считались наделенными особой сакральностью, способностью общаться с потусторонними силами. В христианскую эпоху именно пастухам и рыбакам главным образом и открывались чудесно явленные иконы.
Женщины, младенцы, убогие умом также наделялись сверхъестественными качествами, способностью общения с высшим миром. В случае с явлением Печерской иконы мы видим слияние этих персонажей в один – образ девочки-пастушки.
В «Историко-статистических сведениях о Санкт-Петербургской епархии» сказано, что в Екатерининском соборе г. Луги с 1789 г. хранилась особо уважаемая прихожанами Печерская икона Божией Матери, перенесенная сюда из деревянной часовни, находившейся в 5 верстах от Луги, в Смешинском приходе. Это значит, что часовня в Малой Печорке существовала еще до основания г. Луги.
Народная традиция и предание связывают существующее почитание Печерского образа Божией Матери с иконой Успения Пресвятой Богородицы в лужском Казанском соборе, переданной сюда в годы войны. Образ этот, вероятно, следует датировать временем не позже XVI в. По мнению краеведа И. В. Попова, ее и следует считать «той самой Печерской явленной иконой Божией Матери».
Древность иконы из Казанской церкви не вызывает сомнения. Но, к сожалению, она не могла быть той самой явленной в Печерке иконой, которая позже хранилась в лужском Екатерининском соборе в серебряной вызолоченной ризе. Какой была явленная икона, свидетельствует картина художника Н. Ф. Роота «Праздник явленной иконы у Печер близ Луги», написанная в 1900 г. В центре картины здесь, если внимательно приглядеться, можно отчетливо увидеть киот с помещенной в нем иконой, изображающей Богоматерь с Младенцем, но никак не сцену Успения Богородицы. Есть несколько свидетельств, что празднование в Печерке совершалось с присутствием чудоявленного здесь образа Божией Матери.
В 1849 г., в целях возобновления Печерской часовни, ее проект был направлен митрополитом Новгородским и Петербургским Никанором на рассмотрение в столичный Департамент проектов и смет. Автором проекта стал уже известный нам по Городцу и Сяберо архитектор Петр Лукашевич. Проект представлял собой квадратную в плане постройку, окруженную галереей на шести квадратного сечения опорах по каждой стороне. Часовня и галерея перекрыты общей четырехскатной кровлей с восьмигранным барабаном с купольным завершением, увенчанным большим крестом. Второй, малый крест размещался на аттике западного фасада над входом на галерею. И в этом проекте П. Лукашевич остался верным стилю классицизма, уже вышедшему из моды.
К проекту прилагался план местности, «на которой предположено возобновить часовню во имя Печерской Божией Матери близ деревни Турово». На плане часовня показана установленной над истоком ручья, в тесной лощине, образованной склонами косогора. Надпись, указывающая, что это именно проект часовни Печерской Божией Матери, есть и на чертеже с планом и фасадом часовни.
Исправленный и утвержденный проект отослали адресату 7 мая 1850 г. для воплощения.
Неизвестно, какие исправления внесли в проект, но если на картине Роота часовня показана в соответствии с этими поправками, то вряд ли они улучшили художественный вид часовни. Вместо центрической «под купол» постройки часовня приобрела вид вытянутого прямоугольника. Четырехскатная кровля оказалась замененной на двускатную, по центру конька которой был врезан низкий восьмигранный барабан, над которым на узком столбике возвышалась скромная луковичная главка. В одном часовня, безусловно, выиграла – стала более соответствовать характеру местности и народным традициям.
В «Историко-статистических сведениях о Санкт-Петербургской епархии» сказано, что в пятницу первой седмицы Петрова поста устраивался крестный ход «к Пещерской часовне, где явилась икона Божией Матери. Часовня находится близ деревни Турова, во имя свт. Николая, построенная помещицею Варварой Кишкиною и крестьянином деревни Гобжиц Перечецкого прихода Тимофеем Власовым в 1851 г. Часовня стоит в глубокой пещере (почему и названа Пещерной) и окружена березами; под часовнею – ключ чистой воды, а несколько подальше – купальня с водою, которая считается целебною».
По нашему мнению, в этом сообщении смешались сведения о двух туровских часовнях: той, что была поставлена по месту явления образа Божией Матери, и другой, построенной на месте бывшей в Турове церкви во имя Николая Чудотворца. Только этим можно объяснить приведенное в данной книге название Печерской часовни как Никольской. Этим, возможно, объясняется ошибка в дате крестного хода к печерской часовне.
К началу 1900-х гг. почитание образа Печерской иконы Божией Матери приобрело общеепархиальный характер, сопровождалось совершением Крестного хода на св. источник и архиерейским богослужением в Лужском Воскресенском соборе. Празднование «Печерок» приходилось на последнюю пятницу перед Петровым постом, то есть на 22 мая (4 июня). Кроме того, в Луге и в Турове открывались т. н. печерские ярмарки. Они проходили в зависимости от празднования Пасхи либо в конце мая, либо в первой половине июня.
В начале XX в. Печерская часовня была основательно поновлена, убрана под четырехскатную высокую кровлю на резных столбах, украсилась подкарнизными досками с зубчатой бахромой. Такой часовня представлена на одной из открыток 1910-х гг.
К этому времени почитание образа Печерской иконы Божией Матери приобрело общеепархиальный характер, сопровождалось совершением крестного хода на св. источник и архиерейским богослужением в лужском Воскресенском соборе. Кроме того, в Луге и в Турове открывались так называемые печерские ярмарки. Они проходили, в зависимости от празднования Пасхи, либо в конце мая, либо в первой половине июня.
Печерская часовня была разрушена в конце 1930 – начале 1940-х гг. Однако народное почитание святого источника продолжалось, не иссякло, дожило до нынешнего времени.
Часовня над святым источником вновь поднялась летом 1996 г. Вот что рассказывал об этом один из инициаторов ее воссоздания лужский старожил, человек замечательного художественного и литературного таланта Николай Андреевич Павлючук, к сожалению, уже ушедший из жизни: «У нас давно родилась эта мечта – поставить часовню, и вот нынче мы ее осуществили. Собрались группой активных прихожан Луги – и своими силами, на свои деньги построили часовенку… Очень скромное это сооружение: на четырех опорах – маленький куполок. Но когда в лесу из-за густых елок показывается сначала крест, а потом и вся часовня, стоящая на дне оврага, сердце замирает…».
Восстановленная часовня была освящена 14 мая 1996 г. благочинным Лужского округа протоиреем Н.В. Денисенко. В настоящее время после основательного поновления часовня и купальня приобрели облик, близкий к тому, какой запечатлен на открытках начала XX в.
В 1999 г. на пожертвования лужан – Олега Алексеевича Мельникова и Николая Михайловича Тищенко на Печерском источнике восстановили и освятили купальню.
Набокина О.В. Луга и окрестности. Из истории населенных мест Лужского района / О.В. Набокина, А.В. Носков. — М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2015.
